Знак бесконечности
Шрифт:
– Не сказали?
– Нет, душенька. Когда я, на следующее утро пошла к Агате, дома никого не оказалось. Я подумала, что она уехала на работу или к своим родителям в Энсли.
– На этом все? Вы ничего больше не видели?
– Больше ничего, увы! – Изольда пожала плечами. – Так жаль бедную девочку. Ее ведь убили?
Оливия подивилась проницательности старой дамы. И вдруг каким-то шестым чувством поняла, что она чего-то недоговаривает.
– Да. Скажите, а номер той машины, которая приезжала ночью вы случайно не видели?
– Видела. –
– Записали? Но ведь было темно.
– Перед домом Фейтов всегда горит очень яркий фонарь. Я несколько раз говорила им, чтобы они сменили лампочку, очень уж неприятно она светит. Из-за этого я порой не могу уснуть, но миссис Фейт всегда так груба, и совершенно ничего не хочет слушать. А мне…
– Спасибо, миссис Вейн. Вы нам очень помогли. – Решительно прервала ее стенания Оливия. – Мне очень жаль, что я не могу задержаться у вас дольше и послушать ваши рассказы.
– Так вы заходите, как появиться свободная минутка. – Расплылась в улыбке Изольда, крепко сжимая руку Оливии. – Я всегда буду рада компании. А вы, такая милая девушка! Вы ведь еще придете?
Одарив ее самой теплой и широкой улыбкой, на которую только была способна, Оливия с трудом высвободилась из цепких артритных ручек и, стараясь больше не подходить к старушке слишком близко, неопределенно покачала головой. Со стороны ее жест вполне можно было принять за знак согласия, от чего Изольда удовлетворенно вздохнула и, склонив по-птичьи голову на бок, вдруг сказала:
– Мне кажется, что миссис Фейт знала об интрижке мужа с Агатой. Проверьте ее, как это называется, алиби? – Она подняла вверх палец, словно это доказывало правильность ее предположений.
– Непременно, миссис Вейн. Мы, разумеется, так и сделаем. – Выпалила Оливия, быстренько двигаясь к выходу. Перспектива провести рядом с говорливой старушкой еще часок-другой ее совсем не радовала.
Желая как можно скорее поделиться с Кэйдом новостями, Оливия резво сбежала по ступенькам крыльца. В след ей долетел старчески-надтреснутый голос:
– Душенька! Не забудьте, вы обещали попить со мной чайку. Я многое могу порассказать о здешних обитателях.
«Вот привязалась» – сквозь зубы прошептала Оливия. Она уже и сама была не рада, что пошла к старушке одна. У машины ее ждал Кэйд. Заметив девушку на дорожке у дома, он выразительно постучал пальцем по циферблату наручных часов.
– Ну и где ты была? – раздраженно спросил Кэйд. – Если это называется помощью, то лучше сиди в участке!
– Между прочим, я тут не прохлаждалась! Так для сведения! – недовольно буркнула Оливия. – И пусть кто-нибудь из ваших ребят заглянет к милой даме в доме напротив, и запишет ее показания. Она много интересного поведала.
– Обходом соседей займутся Герти и Сэм. А мы едем обратно в город. Надо запросить записи с дорожных камер и связаться с родными
– А что с телом? Уже есть какая-нибудь информация?
Кэйд покачал головой.
– Нет. Хью сказал, что результаты вскрытия будут готовы только завтра.
Они сели в машину. Заводя мотор, Оливия украдкой поглядывала на Кэйда. Он выглядел очень хмурым.
После блестящего выступления Оливии, Гимли Фейт стал предельно откровенным и детально рассказал полицейским о своих взаимоотношениях с жертвой.
Они действительно были любовниками, и в ту ночь он приехал к ней, чтобы по его собственным словам «повеселиться» и даже собирался остаться до утра, но они сильно поругались. Сходя с ума от злости, он долго колесил по округе, а часам к трем ночи, остыв и успокоившись, все же решил поехать обратно, чтобы помириться. Когда Гимли вернулся, Агата уже была мертва. Он вытащил тело из ванны и честно попытался ей помочь. Но быстро понял, что не в силах этого сделать, сильно испугался и уехал. Больше же всего он боялся, что об интрижке узнает жена. Сейчас-то он корил себя за то, что оставил Агату одну, но от всего этого веяло такой фальшью, что сразу становилось понятно – он чрезвычайно рад, что его не оказалось в доме в момент убийства.
Слушая его сбивчивый рассказ, Кэйд с трудом заставлял себя сохранять спокойствие. Гимли Фейт оказался настоящим слизняком, и он очень жалел, что нельзя закрыть этого типа в камере на пару-тройку ночей…
А тут еще Оливия! Кэйд взял ее с собой на место преступления с одной, конкретной целью – показать, как мало она подходит для такой работы, но все получилось совсем не так, как он планировал. Эта девочка оказалась гораздо крепче и гораздо назойливее. Словом день не задался с самого начала!
– Я тут встретила одну очаровательную даму, – сказала Оливия, когда они отъехали.
– Мне совершенно не интересно, кого вы тут встретили. – Буркнул Кэйд, окинув девушку недовольным взглядом.
– А жаль. Если бы вы уделили достаточно внимания досужим сплетникам, вместо того чтобы допрашивать жалкого «Ловеласа» Фейта, узнали бы много интересного. – Игриво парировала она. – Например, вы могли бы узнать номер автомобиля, который уехал от этого дома в половине второго ночи, или немного позже. Совпадает со временем смерти Агаты Милли, не так ли?
Оливия щелкала зажигалкой, которая никак не желала загораться. Не выдержав, Кэйд достал из кармана плоскую золотую зажигалку, которая раньше принадлежала его отцу, и которую всегда носил с собой, и поднес ей огня.
– Спасибо.
– Вы слишком много курите. – Как бы между делом заметил он. – И что за чушь вы несли про машину?
– Милая старушка Изольда Вейн благосклонно поделилась со мной информацией. Знаете, раньше меня безумно раздражали любопытные соседи. Особенно когда они, изображая сочувствие, сообщали моим родителям, что я по ночам вылезаю через окно, возвращаюсь домой только под утро или кто разбил три фонаря на нашей улице.