Змея Давида
Шрифт:
Странно, пока они поднимались сюда, Кричер так и не попался им на глаза, хотя раньше считал едва ли не святым долгом встретить ее в коридоре и пробурчать ей вслед что-нибудь вроде «паршивой полукровки» и «босячки». Может, и правда, кто-то в порыве раздражения укокошил это больное на всю голову существо?
Оглядев свое новое место жительства, Диана сразу же вышла и направилась вниз. В гостиной сидели Снейп и Люпин и о чем-то негромко переговаривались, к счастью, довольно спокойно. Краем уха она услышала имена «Шеклболт» и «Дамблдор», а также слово «охрана».
При ее появлении они оба замолчали, как видно, их разговор не был предназначен для ее ушей. Через несколько
– Прежде чем вы уйдете… не знаю, когда мы еще увидимся, – пробормотала она, – я хотела еще раз поблагодарить вас за все. Если бы не вы… – она чувствовала, как щеки заливает румянец.
Холодные и бездонные, темные глаза Снейпа уставились прямо в ее зрачки, но сейчас его взгляд будто потерял всю свою пронзительность и казался каким-то отстраненным, погруженным в себя. С легкой насмешкой в голосе он произнес:
– Вы меня провожаете, будто на войну. Не волнуйтесь, собрания Ордена никто не отменял, и видеться мы будем довольно часто. – Это и есть война, – тихо сказала Диана. – Пусть пока только партизанская, но каждый из нас может погибнуть в любой день. – До свидания, миссис Шеппард, – он протянул ей руку для пожатия. От прикосновения его пальцев к своим Диана чуть вздрогнула. Странно, почему она раньше не замечала, какие у него красивые руки – узкая кисть, длинные белые пальцы, тонкие, чуть узловатые. И теплые, немного шершавые ладони. Она вдруг представила, как эти руки ласкают ее и сама испугалась своих фантазий. Поспешно высвободила руку и пробормотала: – До свидания…
Когда он исчез за дверью, она с шумом выдохнула и со словами «Фу, нимфоманка!» несколько раз хлопнула себя по щекам.
====== Глава 30 ======
Вечером в сопровождении Билла Уизли и Люпина Диана отправилась в «Дырявый котел» собрать свои вещи. Собственно, их было не так уж и много – кое-что из одежды, парадная мантия, аврорский плащ, книги, набор реактивов и приспособлений для проведения экспертизы в «полевых» условиях, да еще косметичка. Уменьшив все это до размеров грецкого ореха или почтовой марки, она побросала вещи в свою сумку и направилась вниз рассчитываться. Хозяин Том хотел, было, получить с нее деньги и за ту неделю, что она была сначала в плену, а затем у Снейпа, но Диана, с трудом удержавшись от того, чтобы показать ему «фак», напомнила, что именно благодаря его попустительству ее без особого труда уволокли прямо из этой богадельни. Владелец собрался спорить, но вовремя вспомнил о своей «беседе» с сотрудниками Аврората в лице Муди, да и стоящие за спиной Дианы с серьезными лицами Уизли и Люпин, про которого все знали, что он – оборотень, уверенности ему не прибавили.
Утром в понедельник она, как обычно, аппарировала в Министерство и решительным шагом направилась в Аврорат. Там ее встретили как-то странно – вроде и с сочувствием и в то же время настороженно, словно подозревая, не переметнулась ли она за время своего пребывания в гостях у Того-кого-нельзя-называть на его сторону.
Полдня она потратила на ожидание появления Шеклболта, чтобы узнать, когда она может снова приступить к своим обязанностям в его подразделении по охране премьер-министра, но дождалась только сову от него, с запиской о том, что ровно в три часа дня ее ожидает для важной беседы директор Хогвартса Дамблдор, пароль – «Малиновый чизкейк». Даже не попрощавшись с сотрудниками, Диана тут же вернулась в дом на Гриммо, чтобы переодеться.
В
Пора было собираться. Идти в Хогвартс в аврорской форме она сочла не слишком уместным, поэтому вытащила из шкафа свою парадную мантию из тяжелого и дорогого сукна, почистила ее заклинанием и постаралась надраить до блеска серебряные застежки в виде змеек. Затем надела плотные брюки и свитер с глухим горлом, набросила мантию и аппарировала в Хогсмид.
Здесь было куда холоднее, чем в Лондоне. Ночью прошел сильный дождь, вершины дальнего хребта оделись инеем, а пронизывающий ветер откуда-то с северо-востока уже явно пах снегом. Несмотря на холод, школьный двор был полон детей, по обыкновению с воплями носившихся туда-сюда, а на квиддичном поле полным ходом шла тренировка. Школьные коридоры же были почти пустынны.
У Дианы мелькнула мысль навестить Снейпа в его подземельях (по ее расчетам, он должен был быть там), но взглянув на наручные часы, она отказалась от этой идеи – время показывало без трех минут три. И она решительно направилась к статуе горгульи, ведущей в кабинет директора. У самой двери в директорские покои она остановилась и уже занесла, было, руку, чтобы постучать, как дверь сама распахнулась перед ней, ей оставалось только войти.
Директор Дамблдор сидел на своем привычном месте, то есть за столом. На спинке его кресла восседал его роскошный малиново-оранжевый феникс, а чуть в стороне маячила мрачная фигура Северуса Снейпа.
– Добрый день, – пробормотала она, обращаясь одновременно к ним обоим. Директор поднялся ей навстречу. – Здравствуйте, Диана, – радушно сказал он, – вы отлично выглядите!
Да уж, отлично, подумала она. Бледная, худая, с синяками под глазами – ну просто модель!
Взгляд ярко-голубых глаз директора за стеклами очков-половинок рождал странное чувство, сходное с умиротворением и покоем, и она рефлекторно насторожилась – очень похоже на гипноз. Значит, разговор предстоит действительно серьезный и вряд ли ее обрадует то, что она услышит.
– Северус сказал, вы сильно пострадали? – спросил директор, жестом приглашая ее садиться в кресло прямо перед собой. – Ничего особенного, – ответила она. – К тому же профессор Снейп очень профессионально поставил меня на ноги, – при этих словах она покосилась на Снейпа, но тот глядел прямо перед собой, сохраняя на лице сумрачное выражение. – А что у вас с рукой, сэр? – спросила в свою очередь она.
Правая рука Дамблдора, почерневшая, словно обугленная и бессильно висевшая вдоль тела, бросилась ей в глаза, как только она подошла к директорскому столу.
– Ах, это, – Дамблдор поднес руку к своему лицу и безмятежным тоном ответил: – Просто последствия неудачных экспериментов.
«Ну да, просто! Очень похоже на следы от темных заклинаний. Причем заклинаний самого худшего свойства. Видно, дело плохо, судя по запаху лекарств…»
– Не стоит обращать на это внимание, – продолжал директор тем же беззаботным тоном. – Поверьте, она мне совершенно не мешает.
Как бы этот обмен любезностями не затянулся слишком надолго, подумала она и, словно уловив ее настроение, Дамблдор произнес уже более серьезно: