Золотая ветка (сборник)
Шрифт:
Весь день Инбер провел вместе со своим отцом и Брислином. С двумя отрядами солдат они выезжали на пожарища, опрашивали селян и проверяли их слова по нескольку раз, иначе порой оказывалось так, что соседи говорили разные вещи об одном и том же. К примеру один утверждал, что на амбар напала шайка разбойников, а другой спорил с ним и, размахивая в гневе руками, доказывал, что это был дракон, и ничуть ни меньше. А в соседнем селе, рассказали, что побывал тролль и привёл с собой безобразных тролльчат и те резвились на поле, где росла пшеница. И как же хорошо, что больше они сюда не захаживают! Чего только не услышали за это время короли! Им рассказали столько разных историй, сколько они не слышали в течение целой жизни. В конце концов, короли вместе со своими отрядами утомились и спешно вернулись в замок, чтобы обсудить всё услышанное. А в деревни разослали патрули и велели следить за всем происходящим.
Инбер всё надеялся увидеть Мэйв, и это случилось в тот же вечер: принцесса выходила из трапезной, когда все только собирались к ужину. Её прекрасные золотые волосы спускались локонами на плечи, изящная шея была украшена ожерельем из камней. Молодые люди столкнулись друг с другом, и девушка вскрикнула от неожиданности. Это заставило принца поклониться и принести свои извинения. Мэйв приняла их с улыбкой и пригласила пройти Инбера в зал. Сама она также вернулась к столу.
Айлин, которая уже была в зале, заметила их появление и улыбнулась своему сыну. Когда в зал вошли Гутор и Брислин, засуетились и забегали повара и слуги, подавая одно за другим ароматные блюда.
Родителям радостно было видеть, что Инбер и Мэйв, наконец, заговорили друг с другом. И хотя Айлин на мгновение показалось, что Брислин обеспокоен этим обстоятельством, она посчитала это естественным.
После трапезы все пожелали друг другу доброго сна и отправились по своим комнатам. И Мэйв разрешила принцу проводить её до двери. Они шли не спеша и по пути продолжали свои беседы. Так замечательна была прогулка перед сном, что Инберу на миг показалось, будто он просто ошибся, угадав в той девушке, что видел прошедшей ночью, молодую королеву Мэйв. Тем не менее, после прощания с Мэйв у её двери, он направился прямо к конюшне.
Его конь фыркал и радостно топал копытом, когда хозяин седлал его. Поэтому выехав из стойла, он поскакал так скоро, что через несколько минут оба оказались на том самом месте, где Инбер повстречал загадочную девушку. И тот же пёс, что был с Инбером накануне прибежал на поле.
На этот раз всё случилось, как и в прошлую ночь. Только свет упал возле старого дуба, одиноко стоящего посреди поля – там и появилось пламя, которое сразу же лизнуло своим синим языком ветки дуба и землю под самым деревом. Чудом поле огнём не занялось! Пламя погасло, когда девица вышла из него.
Едва дождавшись, когда девица сядет в колесницу, Инбер погнал своего коня, чтобы успеть за ней. Но упряжка лошадей, сделав круг в небе, пролетела над головой Инбера, и снова принцесса заглянула ему в глаза. Но теперь юноша не узнал любимых глаз – будто застыли они и стали незрячими. Принц решил не отставать от волшебной упряжки и пёс нёсся рядом во всю прыть. Только небесные кони всё равно оказались проворнее земного. Так что пришлось заметить, где искра яркая опустилась и искать это место.
Так приехал принц к высокому старому вязу, росшему возле невысокой скалы. Покрутился он кругом, посмотрел по сторонам. Пёс прибежал к скале и начал лаять на ветки вяза, которые её прикрывали. Среди этих веток Инбер обнаружил деревянную дверь, такую, как самой захудалой избушке. Но как бы Инбер ни старался её отворить, всё было тщетно – она будто приросла к скале. Пока он пытался поддеть своим ножом старые доски, услышал какие-то звуки из-за двери. Вначале шум и стук, а потом и голоса, которые всё приближались. Инбер забрался на скалу и укрылся над входом.
