Змеиный мох
Шрифт:
Вставать не хотелось. Журнал входящих доложил о пятнадцати пропущенных звонках — все от Нади. А я-то подумал, она не взяла трубку, потому что не хочет со мной разговаривать. Набрать? Или спит еще?
Решив, что позвоню позже, я повернулся на бок и на минутку закрыл глаза. А когда открыл, оказалось, что уже третий час. Телефон подмигнул зеленым: пришло сообщение.
«Вещи забрала, привезу на работу».
Номер оказался недоступным. Да что за фигня такая?!
До самого вечера меня шатало из крайности в крайность. То я собирался сидеть на попе ровно, поскольку уже сделал навстречу не один шаг. Пора бы остановиться
Сев за руль, я надолго завис. До Надиного дома было минут пять-семь езды. Можно просто заехать и забрать сумку, чтобы ей не пришлось тащить в офис. Позвонить? Скажет: нет, не надо, привезу сама. Один раз уже попробовал, предложил.
Развернулся и поехал. Остановился у знакомого дома напротив трамвайного кольца, поднялся на крыльцо. Домофон не работал, в парадной из стеклянной будки высунулась консьержка, каркнула по-вороньи:
— Куда?
— В тридцать вторую.
— Нет там никого. Ушла она.
— Точно?
— А то ж я не видела! — оскорбилась бабка. И добавила, когда я уже открывал дверь, тихо, но так, чтобы было слышно: — Вот ведь шалава, без конца мужики к ней шатаются.
Я сделал вид, будто не услышал. Домой ехал с ощущением, что время подходит к концу. В самом буквальном смысле. В последние годы оно бежало так быстро, что вот-вот должно было кончиться. Дойти до той точки, где уже ничего больше не происходит. А раз ничего не происходит, то и промежутков между двумя событиями тоже нет.
И все-таки я надеялся поговорить с ней в понедельник. Неужели уйдет, даже не попрощавшись? Но получилось все совсем не так, как рассчитывал.
Еще и до работы не доехал — обрадовали. Один наш водила попался на границе с контрабандой. А когда начали трясти, до кучи еще и наркотики в тайничке накопали. И в результате мы со Славкой весь день промотались из одного сурового кабинета в другой. Когда освободились, ехать в офис уже не имело смысла.
— А я давно говорил, что внутренние перевозки и международку надо разнести, — устало проворчал Славка. — Не просто разных менеджеров посадить, а сделать полностью отдельно. И под особый контроль. Да… — помолчав, добавил он, — как-то не прет тебе, Денис. С Надеждой. Определенно.
— Такое чувство, что вся вселенная против. Чтобы мы все выяснили. Чтобы между нами вообще хоть что-то было. Каждый раз обязательно какая-то хрень происходит. Если не я сам туплю и не она сопротивляется, значит, извне прилетает. От нас не зависящее.
— Возможно, она намекает, что время еще не пришло? Вселенная? — Славка пожал плечами. — Ладно, я к Маринке.
— Передавай привет.
— Обязательно. И вот что… — он задумчиво покусывал щеку изнутри, отчего лицо перекосила забавная гримаса. — Не особо мне нравится во все это лезть, но я теперь не только Надькин должник на всю жизнь, но и твой тоже. Поэтому попробую помочь еще раз. Если снова ничего не выйдет, ну тогда, блин… Короче, в среду у нее день рождения.
— Знаю, — кивнул я.
— Мы договорились, что я после работы заскочу. То есть она гарантированно будет дома и вряд ли по такому случаю выставит тебя под зад коленом. При мне. Только давай не со мной вместе, а попозже. В половине восьмого примерно подъезжай.
Вторник куда-то выпал. То есть я чем-то занимался, с кем-то разговаривал, а в памяти осел полный ноль. Зато вечером заехал в загс и получил свидетельство о разводе. Оставалось поставить в паспорт штамп.
Странно. Я держал в руках этот листочек и не испытывал ровным счетом ничего. Пожалуй, только сожаление, что все вышло именно так. Но чувства перегорели полностью. И давно. Как там было у Маршала? «Белый пепел кружит над землей…»
Вытащив телефон, я отправил Полине сообщение.
«Спасибо».
Понимай как знаешь. Как хочешь. За годы вместе. За детей. Или за то, что все наконец закончилось.
Почти каждый вечер мы разговаривали по скайпу с Аркадием. И сегодня, слово за слово, я вдруг рассказал ему обо всем. Начал с того, что развод позади, а закончил Надей.
— Знаешь… — тяжело вздохнул он. — Мы с твоей матерью часто ссорились, и я всегда шел мириться первым. Прав, виноват — неважно. А в последний раз виновата в ссоре была она, и я решил: хватит. Говорят же: отпусти ситуацию, твое вернется к тебе, а не твое тебе и не нужно. Ждал, что придет, но не дождался. И махнул рукой: нет так нет. Если б знал, что она беременна… вся жизнь сложилась бы иначе. Да нет, если бы просто придавил свое самолюбие… А вместо этого говорил себе: сколько можно унижаться, хватит. Так что… решать тебе.
Я-то для себя все решил. Давно. А вот она?..
Утром я сидел над пачкой бумаг на подпись, грыз ручку и думал совсем о другом.
Позвонить? Написать? Или просто так приехать вечером, без объявления войны?
Не у Славки ведь спрашивать совета. Видно же, что он принимает во всем этом балагане участие не потому, что так сильно хочется. Хоть монетку бросай.
Ну и брошу. Орел — позвоню.
Бросил. Решка…
Говорят, если хочется бросить монетку еще раз, значит, выбор уже сделан, решение принято.
Ладно, пойдем на компромисс.
«С днем рождения, Надя»…
Пять минут, десять, пятнадцать. Хотя она в сети, Вайбер все знает, доносчик.
«Спасибо, Денис».
И еще через пять минут:
«Приезжай».
И вдогонку:
«Если хочешь».
=63
Я написала: «Приезжай» — и сама испугалась. А потом решила: все, хватит, пусть идет так как идет.
В конце концов, это мой день рождения.
Ответ пришел не сразу.
«Прости, у нас тут траблы. Вечером приеду».
И я выдохнула с облегчением. Он мог тут же сорваться и прилететь, а вечером, после работы, все-таки будут Славка и Варежка. Я приглашала еще одну приятельницу, Олю, но у той заболел ребенок.
Почему с облегчением? Да потому, что знала, чем все кончится. Хотела этого? Глупый вопрос. Конечно. И… не хотела.
Не сейчас… Пожалуйста! Я не готова к чему-то серьезному. А несерьезного — не хочу.
С субботнего вечера я чувствовала себя так, словно начиналась простуда. Озноб и ощущение, что все происходит во сне. Что тело существует отдельно от сознания. Где-то рядом. Запаздывая то на сантиметр, то на секунду.