Змей
Шрифт:
— Была б пшеница, она и немолотая хороша, — вари да ешь. Пшеницы не будет — желудями прокормимся! — раздалось в ответ.
Но Калота и тут нашел увертку.
— Вы еще, того и гляди, сено жрать начнете! Нет, не позволю. Чтобы потом не говорили, будто при боярине Калоте люди желудями кормились, как дикие свиньи.
— Лучше смерть от змея принять! — поддакнул боярину Гузка.
— Ясное дело, лучше! — подхватили остальные старейшины, — Губить мельницы нельзя!
— Оттого у них о мельницах забота, что там денежки боярина Калоты! — выкрикнул Панакуди под смех толпы.
— Что? Что ты там сказал про Калоту? Боярин обвел всех грозным взглядом. Смех разом прекратился.
— Не про Калоту, а про охоту, твоя милость, — ловко увильнул Панакуди.
— Какую охоту?
— Да на зайцев. Любил я в молодости на зайцев охотиться.
— Кривишь душой, Панакуди, — укорил его Колун.
— Не душой кривлю, а языком мелю, — ответил Панакуди. — Что еще делать остается?
— Думать, как беде помочь! У всех у нас девицы есть — либо дочери, либо невесты...
— Так защищайте их, на то вы и мужики! Слова Панакуди приободрили крестьян:
— Не отдадим змею девушек!
— Лучше пойдем на него войной!
— Как нам без жен на свете жить!
— Кто нам детей будет рожать?
— Кто будет в поле жать?
— Кто прясть будет?
— Огороды копать?
— Кто будет нас утром обувать, вечером разувать?
— Кто будет на стол подавать?
— Пол подметать?
— Белье стирать?
Вопросы сыпались градом, а под конец крестьяне, как один, объявили:
— Не-ет! Не отдадим змею девушек! Не отдадим!
— Опомнитесь! Это значит снова со змеем воевать! — старался перекричать всех Гузка.
Но крестьяне не отступались:
— Девушек не тронь! Война — так война!
— Ну, дело ваше! — махнул Калота рукой. — Воюйте, коли есть охота. Кто поведет вас в бой?
Крестьяне переглянулись. Один глаза опустил, другой назад попятился...
— Видать, желающих нету? — спросил Гузка насмешливо, — вчера каждый домогался, чтобы быть первым, а нынче?..
— Я уж попытал счастья! — сказал Колун и рванул с себя рубаху, чтобы все увидели кровавые раны.
— Где Зверобой? Где главный охотник? — крикнул Козел. — Ведь он хотел пойти на змея?
— Зверобой! Где Зверобой! Найти Зверобоя! — раздались голоса.
— Зве-ро-бой! Зве-ро-бой! — закричала толпа хором.
Где был главный охотник — за чужими спинами прятался или отсиживался в какой-нибудь хижине по соседству — неизвестно, только вдруг он растолкал народ и объявил:
— Здесь я!
— Поведешь своих охотников на змея? — спросил Гузка.
Зверебой подумал немного, потом тряхнул головой и произнес дважды:
— Поведу!.. Поведу! — И добавил: — Только есть два условия. Коли вернусь живым, будете меня кормить и поить да с ног до головы одевать до самой моей смерти. Это первое... И второе: в награду за то, что я спасу девушек, двух отдадите мне, одну — в жены, другую — жене в прислужницы.
Как услышали такое крестьяне, нахмурились, а девушки наоборот — сбились в кружок, смеются, перешептываются. Потом вышла вперед Джонда, самая статная да пригожая девушка во всей деревне, и сказала:
— Что ж, мы, девушки, согласны! Только ты, Зверобой, должен обеим избранницам принести по ожерелью.
— Да хоть по три ожерелья! — бахвалился главный охотник. — И не только им всем девушкам деревни Петухи!
— Погоди, храбрый Зверобой, не торопись, прежде выслушай до конца, — сказала Джонда. — Не простые ожерелья, из ракушек либо желудей, а из когтей чудища. Воротишься с такими ожерельями — выбирай любую из нас. Каждая согласится стать тебе женой иль жене твоей — прислужницей.
— Умница, девушка, — похвалил ее Панакуди, а толпа одобрительно зашумела.
— По рукам! — согласился Зверобой. — Будут вам ожерелья из когтей змея.
Потом скомандовал товарищам:
— Охотники, ко мне!
Глава шестая
ПОХОД ЗВЕРОБОЯ КАК ОН НАЧАЛСЯ...
Все расступились, чтобы пропустить охотников, и перед Зверобоем выстроилась сотня храбрецов — все с колчанами и кривыми ножами у пояса, с луками, в шапках из звериных шкур.
— Клещи захватите! — распорядился главный охотник. — Чтобы было чем змеевы когти выдирать. Да шнурок не забудьте — когти нанизывать. Я обещал всем девушкам деревни по три ожерелья из когтей змея!
— А хватит у него когтей на всех? — спросил один из охотников.
— Не хватит когтей — из зубов ожерелья наделаем! — сердито ответил Зверобой.
— Слава Зверобою! Слава! — закричали и Калота, и Варадин, и Кутура, и все боярские военачальники.
А крестьяне только слушали да головами качали. Один лишь дед Панакуди не стерпел.
— Хвали сон, когда сбудется! — сказал он.
Зверобой, конечно, на такие пустяки и внимания не обратил. Он отдавал приказания, распоряжения, проверял, готов ли его отряд к бою.
Охотники проходили перед ним, а он осматривал луки, ножи, стрелы, пробовал, крепки ли ремни, глядел, довольно ли сала и овсяных лепешек в торбах. Если все в порядке, хвалил — мол, молодчина, проходи! А коли нет — отчитывал:
— Оперение у стрел сменить!
— Острия наточить!
— Почему стрелы ореховые? Кизиловыми заменить!
Негодные стрелы тут же — раз — и пополам.
— Почему наконечник ржавый? Болван! На точильном камне продраить! И в другой раз — запомни — стрелы медвежьим жиром смазывать.
И так, пока друг за дружкой все войско перед ним не прошло. Пора было строиться.
— Стано-вись! — гаркнул Зверобой.
Не успело эхо отозваться, как охотники уже построились, будто по ниточке.
— Руку на колчан кла-ди!
И эту команду также выполнили без сучка, без задоринки.
— Стрелу выни-май!