Золотая лихорадка
Шрифт:
— Мрачно, — сухо откомментировал капитан Савичев. — Четыре трупа — это скверно.
— Пять.
— Что-что?
— Я говорю: пять трупов.
Он обратил ко мне недоуменный взгляд своих острых темных глаз:
— Позвольте, уважаемая, как пять? Вы же сами только что говорили, что убито два нападавших плюс два охранника. Всего выходит четыре.
Я пожала плечами:
— Один древнегреческий мудрец-софист развлечения ради доказывал своим ученикам, что дважды два равно пяти. Потом шести. Потом — трем. И всегда доказательство было безупречно. Но мы с вами не в Древней Греции. К сожалению. Так вот, в офисе
И я выразительно оглянулась.
— Понятно, — сказал Савичев. — Скверно, скверно. Киевский предприниматель Кудрявцев? Интересно, что он делал в такое время в офисе почтенного господина Злова?
— Так это офис Злова?
Он взглянул на меня попристальнее. Кашлянул и проговорил:
— Гм… а вы, несмотря на то что из Москвы, кажется, в курсе наших дел, товарищ младший следователь.
— Зачем же так официально. Меня зовут Мария, как вы, наверно, уже успели углядеть в удостоверении.
— Отлично, — сказал капитан Савичев. — Я так понял, что Кудрявцев тоже был убит при нападении.
— Нет.
— Значит, его труп был здесь уже до нападения?
— По крайней мере, мне дали именно такую информацию, — быстро проговорила я. — Пойдемте поднимемся на этаж, там самое интересное, товарищ капитан. Там, как говорится, все самое интересное. Подождите… одну минуту.
И я подошла к Ане Кудрявцевой, которая даже не плакала, а, как бы окаменев, мертвым взглядом смотрела на все происходящее с лестницы. Обняла ее, понимая, что никакие слова сейчас не помогут, что от слов будет только хуже. Она сама заговорила — резким, хриплым голосом, словно раздирающим ей гортань:
— Я никому не верю. Здесь все куплено, все продано. Я никому не верю… они опять спустят все на тормозах, и его убийцам все сойдет с рук. Я не хочу… слышишь, не хочу!
— Да, да. Я слышу.
Она вскинула на меня мокрые глаза:
— Ты можешь мне пообещать, Маша? Ты… ты можешь мне пообещать?
— Что? Что я должна тебе пообещать?
Тебе ведь это тоже нужно, — быстро заговорила она, как будто боясь, что я ее перебью, хотя у меня подобного, естественно, и в мыслях не было. — Тебе это тоже нужно, потому что пропал Родион, потому что его исчезновение, кровь на полу в домике Егеря, его недомолвки, то, что я видела его — с кем!! — то, что Родион упоминал о тебе… чтобы ты приехала… — Речь ее становилась все более сбивчивой и отрывистой. — Все это как-то увязано с убийством Коли, с этой его нелепой отлучкой в ночь, отлучкой, которая кончилась… кончилась вот этой жуткой, кровавой бойней. Маша, ты же можешь, ты же должна… Родион рассказывал, какие дела вы доводили до завершения там, в России!.. Неужели тебе будет не по силам распутать клубок преступлений в каком-то захолустном украинском городке, неужели будет не по силам?..
Она захлебнулась. Я посмотрела на нее с жалостью, обняла и привлекла к себе. Утешать ее не было смысла. Я сказала просто:
— Все, что я смогу, я сделаю. И даже сверх того. Я думаю, что Родион одобрил бы. Все-таки Коля — его друг.
Глаза Ани широко раскрылись, когда она тихо поправила меня:
— БЫЛ его другом…
— Ладно, Аня, нам с капитаном нужно подняться наверх. Туда, где…
Я осеклась. Но она поняла меня и без слов.
— …где
— Хорошо, — ответила я и стала подниматься по лестнице вслед за капитаном Савичевым.
…Кудрявцев все так же лежал в коридоре, как его уронили двое бандитов. Рядом с ним на спине, запрокинув голову и оскалив в предсмертной гримасе зубы, лежал крупный высокий мужчина в темно-синей джинсовой рубашке, на ткани которой — с левой стороны — расплылось кажущееся почти черным темное пятно, уже не меняющее своих контуров.
— По моим данным, это некто Кочкарев Владимир Витальевич по кличке Гоча, — сказала я рассматривающему убитого капитану Савичеву.
По моим — тоже, — откликнулся он. — Я Гочу хорошо знаю, чуть ли не с детских лет. Он же местный, нарецкий. Я его в свое время на допросах парил… хотя неизвестно, кто кого парил больше. Он вообще разносторонний человек был. Шулер. Вор. Несколько лет назад организовал контору, которая девок в забугорные бордели поставляла. А зарегистрирована была эта контора как туристическое агентство. Картины за границу продавал. Оружие там по мелочи. В общем, работал точно по нашему профилю. Странно только, что он сейчас бизнесмен, а не на нарах. За его подвиги надо несколько пожизненных давать, а он все время вписывался во всякие амнистии и досрочные освобождения за примерное поведение. Примерное! В последнее время парень вроде как немного притих, ничего о нем слышно не было. И вот — на тебе!
Такой концерт по заявкам дал. Правда, концерт оказался последним. Ну что же, это не так плохо. Кто его уходил, кстати?
— Я.
— Вы, Мария? — Тут даже сдержанный капитан Савичев поперхнулся. — А… ну да. Подробности изложите после. Гм… с Кочкаревым — это явный огнестрел. А что у нас с этим Кудряшовым?
— Кудрявцевым, — сухо поправила стоявшая за моей спиной Аня, оставалось только удивляться, как она в самом деле взяла себя в руки. — Я Анна Кудрявцева, его жена, а он, соответственно, был Кудрявцев, а вовсе не Кудряшов.
— Ну да, — машинально сказал Савичев. — И чем же его?.. Где медэксперты?
— Я. Я только что смотрел, — сказал высокий сутулый человек в серой рубашке. — Констатировал смерть. Ну что вам могу сказать касательно причин? Разве что только сакраментальное: вскрытие покажет. Но никаких видимых причин смерти обнаружить не удалось. Вот этот синяк на лице — прижизненный. Причиной смерти послужить не мог. Я ощупывал лицевую кость, могу сказать, что она совершенно цела. Скорее всего, его просто ударили по лицу незадолго до смерти.
— Это может быть и не убийство?
Вскрытие покажет, — повторил врач. — По крайней мере, покойный был здоровым молодым мужчиной без каких-либо существенных недугов. Вот так. Версии о причине смерти. Едва ли речь может идти об инфаркте или инсульте, а также яде растительного происхождения. Для всего этого наличествуют свои симптомы. Их-то как раз не обнаружено.
— Для меня ясно одно, — сказала я, — кому-то было очень важно забрать отсюда тело Кудрявцева. Так важно, что мелкие фигуры типа охранников жертвовались не глядя. Кроме того, у него были очень важные причины поехать сюда на ночь глядя.