Злые вихри
Шрифт:
Аникевъ не выдержалъ.
– - Гд она?! Какъ вы смете скрывать ее отъ меня?! Какъ вы не понимаете, что такъ поступать невозможно?!-- крикнулъ онъ, чувствуя, что вся кровь приливаетъ ему въ голову.
– - Ради Бога не волнуйтесь!-- мягко произнесла Лидія Андреевна.-- Кто виноватъ, что между нами борьба, что мы враги?.. Каждый изъ насъ борется своимъ оружіемъ. Вы всегда ко мн слишкомъ несправедливы; при такихъ отношеніяхъ я не могу допустить, чтобы вы видались съ Соней... Я не могу... я сказала вамъ это разъ навсегда... и вс порядочные люди на моей сторон! Можетъ быть, мн
Она схватилась руками за голову и, неожиданно для себя самой, зарыдала, почти падая въ кресло.
– - Что я за несчастная!.. Что мн длать?!-- стонала она.
Слезы такъ и лились изъ глазъ ея, и сама она становилась неузнаваемой, дйствительно жалкой. Аникевъ противъ воли глядлъ на нее и противъ воли начиналъ видть въ ней ту далекую, прежнюю Лидію, ту избалованную, капризную двочку, которая когда-то глядла ему въ глаза влюбленными глазами и шептала.
«Если ты не можешь жениться на мн, такъ и не надо!... Позволь мн только возл тебя... быть твоей служанкой!..»
Откуда взялись эти воспоминанія? Откуда взялись они теперь, когда эта женщина провела его черезъ вс муки, когда онъ гналъ отъ себя всякую мысль о ней, потому что при такой мысли въ немъ поднималась ненависть, злоба, отвращеніе?..
Но, вдь, вотъ, во вс эти мучительные годы, посл того далекаго времени, никогда, ни разу, ни въ какія самыя тяжелыя и ужасныя минуты ихъ совмстной жизни не было у нея этого прежняго лица! И, вдь, это то самое жалкое, несчастное лицо, выраженія котораго онъ никакъ не могъ вынести, изъ-за котораго онъ погубилъ себя... Это лицо не лжетъ, не притворяется. Она дйствительно несчастна...
И почемъ знать -- не встрться она съ нимъ, можетъ быть, она была бы и гораздо счастливе, и гораздо лучше. Куда уйти отъ такой мысли, когда она пришла?!
– - Боже мой, вдь, когда-то вы были добрымъ человкомъ!-- между тмъ, все продолжая плакать, прошеитала Лидія Андреевна.-- Неужели у васъ нтъ жалости?.. хоть на минуту пожалйте меня ради Сони... Я съ вами борюсь, да, иначе быть но можетъ... Но если бы вы знали, какъ я сама несчастна...
Онъ видлъ это, онъ это чувствовалъ. И въ немъ не было ужъ къ ней ни ненависти, ни злобы, ни отвращенія.
– - Перестань, Лидія,-- сказалъ онъ, самъ не замчая, что говоритъ ей «ты» и называетъ ее Лидіей:-- перестань, успокойся... Ну, если хочешь, поговоримъ...
XXIV.
Слезы Лидіи Андреевны остановились, и она взглянула на Аникева съ робкимъ удивленіемъ. Она хала сюда, какъ дутъ къ смертельному врагу, во всеоружіи своей мести, ненависти и злорадства. Она сознавала, что вс выгоды теперь на ея сторон и что онъ не можетъ не чувствовать себя побжденнымъ ею.
Онъ упорствуетъ, не сдается; но все же безсиленъ. Это свиданіе, можетъ быть, его наконецъ, сломитъ. Она докажетъ ему, что онъ
Что-жъ это такое случилось? Зачмъ она плачетъ, чего расчувствовалась?..
Она никогда не могла бы объяснить и понять нежданную перемну, происшедшую съ нею. Все шло какъ слдуетъ. Она говорила именно то, что надо было говорить, повторяла заране приготовленныя ею фразы. И вдругъ...
Можетъ быть, и ей вспомнилось давно позабытое прежнее время. Вдь, и она пережила съ этимъ ненавистнымъ ей теперь человкомъ хоть и краткія, но все же счастливыя минуты.
Главное же, она вотъ только теперь, сейчасъ почувствовала, что очень устала. Она боролась, повторяла себ и другимъ: «я долго терпла и подчинялась ему во всемъ; но этого больше не будетъ, я ни на какія уступки несогласна. Онъ упрямъ -- и я тоже, нашла коса на камень!» Все это послднее время она только и длала, что разыгрывала несчастную жертву передъ всми, а его выставляла какимъ-то извергомъ, да къ тому же и сумасшедшимъ. Дв-три ея пріятельницы помогали въ этомъ. Особенно старалась вдова Бубеньева, ради ея интересовъ временно забывшая даже о своихъ собственныхъ скорбяхъ и о своемъ больномъ сердц.
Чего собственно добивалась Лидія Андреевна, всячески портя репутацію мужа и въ то же время желая и настаивая, чтобы онъ къ ней вернулся -- надъ этимъ она не задумывалась. Она просто мстила.
Когда Бубеньева являлась къ ней и, запыхавшись, щуря глаза и хватаясь за сердце, разсказывала о томъ, какъ теперь «вс, вс» презираютъ Михаила Александровича, а ее жалютъ, сочувствуютъ ей,-- она испытывала удовольствіе. Когда «въ Царскомъ» ее встрчали тмъ, что Соня врно не совсмъ хорошо себя чувствуетъ, что она часто бываетъ грустна, задумчива и даже иной разъ неохотно и вяло играетъ со своими подругами,-- она вздыхала, говорила: «да, вдь, это онъ, все онъ,-- погубитъ онъ мою бдную двочку!» -- и внутри себя была довольна.
За Соню она вовсе не боялась, считала ее здоровой, крпкой и только... «фокусницей», въ отца. Она никогда ея не любила, мало того -- эта двочка всегда дйствовала не нее раздражающимъ образомъ. Ей казалось, что она совсмъ какъ будто и не ея дочь.
Въ ней такое удивительное, все возрастающее сходство съ Софьей Михайловной, ну а свою «belle m`ere» Лидія Андреевна тайно ненавидла не только при жизни, но и посл смерти. Она никогда не могла простить ей противодйствія браку сына, да и потомъ, всегда чувствовала себя въ присутствіи этой изящной, гордой и, въ то же время, простой женщины -- очень неловко.
Софья Михайловна приняла ее ласково и ни разу до самой своей смерти ничмъ не обидла. Но по временамъ Лидія Андреевна подмчала въ ея глазахъ что-то неуловимое. И это неуловимое наполняло ее ненавистью, принижало, оскорбляло.
Она говорила мужу: -- Твоя мать глядитъ на меня такъ, будто я что-нибудь у нея украла! Хоть я, кажется, и не заслужила этого, но она меня презираетъ...
– - Богъ съ тобой!-- горячо возражалъ ей Аникевъ.-- Мама такъ добра, она сама сказала мн, что любитъ тебя...