Через некоторое время голоса стихли и один из них (ему показалось, что это был самый красивый голос на свете) спокойно и властно произнёс какие-то слова и дверь, медленно отворилась и выпустила в лес целую шайку невиданной нечисти! Инбер отказывался верить своим глазам, но впереди всей этой чудовищной толпы выступала принцесса Мэйв. Только теперь она была в чёрном платье, украшенном чёрными жемчужинами и пепельными розами. С хохотом и криками они прошествовали вглубь леса, так и не приметив принца.
А тот, привязал своего коня к дереву и последовал
Тихо и осторожно пробирался сквозь чащу юноша, так, чтобы не выдать себя, но и не потерять тех, кого он преследовал. Дорогу ему освещала молодая луна, и потому под ветками деревьев не было видно дороги. Инбер спотыкался и едва не падал, но не отставал и даже забегал далеко вперёд. Он видел, что Мэйв, шла молча, но на её губах была улыбка. Ей было смешно, когда чудовища грубо шутили и кричали, она кивала в ответ, если с ней заговаривали. Но при этом она не произнесла ни слова.
Часть 4Тропа, по которой пробирались по лесу, становилась всё уже, и всё шествие свернуло на дорогу, проходящую через узкий мост, через болото. Инберу негде было спрятаться и ему пришлось ждать, когда самый последний тролль перейдёт мостик. Пришлось остановиться.
– Наверное, ты за Мэйв идёшь? – неприятный и скрипучий голос появился так неожиданно, что Инбер резко развернулся на месте и сразу же выхватил свой нож из-за пояса. Его длинный изящный клинок отразил свет луны, пробивающийся между веток старых деревьев, и отблеск луча на секунду осветил безобразную старушонку. Роста она была невысокого, и вид у неё был примерзким: спутанные волосы выбивались из-под платка, повязанного на голову, кривой длинный нос, обвисшие щёки и маленькие мутные глазки.
– Не спеши, молодой король, тебе еще нужно узнать кое-что прежде, чем ты лишишь меня жизни.
– А что тебе известно и почему ты считаешь, что мне это интересно?
– Потому что ты здесь не прогуляться в такой поздний час. Ты следишь за своей возлюбленной, не так ли?
– Тебе какое дело до того, зачем я здесь?
– Мне очень хочется сделать что-нибудь хорошее сегодня.
Молодой король усмехнулся:
– Кто ты такая и откуда знаешь меня?
– Кто не знает молодого Инбера? Доблестью и славой он превзойдёт собственного отца… А красотой и мудростью Айлин, его мать.
– Отвечай немедленно кто ты, иначе я отрежу твою голову и не задумаюсь даже! – Инбер направил на старушку свой клинок, схватив при этом её за плечо.
Но та растворилась в воздухе и теперь стояла позади короля. Она не торопилась и ждала, когда Инбер к ней обернётся.
– Ах, ты! Нечисть! А ну гляди у меня! – и снова решил рассечь её надвое. Только та увернулась и стала крупнее Инбера раза в четыре:
– Прекрати, – теперь её голос был грубым и очень громким, – я хочу тебе помочь. Поэтому не причиню тебе вреда. А если ты станешь сопротивляться, нож не поможет тебе. Подумай, ведь ты сам с ведьмами и оборотнями не справишься.
– Так и быть, я послушаю тебя, раз уж ты и вправду собралась мне помогать, – согласился с ней Инбер, – но сначала скажи, кто ты и зачем будешь помогать мне?
– Всему своё время, принц, – старуха уменьшалась на глазах. – А то, что я хочу рассказать, тебе пригодиться. Тогда ты останешься в живых. Ты даже не знаешь куда попал.
– Отчего же не знаю – это лес!
– Это не простой лес. Тот, в который ты вошёл, остался далеко позади. Ты не помнишь, где оставил свою собаку?
На самом деле, Инбер только сейчас понял, что пёс, с которым он отправился в путешествие, пропал довольно давно, когда Инбер отправился за страшной свитой ночной королевы.
– Вот видишь, ты на самом деле ничего не знаешь о том, куда попал.
С этими словами старуха хлопнула в ладоши и через миг они очутились в хижине, где горел очаг, на старом покосившимся столе стояла кружка с водой и свеча, едва освещавшая комнату.
– Вот садись на этот стул. И послушай, – она не дожидаясь согласия, легонько толкнула Инбера рукой. Он сейчас же оказался на стуле.
– Оставь все свои страхи и слушай меня внимательно. Когда придёт утро Мэйв снова вернётся в свои покои. Но до того времени ей быть здесь, в этом лесу…
– Почему?
