Золотая лихорадка
Шрифт:
Жестовский взглянул на часы:
– Ну, все, на развод пора. Юрик, ты пока тут прикорни, устал небось. К ночи в караулку переберешься. Машину-то где оставил?
– Да на стоянке, около КПП...
– Зря, засечь могут. Надо было в часть загнать, тут машин много стоит – командир разрешил «безгаражным» аккурат около караулки парковаться...
Его предостережение запоздало. Разосланные во все концы города «буденновцы» белые «Жигули» первой модели с известным номером разыскали почти сразу же, зная, что в части служит друг «объекта». И приняли соответствующие меры.
Стемнело. Отправив
– Ну что, Юра, часиков в шесть тронешься?
– Да, поеду... Зашьюсь куда-нибудь на Урал... А может, в Ташкент поеду, там друзей много... – Филатов широко зевнул. – Как та цыганка говорила: ждет тебя, золотой, дальняя дорога.
– Ну, лишь бы не казенный дом...
Одиннадцать бандитов – столько «активных штыков» смог набрать после разборок с кавказцами ежовский «командарм» – рассредоточились у забора воинской части, рядом с которым стояла караулка. Буденному, а точнее, Фрицу нетрудно было узнать, что друг Филатова заступил начальником караула. Один из бандитов сквозь лаз под забором, именно тот, которым воспользовался в свое время Юрий, попал на территорию части и удостоверился, что «объект» на месте. Выяснив обстановку, члены «группы ликвидации» один за другим нырнули в лаз. Операцией, разработанной Фрицем, он же и руководил; осталось только выждать, когда Филатов выйдет из караулки в отхожее место, и «замочить» его из «бесшумки». С этим мог справиться и один Фриц, но он хромал, и, поскольку не хотел уступать никому свое право отомстить человеку, из-за которого так опозорился, пришлось собирать для собственной подстраховки всю шоблу.
– Стой, кто идет? – раздался за окном караулки голос разводящего.
Жестовский встрепенулся, выскочил из дверей, по привычке схватив фуражку и надев ее на голову.
Дальнейшее Юрий видел, словно происходившее в замедленной съемке.
Распахивается дверь. Освещенный сзади, на пороге стоит Жестовский. В тот же момент с его головы слетает фуражка и падает прямо на колени сидящего на кушетке Филатова. В тулье фуражки – аккуратная дырочка. Снаружи доносится звук выстрела. Крик Жестовского: «Караул, в ружье!!! Отразить нападение!» Филатов видит собственный пистолет, выхваченный из кармана, словно со стороны, самого себя, стреляющего в сторону вспышек чужих выстрелов. Короткие очереди «Калашниковых»...
Нападавших почти не было видно – проникнув на территорию, они спрятались за кустами, обрамлявшими дорожки, ведущие к плацу, казарме и домику штаба. Ночь была, как на грех, безлунной; Филатова – он потом узнал – спасло только одно: покалеченный Фриц неуклюже повернулся в кустах и был замечен разводящим сержантом, который вел в караулку сменившихся часовых. Тот крикнул, как положено по уставу, секунду спустя в проеме дверей появился Жестовский, и Фриц не выдержал – нажал на курок. Это стоило ему жизни – после команды начкара один из солдат прошил кусты и Фрица очередью из автомата.
Подстраховывавшая его команда зашевелилась, открыла огонь, и солдаты стали стрелять на поражение. Бандюги же, не имевшие никаких навыков открытого боя, частью полегли сразу же, частью продолжали отстреливаться из-за кустов. Они прекрасно понимали, чем грозит им вооруженное нападение на воинскую часть, но купились на заверения Буденного, что, мол, никто там шума не поднимет, Фриц одним ножом управится, да и к тому же клюнули на обещание весьма приличного вознаграждения. Даже то, что пистолеты пятеро из одиннадцати держали в эту ночь первый (да и последний) раз в жизни, их не остановило.
Завыла сирена, Юрий, выскочивший из караулки, залег рядом с Жестовским. Тот, стреляя по кустам из пистолета, крикнул Филатову:
– Беги через подкоп! Беги, я сказал, сейчас тут вся часть будет! Я подстрахую!
Филатов пополз к забору части, услышав, как Жестовский крикнул:
– Сержант, огонь на поражение! Обходите их с флангов! Только друг друга не перестреляйте! Максименко, ползком в казарму! Крецу, в штаб! Разъясните там обстановку! Козин, блокируй КПП!
Со времени первого выстрела прошло не больше двух минут; сирена, включенная дежурным по штабу, продолжала грозно реветь. Из казармы выбегали заспанные солдаты с автоматами, на ходу прилаживая обмундирование. Еще через минуту Юрий, как и несколько месяцев назад, юркнул в лаз, ведущий к спасению.
... Вспышка выстрела была неожиданной. И боль в груди он почувствовал не сразу, а лишь тогда, когда отдача от его ответного выстрела толкнула назад плечо.
Перед тем как соскользнуть в беспамятство, Филатов услышал вскрик раненого бандита и треск кустов – тот уходил в заросли. Потом наступила тяжелая, густая темнота.
Глава 18
Рассвет так и не наступил для девяти из одиннадцати «буденновцев», обнаглевших настолько, чтобы поднять стрельбу в воинской части. Нападение стало событием, из ряда вон выходящим. Его, конечно же, сразу засекретили, и не без участия Кайзера, получившего о нем известие через час после гибели последнего «террориста».
Утром бандитов увезли в морг областного центра. Местные «фараоны», прибывшие на место происшествия сразу же после вызова (у них проходили какие-то учения, и милиция была переведена на казарменное положение), с удивлением обнаружили среди трупов нескольких старых знакомых, а кое-кто – и соседей. Впрочем, строжайшая подписка о неразглашении служебной информации надежно заткнула им рты.
Подписку пришлось дать и всем остальным участникам побоища, кроме лежавшего в бессознательном состоянии в санчасти раненного в грудь солдата. По документам пострадавший значился как ефрейтор Луканский.
... Когда Филатов свалился без сознания на руки подоспевшему Жестовскому, тот не стал долго раздумывать. Положение было почти безвыходным, и прапорщик принял единственно правильное в такой ситуации решение.
Счет шел буквально на секунды...
Не тратя времени на перевязку, Леонид потащил раненого друга к санчасти, около которой суетился прапорщик с медицинскими эмблемами в петлицах. В части он прослужил буквально неделю.
– Слышишь, Костя, быстро осмотри солдата! Дурила, шел из самоволки и под пулю попал... Только, ради бога, никому, хорошо? Скажешь, во время нападения шальной пулей задело...