Знамение Луны

Хантер Эрин

Меньше всего на свете Львиносвету хотелось сейчас думать о пророчестве, тем более, обсуждать его с Пеплогривкой! Это проклятое пророчество, словно пропасть, легло между ними, не давая быть вместе.

–  Воробей обыкновенный кот, - возразил Львиносвет, отчаянно цепляясь за эти слова.
– Такой же, как я. Опасности грозят любому из нас.

–  Но ведь это неправда!
– горячо воскликнула Пеплогривка.
– Вы никакие не обыкновенные! Вы особенные, самые важные коты на свете!

Львиносвет впился когтями

в землю, все мышцы его заныли от ярости.

–  Почему это дурацкое пророчество настолько застилает тебе глаза, что ты не видишь за ним меня?
– с гневом и болью спросил он.
– Ведь раньше ты видела меня таким, какой я есть, что же изменилось теперь?

–  Все!
– ответила Пеплогривка. В ее голосе звучали восторг и гордость.
– Ведь раньше я не знала, кто ты такой на самом деле! Страшно подумать, ведь ты - носитель древнего пророчества, существовавшего задолго до твоего рождения!

«Она говорит это с такой радостью, будто ни капельки не жалеет о том, что мы расстались!» - с тоской подумал Львиносвет.

–  А ты?
– спросил он.
– Неужели тебе все равно?

–  Конечно же, нет!
– ответила серая кошка. Радость исчезла из ее голоса, и впервые Львиносвет услышал в нем отголоски печали.
– Поверь, я бы всем сердцем хотела, чтобы ты был не котом из пророчества, а самым обычным воином, таким же, как я сама. Но ты тот, кто ты есть, и не нам это изменить. Значит, мы должны с этим жить.

–  Но… - начал было Львиносвет, но Пеплогривка взмахнула хвостом, давая понять, что еще не закончила.

–  Как ты сможешь повести своих товарищей в бой против Сумрачного леса, если будешь тревожиться за подругу и детей? Нет, Львиносвет, твой путь схож с путем целителя - ты не имеешь права делить свою преданность, она вся, без остатка, должна принадлежать твоему племени.

–  Как и преданность любого воителя!
– воскликнул Львиносвет.

–  Нет, Львиносвет, ты не обычный воитель. Ты - один из Трех.
– Пеплогривка вытянула хвост, словно хотела погладить его по плечу, но в последний момент передумала и отодвинулась.
– Такая, видно, у нас с тобой судьба.
– Она резко дернула головой и сказала: - Давай охотиться!

Львиносвет беспомощно смотрел ей вслед. Ему столько всего нужно было сказать ей, сердце его переполняли невысказанные слова, но язык словно примерз к гортани. Зато Пеплогривка, как ни в чем не бывало, заметила дрозда и, присев в охотничью стойку, поползла к дичи.

Подавив вздох, Львиносвет как можно тише стал подкрадываться к птице с другой стороны. Глупый дрозд что-то деловито выклевывал из мха под деревом, не замечая приближения котов.

Когда Пеплогривка была уже в двух хвостах от дичи, Львиносвет оглушительно завизжал. Перепуганный дрозд вспорхнул с земли - прямо в расставленные когти Пеплогривки. Она сшибла его на землю и прикончила быстрым

укусом в шею.

Львиносвет подошел к Пеплогривке. Стоя над дроздом, она задумчиво гладила безжизненное тельце лапой с втянутыми когтями.

–  Самочка, - тихо пробормотала серая кошка.
– Смотри, у нее в клюве остался мох. Наверное, она выдергивала его на гнездышко. А теперь у нее никогда не будет ни гнезда, ни яиц. Она никогда не вернется к своему другу…

Львиносвет моргнул. Он не понимал, с какой стати они должны переживать из-за какой-то дичи! Птицы существуют для того, чтобы коты их ели - зачем все усложнять?

–  Добрая была охота!
– похвалил он.

–  Дело не в этом!
– с досадой отмахнулась Пеплогривка, не сводя глаз с мертвой птички.
– Я всегда мечтала иметь семью и котят, - еле слышно прошептала она.
– Но оказалось, что мне этого не суждено. Я никогда не почувствую тепло шерсти… никогда не буду кормить своего малыша…

–  Ты найдешь себе другого друга!
– горячо заверил ее Львиносвет, пытаясь утешить любимую кошку даже ценой своего разбитого сердца.
– Ты еще станешь матерью, заведешь кучу котят…

Пеплогривка резко обернулась к нему, в ее голубых глазах полыхнул огонь.

–  Ничего ты не понимаешь!
– прошипела она. Развернувшись, она бешено заработала задними лапами, забрасывая дрозда землей.
– Я буду охотиться одна!
– заявила она и, не дожидаясь ответа Львиносвета, бросилась в рощу.

Он в недоумении проводил ее взглядом. Из-за чего она вдруг взбесилась? Что он такого сказал? Заметив какое-то движение за деревьями, Львиносвет обернулся и увидел приближающуюся Листвичку. Он напрягся. Как много успела услышать бывшая целительница?

–  Ты в порядке?
– мягко спросила Листвичка, подходя к нему.

Львиносвет был слишком ошеломлен недавней выходкой Пеплогривки, чтобы привычно огрызнуться.

–  Не совсем, - признался он.
– У нас с Пеплогривкой ничего не получается.

Листвичка кивнула, но, к огромному облегчению Львиносвета, не стала задавать вопросов. Это было к лучшему, ведь он все равно не мог рассказать ей о пророчестве.

–  Может, попытаем счастья возле озера?
– предложила Листвичка, указывая хвостом в сторону склона.

Неожиданно для себя, Львиносвет согласился и побрел рядом с ней через заросли, с каждым шагом чувствуя, как влажный запах большой воды становится все сильнее и ближе.

–  Пеплогривка вбила себе в голову, будто у нас с ней разные предназначения, - неожиданно сказал он.
– Я ее не понимаю.

–  Мне кажется, я могу ее понять, - сочувственно посмотрела на него Листвичка.
– Я верю, что она любила тебя всем сердцем, и, думаю, продолжает любить.

Львиносвет в бешенстве полоснул когтями по ежевичной плети, преградившей ему дорогу.