– Потому что ещё не пришло время быть по-другому.
Старуха повернулась кругом и села на чурбанчик, стоящий тут же у стола. Она достала из кармана корешок и положила его на стол.
– Ты хочешь всё знать… Так и будет. Ну, вот водица в кружке, позади тебя. Подай-ка мне!
Инбер покорно подал воду. Видно было, что старуха знала своё дело.
А та подхватила ловко корешок, что достала из кармана, и окунула его в воду, помешала им в кружке и выплеснула воду на стол.
– Смотри! Смотри внимательно, пока вода не высохнет! Что увидишь, то и пригодится тебе!
Поначалу мутно было в лужице, а потом вдруг прояснилось так, словно днём, всё видно стало. Видел Инбер, как Мэйв в жемчужном своём платье подходит к скале и по воздуху веткой золотой ведёт. Ветки вяза поднимаются и тогда принцесса по двери трижды золотой веточкой бьёт. Проходит девушка внутрь и оказывается в круглом зале, где посредине чаша стоит, наполненная водой из горной реки. Вокруг чаши горят зажжённые факела, а внутри вода светится – будто солнце из глубины пробивается. Мэйв идёт к воде и, не снимая с себя платья, входит в эту чашу и погружается в воду с головой. Через минуту свет в чаше гаснет, и девушка выходит из воды в платье чёрном, с чёрным жемчугом, с пепельными розами по подолу. А золотая веточка теперь горит у неё в волосах.
Тут лужица на столе высохла и Инбер, очарованный увиденным, но испуганный, поднял глаза на старуху.
– Почему я должен тебе верить? Что за пещера такая? И почему Мэйв туда приходит?
Старуха глянула на Инбера и, не ответив на вопрос, произнесла спокойно:
– Не всё мне известно, Инбер. Но я постараюсь всё разузнать. Ты же ступай поскорее обратно: скоро светать начнёт и тебе не стоит здесь оставаться, когда солнце лучи свои поднимет. Мэйв будет домой возвращаться, ты встречай её в замке, но ничем не покажи, что видел этой ночью. А сам подари ей при встрече вот эту веточку рябины. Красные ягодки хороши – девушке понравиться. Так и знай, если возьмёт ветку с благодарностью – радуйся, скоро вернётся Мэйв в дом и ничего дурного не случится…
– А если не возьмёт?
– А если отложит рябину от себя, тогда спроси своё сердце – если любишь, всё тебе нипочём будет, и ты получишь свою невесту. А если нет – то и возвращайся домой: ты ничем не поможешь. И вот тебе мой совет: что бы ни случилось, не рассказывай об этом ни своему отцу, ни отцу Мэйв. Но королеве Айлин передай вот это. – И, поискав в ящике стола, она достала что-то завернутое в грязную и ветхую тряпицу. – Только не разворачивай сам.
Инбер нахмурился, но, помедлив, всё же взял из рук старухи то, что предназначалось матери, и вышел из хижины. Хотел он со своей неожиданной помощницей проститься. Оглянулся, а хижина почти вся уже в воздухе и растаяла – только дверь осталась, да и та исчезла через минуту. Он поспешил вернуться к коню, оседлал его и оправился обратно, в замок.
Часть 5Когда наступило утро, Инбер отправился к Айлин. Он очень хотел узнать, что в той тряпице, что он получил на болоте от старушки, но, верный своему слову, не посмел открыть свёрток без матери.
Королева ещё не была готова к приёму гостей, но дочь была уже здесь и сына она впустила.
– Что привело тебя так рано, Инбер?
– Вот это – он протянул ей свёрток.
– Что это такое? – Айлин не хотела прикасаться к грязной тряпице, но её сын держал руку крепко, – откуда ты это принёс?
– Скажу потом, когда мы увидим что там.
– Тогда разверни. Какая тряпица поверху!
Любопытная Этар влезла не кровать и смотрела на происходящее сверху. И когда Инбер развернул тряпочку на своей ладони, все увидели золотую ветку, почти такую, как у Мэйв.
– Ой, мамочка, что это такое красивое? – Этар не могла удержаться от восторга.
Но Айлин ахнула, и, не отводя глаз от ветки, спросила сына ещё раз – откуда он её принёс.
