Золотая лихорадка
Шрифт:
– Ну что ты, Ленька, все еще только начинается, – ответил Филатов...
Глава 29
По дороге в Шереметьево друзья молчали. За рулем машины сидел мужчина средних лет, явно не похожий на простого охранника. Он тоже не делал попыток заговорить, и им оставалось снова и снова думать о том, что, может, больше не увидятся они на этом свете... Хотя – кто знает?
Леонид летел с кейсом, в котором была смена белья, какие-то газеты, папка с документами, – чтобы на таможне не вызвать недоверия.
Путешествовал Жестовский, понятно, под чужой фамилией, с командировкой Минздрава
Все формальности были пройдены быстро, и через прозрачное стекло аэропорта Юрий увидел, как он в числе других поднимается по трапу самолета.
Леонид не оглянулся: они попрощались перед турникетом, пожали друг другу руки, потом обнялись по-мужски. Водитель, стоявший в отдалении, равнодушно посмотрел на них и отвернулся... Люки самолета закрыли, машина начала рулежку, оторвалась от земли и вскоре исчезла в небе.
Филатов повернулся к водителю. Тот сложил газету, которую читал, прислонившись к стене. Поднял глаза на Филатова:
– Вы должны исполнить обещание и позвонить по некоторым телефонам. Так сказал босс. Он свою часть договора выполнил.
– Поехали в город, отсюда не буду звонить, – ответил Филатов. – У меня есть «счастливый» переговорный пункт недалеко от Казанского вокзала.
Доверенный Логвиненко пожал плечами:
– Как угодно...
Время с каждым километром летело все быстрее, с каждой минутой Юрий все более остро чувствовал запах крови. Филатов переходил в наступление, открыто объявляя своему «покровителю» войну не на жизнь, а на смерть. О жертвах думать не приходилось – или он, или Логвиненко. Хотя, в общем-то, Кайзер был, судя по заверениям генерала, обречен Но и теперь, обложенный, как волк флажками, мог запросто перекусить горло.
Машина остановилась около дверей переговорного пункта
– Со мной желаете? – спросил Филатов.
– Непременно, – ответил мафиози, кладя в карман ключи от машины.
Переговорный пункт был почти пуст, в кабинках с треугольными сиденьями разговаривало человека три, не больше.
Юрий со своим спутником зашли в первую попавшуюся, и он набрал номер Зубатовой. Та сняла трубку сразу.
– Привет, Зина. Это я...
– Узнала. У тебя все в порядке?
– Твоими молитвами. Папа вылетел. От дочки ничего?
– Ну, ты молодец! Маринка в порядке, они там задействовали лучшие умы Европы. Я звонила в пятницу.
– Надежда есть?
– Они говорят, есть, но сам знаешь, всякое может быть. Но мы сделали все, что могли. Главное, отца увидит. Живого. И вообще, Юра, тебе памятник надо поставить.
– Не стоит, Зина, я еще пожить хочу. Я там бумаги тебе кое-какие оставил... Может быть, скоро новости по ним узнаешь. – Краем глаза Юрий заметил, как напрягся посланец Кайзера. – Ну, все. Мне пора. Будем живы – свидимся. – Он повесил трубку.
– Что это за новости вы имели в виду? – спросил «надзиратель».
– Отрадные новости, – сказал Филатов, нащупывая в кармане стилизованный под кинжал кухонный нож, которым они с Леонидом вчера резали колбасу
Юрий всадил острое лезвие точно в сердце своего слишком любопытного собеседника.
Усадив покойника на табуретку, Филатов вытащил из его кармана ключи от машины, огляделся, вышел в пустой зал переговорного пункта, прикрыл дверь кабинки и, не теряя времени, быстро пошел к машине. Он не видел, как в «ауди», стоящей метрах в ста от нее, трое пассажиров переглянулись и один из них взял трубку мобильного телефона.
Кайзер был прав, решив подстраховаться.
«Хвост» Филатов заметил сразу. Он был, правда, не уверен, что тронувшаяся за ним машина выполняет именно эту функцию, но тоже решил подстраховаться и около получаса ездил по городу, не зная, что его «тачка» модернизирована постоянным передатчиком, который пеленговался в машине сопровождения. Тем не менее он решил, что отделался благополучно, и около двух часов пополудни припарковался у авиакасс на Ленинградском шоссе.
– Здравствуйте, девушка, – протянул он в окошко удостоверение.
– Бронь МИДа. Париж, на сегодняшний рейс «Эр Франс». – Он уже хотел протянуть деньги, когда вспомнил, что «его» служба платит по «безналу».
– Командировка? – полюбопытствовала девушка.
– Она самая, – без зазрения совести ответил Юрий. – Надоел мне этот Париж...
В это время люди Логвиненко, получившие только что задание любым путем задержать десантника живым и не вступать в открытую драку в городе, лихорадочно совещались. Они догадались о судьбе оставшегося в переговорном пункте «коллеги» и так же правильно оценили опасность персоны Филатова. И решили проследить за его дальнейшим маршрутом. Они не знали, что уже через минуту после того, как он узнал о гибели своего доверенного, генерала Логвиненко вызвали к директору ФСБ и арестовали в приемной.
«Опять эти... Они что, привязанные, что ли?» – подумал Юрий, не зная, что он недалек от истины. Машины действительно были связаны невидимой радионитью.
Юрий задумался. От «хвоста» нужно было отделаться любой ценой, ведь иначе его просто не пустят в аэропорт, устроив по дороге какую-нибудь пакость. И он решил сам спровоцировать столкновение.
Положив рядом с собой дипломат с оружием, Юрий поехал за город. В тот момент он не подумал, что ехавшие сзади могут вызвать подкрепление и взять его в клещи.
Так оно и получилось. Определив направление, в котором он ехал, люди Кайзера быстро разработали операцию, и на проселке, где-то за Электросталью, его машина оказалась зажатой между двух других.
Из передней машины начали сигналить, требуя остановиться. Филатову пришлось вступить в бой.
Он опустил стекла, рывком принял вправо, резко затормозил и, когда задняя машина по инерции проскочила вперед и поравнялась с ним (на его счастье, ее пассажиру тоже стало жарко, и он опустил стекло), на какой-то миг оказавшись на одной линии, сорвал чеку своей единственной гранаты и, бросив ее в окно, так же резко дал газу. Двойной взрыв потряс пространство: сначала взорвалась граната, затем бензобак машины.