Змееловов больше нет
Шрифт:
— Наверное. — Я неопределенно пожала плечами и улыбнулась. — Только я ничего не тороплю, я просто отвечаю на твой вопрос.
После обеда мы устроились в кабинете и, как ни странно, были в основном заняты делом. Аспис помог прибраться, снял пару разбитых дверей со шкафов, а больше мебель не пострадала. Мы расставили книги, разобрали бумаги, потом привели в порядок мои наброски будущего расписания. Было в этом особенное удовольствие — делать что-то вместе. Обсуждать, прижимаясь плечом к плечу, соприкасаться руками, обниматься, изредка отвлекаться на поцелуи… И уже казалось, что так было всегда, что вместе мы провели полжизни, а расставание было просто одним затянувшимся и пугающе правдивым ночным кошмаром, который утро изгладило из памяти.
А вот ближе к ужину ждал сюрприз: защита Стрелолиста сообщила, что на подъездной дороге стоит извозчик и просит дозволения проехать на территорию. Я разрешила.
— Ты чего? — уточнил змей, когда я отодвинула документы.
— Кто-то приехал. Шесть человек или змеев, включая, видимо, извозчика. Надо проверить. Могли наши будущие коллеги прибыть раньше?
— Почему нет? — пожал плечами Аспис. — Пойдем, мне тоже интересно.
— Замерзнешь, — протянула я с укором.
— Ну ты же меня погреешь? — широко улыбнулся змей, и я только махнула рукой. Куда денусь!
На улице опять снежило, но в этот раз — мелкой искристой пылью. Ветер дул, но нас от него защищало здание, а вот наверху вились и свистели белые вихри.
В этих краях вообще занятная погода. Теплое длинное лето, мягкая осень, а потом вдруг — короткая, вьюжистая и снежная зима, укрывающая толстенным одеялом не только горы, но и всю Твердь до самой воды. Лютых морозов не бывает, но ветры дуют такие, что лишний раз нос из дома не высунешь. Зимой почти не выходят на воду, корабли предпочитают переждать пору штормов: затишья редки и слишком коварны, чтобы рисковать.
А весна — долгая, мягкая и неторопливая. Снег тает, напитывает землю, и до следующей зимы приходит тепло, приносит обильные урожаи, которых за год успевают собрать два, а иногда и три. Благодатный край. Сонный, уютный.
Здесь, на крыльце, уже поджидал Мрон Таврик. С нами он поздоровался скупым кивком и продолжил наблюдать за приезжими.
Из большой крытой повозки, которую тянули две крепких мохноногих лошади, выгружались люди. Точнее, змеи: я узнала двоих из них, наиболее приметных, по словесному портрету. Долговязого, похожего на журавля мужчину с угольно-черными волосами и юркую, подвижную молодую женщину с двумя медными косами.
Странность состояла в том, что пришлых змеев было пять. Вопросы вызывал старик, который точно не значился в списке. Кажется, он прошел уже шестую, последнюю линьку, за которой следовало угасание. Но, видимо, прошел недавно, потому что был весьма бодр и еще крепок.
— Змеиная кровь! — с непонятной усталостью в голосе ругнулся Аспис. Он стоял рядом, укрытый от холода пологом моих чар, едва заметным по дрожанию воздуха вокруг. — А его-то зачем сюда принесло?
— Все плохо? — полюбопытствовала я, не спеша, впрочем, беспокоиться.
— А Змея знает! Зависит от цели визита. Просто это мой отец, — ошарашил змей.
— Ты не рад его видеть? — уточнила на всякий случай. А то отношения в семьях бывают разные, достаточно вспомнить Мангира с близняшками.
— Зависит от цели визита, — со смешком повторил Аспис. — Мы не враждуем, если ты об этом. Но он при желании может кому угодно испортить если не жизнь, то настроение точно. Тяжелый характер.
За это время змеи достали свои вещи, кто-то из них расплатился с возницей, и тот прикрикнул на лошадей, тронул поводья. Основную часть багажа подхватили двое младших мужчин, женщины взяли какую-то мелочовку и пару пухлых, но явно легких свертков. Свой небольшой чемодан старик нес сам.
Пока здоровались, настороженно смотрели друг на друга. Аспис сохранял невозмутимость и приставать к отцу с расспросами не спешил, я тоже делала вид, что все нормально. Прошли в дом, в тепло, обменялись там положенными вежливыми фразами. Я высказала радость оттого, что змеи сумели прибыть раньше, они вежливо заверили, что просто не могли бросить детей в беде. Дальше Мрон вызвался проводить всех в комнаты, никто возражать не стал.
Аспис последовал за ними, наверное желая все-таки поговорить с отцом, а я предпочла вернуться в кабинет. Змею расставание явно не слишком-то понравилось, но возражать он не стал и с благословляющим легким поцелуем отпустил.
Глава 14
СЧАСТЬЕ НА ЛАДОНИ
— Нет, ну как же это все-таки здорово! — с умильным видом вздохнула Дорика, когда вся компания сидела за столом в обед.
— Что именно? — озадачилась ее сестра, которой в этот момент было не до окружающего мира: Барес помогал разобраться с заклинанием пузыря — простейшими защитными чарами магии воды, которые могли укрыть от дождя. С них обычно начиналось обучение, и Торике они пока не давались совсем.
— Ты вообще по сторонам не смотришь, что ли? — фыркнула Дори. — Ты глянь, какая сегодня Нори!
— А какая? — заинтересовались уже даже парни.
— Ну… прическу поменяла, ей так хорошо, — осторожно заметил Мангир, покосившись на учительский стол.
— Мужчины! — Дори со страданием в голосе закатила глаза. — Счаст-ли-вая она! Прическа… Ну неужели не видно, а? Они же так друг на друга смотрят! Тьфу!.. — махнула она рукой, когда парни только выразительно пожали плечами и скорчили недоуменные гримасы. — Какие вы все-таки невнимательные. А еще здорово, что она оказалась вашей мамой. Ну то есть мамой Беса, но можно считать, что вашей. А когда мы закончим учебу и поженимся, то и нашей будет! Здорово же, ну?
— Дори! — Ее близняшка, вспыхнув от смущения, попыталась призвать сестру к порядку. — Может, давай мы сначала доучимся?!
— Ой, да что тут осталось!.. — легкомысленно отмахнулась та.
— То есть «пузырь» у тебя уже получается легко и непринужденно? — с иронией спросил Мангир.
— Ты зануда, — вздохнула Дорика. Но тему продолжать не стала, потому что проблема у сестер была общей.
После обеда все привычно обосновались в комнате парней — там было просторно и вполне уютно. Даже Кергалу было там на удивление хорошо, хотя, как оказалось, просторные помещения он не любит: когда взамен прежней комнаты ему выделили совсем крошечную каморку без окна, куда едва влезли кровать и стол, молодой змей почувствовал себя в ней прекрасно. Впрочем, скорее всего, дело было в том, что в собственной комнате Кель спал, а здесь — бодрствовал.