Знают только горы
Шрифт:
— У кнесса и ошень богатых гном, — смущённо поведал Тростн. — Шайтан-камень ошень дорог.
— Будем считать себя ошень богатый гном, — буркнул себе под нос Свейн.
Цухри посмотрела на него с укоризной, но остальные вроде как не услышали, что он сказал. Или им было не до едких комментариев всё ещё злобно настроенного джента. Только Мерлой мельком взглянул на него озадаченно и чуть нахмурился. А Свейна вдруг прошибла неожиданная мысль: юный маг неравнодушен к его пока ещё жене. Совместное путешествие сблизило их. И, если сама Цухри втихомолку вздыхала по бесчувственному мужу, то Мерлой явно опекал девушку даже здесь, где опасностей практически не было. Сам того не желая, Свейн попал в любовный треугольник, и ему это жутко не понравилось.
Свейн, как многие люди до него, попал в ловушку собственных мыслей, вызванных неприятными лично для него событиями. Мерлой думал совершенно не о том, в чём его подозревали. И если всему не связанному с магией народу было отрадно осознавать, что нашёлся новый, очень перспективный способ устройства вентиляции, причём теперь абсолютно было не важно, под каким углом и как глубоко нужно бурить отверстия, то молодой маг понимал, какой опасный материал находится в руках у джента, к которому все окружающие его люди были настроены резко отрицательно. Эта мысль не давала ему покоя.
В этих нехороших думах он оказался не одинок. Фрост тоже весь вечер и последующую ночь не мог отвязаться от чувства, что нужно срочно что-то делать, вот только понять не мог, что именно. Ему нужен был советчик или хотя бы собеседник. Свейн с недавних пор стал абсолютно невозможен в общении, язвил, ядовито острил или мрачно предрекал себе беды на почве несчастной любви. Слушать его было тошно, убеждать — бессмысленно, поддерживать нытьё — противно. Молодой, крепкий мужчина превратился в злобно-скулящее существо, хорошо ещё, что не плакался направо и налево. Из-за этого в состав советчиков Фрост его не включил. Прочие обитатели стройки тоже не подходили по разным причинам. Джент Маркус был человеком прямолинейным, и думать абстрактно и беспредметно не любил. Зила была слишком импульсивна. Торстн был чужестранцем, да и говорил по-лангайски с большим трудом. Оставалась только Анха. Про Цухри и Мерлоя он вообще не подумал.
Едва дождавшись рассвета, Фрост направился к домику, в котором жили девушки. Поднимались они всегда рано, что было понятно для Зилы и отчасти для Цухри. Но то, что королевская дочь встаёт с первыми лучами солнца, Фроста до сих пор поражало до глубины души. В его понимании благородная дженна должна была открывать глаза и сладко потягиваться только к обеду. Тем не менее Анха не имела такой привычки, что в настоящий момент было ему на руку.
Около порога девичьих походных апартаментов Фрост столкнулся с озадаченным Мерлоем. Парень так искренне ему обрадовался, что чуть на шею не кинулся.
— Фрост, у меня есть очень серьёзное дело!
— У меня тоже… Я хотел посоветоваться с Анхой. Для твоего серьёзного дела её присутствие не будет помехой?
— Нет, не думаю! А ты про что хочешь посоветоваться? Про шамаит?
— Не совсем. Подожди, я всё-таки её позову, — вежливо постучав в дверь, Фрост позвал девушку, стараясь придать голосу безмятежности. — Анха, сегодня чудесный рассвет!
— Я знаю, — донеслось из-за спины. Парни резко обернулись. Наксатра уже успела не только проснуться, подняться, но и искупаться в облюбованном затончике, о чём красноречиво говорили мокрые, блестящие на солнце волосы. — Что-то случилось?
— Пока нет, — поспешил успокоить её Мерлой.
— Но может… — тут же огорчил Фрост, — надо поговорить.
Анха сразу почувствовала тревогу обоих парней и предложила спуститься к реке. Лишние уши сейчас были ни к чему, и связано это было не с секретностью сведений, которые могли быть озвучены, а с желанием сохранить спокойную обстановку на строительстве. Люди по-разному реагируют всего лишь на возможность опасности. Не стоило их пугать раньше времени, тем более что риски пока определены не были.
— Начинай ты, — предложил Фрост Мерлою, когда они расселись на прибрежных валунах.
— Ладно… — парень несколько секунд обдумывал, как понятнее сформулировать причину своей тревоги, но вдруг, неожиданно даже для себя спросил: — вы, случайно не знаете, где учился мэтр Хуакин?
Фрост отрицательно помотал головой, а вот Анха воззрилась на него с очень большим удивлением.
— Странно, что тебя интересует именно это… — Наксатра знала ответ на вопрос, так как неоднократно слышала от самого Хуакина, где тот в молодости набирался знаний. — В магической бурсе Ламсаона. Если не ошибаюсь, это лучшая школа для магов?
— Из трёх существующих, да, — подтвердил Мерлой и нахмурился ещё больше.
Фрост даже не догадывался, что во всём мире существует всего три подобные школы. Магов на свете было не так много, в основном они обитали в столичных городах, некоторые странствовали, но таких были единицы. Но где их обучают, он никогда не задумывался.
— И что из этого следует?
— Что мэтр Хуакин… — Мерлой выглядел очень озадаченным, — врёт.
— Врёт? — повторил Фрост, словно пытался убедиться в том, что слух его не обманывает.
Анха, не моргая, смотрела на мага, не проронив ни слова.
— Я объясню, — поспешил оправдаться Мерлой. Ему было крайне неудобно, что он обвиняет пожилого человека, пусть и неприятного его знакомым. Сам-то он ничего плохого о мэтре сказать не мог, так как не был с ним знаком. — Когда я получил доступ в книгохранилище, то воспользовался случаем, чтобы выяснить, почему моя матушка, будучи внучкой мага, оказалась замужем за крестьянином? Нашёл списки всех учеников, которые за последние сто лет учились в бурсе. Хуакина там не было. Никогда.
— Самозванец? — предположил Фрост.
— Недоучка, — поправила его Анха. Ксора всегда именно так отзывалась о придворном маге.
— Такого имени не было даже в приёмных списках, — не согласился с ней Мерлой. — Он никогда не обучался в бурсе…
— Следовательно, шамаит находится в руках либо дилетанта, выдающего себя за мага, — Фрост наконец-то понял причину своих тревог. Именно это обстоятельство на подсознательном уровне беспокоило его со вчерашнего вечера. Самородки, несущие в себе опасность при неправильном, неумелом обращении, находились в руках человека неприятного во всех отношениях. — Либо Хуакин всё-таки маг, но это не настоящее имя! В любом случае надо под каким угодно предлогом у него их изъять!