Золотая чаша
Шрифт:
Повернувшись к женщинам, он представился.
– Вы все, я полагаю, члены семьи? Меня зовут Скалэн, я декоратор. Пока еще я не имел удовольствия… Мистер Рот все заказывал один, – пояснил он и слегка приподнял брови. Было ясно, что он находит это странным.
– Но у мистера Рота превосходный вкус, – поспешил он уверить пораженных его словами женщин. – Просто превосходный. У меня не было с ним никаких проблем, никаких.
– Кто бы мог подумать такое про Дэна? – в голосе Альфи звучало откровенное удивление.
Но Хенни ничуть этому не удивилась. Другие всегда
Рабочие внесли два кресла с прекрасной обивкой, часы и «шератонский» столик. Мистер Скалэн хлопнул вдруг себя ладонью по лбу.
– Господи, я совершенно забыл об этом столе! Как и о лампе, которая должна на нем стоять! Вы должны извинить меня, – обернулся он к женщинам и Альфи, – но мистер Рот так торопит меня, что я совсем потерял голову. Но мы все же справляемся, да справляемся, – закончил он удовлетворенно, когда были внесены две китайские оранжево-коричневые вазы и водружены на каминную полку по обе стороны от уже висевших на стене часов.
Когда он ушел, женщины, кроме Хенни, отправились в сопровождении Альфи осматривать дом. Она же присела на одно из принесенных кресел. Яркий солнечный зайчик скакал по паркетному полу, высвечивая сложный золотистый узор, напоминавший причудливые линии на кончиках пальцев. Часы, висевшие между двумя позолоченными миниатюрными ионическими колоннами, весело тикали, словно решив приступить немедленно к своим обязанностям в новом доме. Дом уже жил своей жизнью. Дэн сказал, что Лия может убираться ко всем чертям, если ей здесь не понравится, но Хенни была уверена, что девочка придет в настоящий восторг. Она понимала толк в подобных вещах. Да, дом был несомненно красив.
Все здесь было прекрасно, и все не так.
Вновь послышались восторженные голоса.
– Ах, Хенни, какая утонченность, какое изящество! – воскликнула Флоренс. – Поистине элегантный дом.
…Намного элегантнее, чем ее собственный, рядом с Сентрал-парк-вест…
– И па такой чудесной улице! – в голосе Флоренс не было зависти. – Надеюсь, – тихо добавила она, – Фредди здесь понравится.
Мими поинтересовалась, кто будет заниматься хозяйством в таком огромном доме, который был раза в два больше ее собственных апартаментов.
– Одна семейная пара, – ответил Альфи, – служившая у прежних владельцев. Мистер и миссис Редлинг. Они шведы. Муж будет помогать Фредди, поднимать и… – бросив взгляд на Хенни, он умолк.
– И Дэн купил автомобиль, – вступила в разговор Эмили. – Мистер Редлинг хороший водитель, он сможет их возить повсюду. И у Хэнка будет няня, – добавила она неодобрительным тоном, – так как Лия не собирается уходить с работы.
– Я говорил с ней об этом, – подал голос Альфи, – как, думаю, и Дэн, но ей очень нравится ее работа. И она также сказала, что ей не хочется быть обязанной всем Дэну.
– Но ведь сейчас это деньги Фредди, – заметила Анжелика.
– Да, разумеется, но заработал-то их Дэн…Заработал! Дэн никогда бы так не сказал, подумала Хенни.
Альфи взглянул на нее и нахмурился.
– Ты ничего не говоришь. Что-то не так?
– Я часто молчу. Разве ты этого не замечал?
– Она просто задумалась, – мягко проговорила Мими. – А почему бы и нет? Причин для этого более чем достаточно.
Все мгновенно притихли, и огромный дом как-то сразу стал еще больше, еще пустыннее. Но тут вновь раздался голос Мими:
– Мне кажется, я не видела Пола уже лет сто.
– Поговаривают, что война скоро закончится, – заметила Анжелика.
– Разумеется, – уверил всех Альфи. – Теперь уж со дня на день. Ну, как, мы идем?
И они последовали за ним, одна за другой, вниз по красному ковру в холл, а оттуда через вестибюль на улицу.
ГЛАВА 6
Стояла ранняя весна 1919 года. Навестив с утра родителей, Пол решил затем проведать и Фредди.
В этот прохладный, ветреный день освещенная мягким светом ламп библиотека с весело потрескивавшим огнем в камине, слабо поблескивавшей полированной мебелью красного дерева и устилавшими пол восточными коврами казалась особенно уютной. Человек, прислуживающий Фредди, принес поднос с чашками и чайником, и Мими налила им всем чай. Крошечные сандвичи и покрытые шоколадной глазурью пирожные были знакомы Полу, точно такие же он всегда ел в доме у родителей. Было только немного странно, что сейчас он ест их в доме у Фредди.
Инвалидная коляска стояла у самого камина. Жар от него заставил Фредди скинуть прожженный в нескольких местах и обсыпанный пеплом плед, закрывавший его ниже пояса, и их взору в первый раз в полной мере открылся весь ужас того, что с ним произошло. Обрубки. Полчеловека с необычайно мощным торсом – неизбежным следствием опоры при ходьбе на костыли. Пол почувствовал дрожь в собственных ногах; он не мог вынести вида этих обрубков, но не мог и отвести глаз. Счастливая Мими, она могла отвернуться и заняться чаем.
– У тебя есть твой сын и Лия. Ты им нужен, – произнес Пол, сам стыдясь шаблонной фразы, но не находя ничего другого, чтобы ответить на жалобы Фредди.
Тот, однако, не обратил на фразу никакого внимания.
– Я вижу, у тебя капитанские нашивки. В чем дело? Никак не можешь расстаться с формой?
Пол поморщился. Сарказм, если это был сарказм, совершенно не вязался с обликом Фредди.
– Нет. Я просто сильно похудел и сейчас мне приходится перешивать все мои костюмы.
– Мне тоже, – проговорил Фредди.
Мими взяла еще одно пирожное, весело заметив:
– Ты знаешь, Пол, с твоим приездом ко мне вернулся аппетит. И они такие вкусные! Фредди, угощайся.
Фредди пропустил ее слова мимо ушей.
– Видишь ли, – продолжал он, обращаясь к Полу, – мальчику я в сущности и не нужен. Он необычайно живой ребенок, спортивный, совсем не такой, каким был я в его возрасте.
Я учил тебя кататься на коньках, подумал вдруг Пол и чуть ли не с отчаянием воскликнул:
– Но ты ему нужен! В жизни много и других вещей, помимо спорта. Ты здесь, рядом с ним, и это главное, даже если… – он мгновенно умолк, не в силах произнести: «даже если ты и лишился обеих ног».