– Матушка, это дала мне старуха на болоте. Она велела передать его тебе и ничего больше. Сказала, что ты сама всё поймёшь.
И Айлин, конечно же, поняла:
– Эта старуха – Бин Сидхе, дух, который бережёт наш род… Скажи, как ты оказался там? Она не приходила к нам так долго. Что случилось, сын мой?
– Я пообещал никому ничего не рассказывать в замке. Значит, и тебе не могу.
– Ты Бин Сидхе пообещал?
– Да, матушка, ей.
– Скажи только, не плакала ли она?
– Нет, она не плакала. Мы виделись с ней в лесу, и я гостил в её хижине.
– Она так давно не приходила к нам, – произнесла Айлин и покачала своей светлой головой.
– Мама, мама, а что это за дух такой? И почему она тебе дала этот цветок? – малышке Этар было всё очень интересно.
– Доченька, я непременно расскажу тебе об этом, но в своё время. А сейчас, Инбер, раз ты держишь своё слово, так и ступай. А я подумаю, что всё это может означать. Только запомни – Бин Сидхе сама решает, кому ей помогать. И если передумает – беги прочь от неё. И постарайся встретиться с ней до часа колдовства – иначе можешь всё пропустить.
Инбер поклонился и вышел из покоев королевы.
Но когда за сыном закрылась дверь, королева только посмотрела ему вслед и глубоко вздохнула…
– Выходит, и твоё время пришло…В замке все собрались на дневную трапезу и, как удивился Инбер, когда Мэйв вышла из своей комнаты и присоединилась к остальным. Он глаз не сводил с принцессы, и это не осталось незамеченным:
– Смотрю, пришлась по душе тебе моя дочь, Инбер? – отец красавицы не удержался.
– Да, Брислин, – не мог промолчать сын Гутора, – это правда.
Мэйв залилась румянцем, а маленькая Этар захлопала в ладоши.
– Так, что же, сын, станем с Брислином про контракт говорить? – спросил Гутор своего сына.
Тогда поднялся Инбер со своего стула и так ответил:
– А посмотрим, хочет ли этого принцесса, – и поднёс веточку рябины, которую дала Бин Сидхе, своей возлюбленной. Мэйв глаза на него подняла, улыбнулась и взяла своими тонкими пальцами подарок Инбера.
Все, сидящие за столом, обрадовались. Но через мгновение по лицу девушки пробежала тень, и она положила рябину на стол.
Ничего не поделаешь, решил Инбер возвращаться в лес, совета у духа просить.
В течение дня он видел Мэйв лишь один раз и то мельком – она уходила со своими слугами куда-то. Инберу приходилось заниматься важными вопросами вместе со своим отцом и Брислином. А когда подошло время, он отправился в лес. Собаку он на этот раз с собой не стал брать:
– Раз боишься, друг мой, значит и на этот раз от тебя пользы не будет.
Пёс послушался слов хо
Солнце уже ушло за горы, но было достаточно светло, чтобы пробираться сквозь лес. Да и путь Инбер уже знал. Коня оставил неподалёку от скалы, а сам пешим ходом дошёл до места, где повстречал Бин Сидхе. По дороге смотрел на деревья и слушал, что они шепчут. Старые дубы и вязы качали ветками под тихим ветром, рассказывая древние истории этих мест и сумрачная птица, слетая испуганно с насиженного места, ухала где-то над головой. Так Инбер добрался до места, но нашёл там лишь пустую поляну. Трава здесь была невысокой и камни то тут, то там торчали из-под земли. За ними начиналось болото.
Не зная, что делать, молодой король решил присесть на землю, отдохнуть и собраться с мыслями. В этот миг собрались болотные огоньки в шаге от него и рассыпались мельчайшими искрами в темнеющем воздухе, и на том месте появилась хижина, в которой жила Бин Сидхе. Скрипнула дверца, и хозяйка дома оказалась на пороге.
– Здравствуй, Инбер! Ты сделал всё, что я тебе велела?
– Да, Бин Сидхе, сделал.
– Ну вот, теперь ты знаешь и то, как меня зовут, и кто я.
– Матушка спрашивала, отчего ты к нам в дом не приходишь?
– Может, и загляну как-нибудь… Только давай сначала главное исполним. Скажи, рябину Мэйв взяла?
– Сначала взяла, а потом вдруг отложила её на стол. Что мне думать?
– Скажу тебе, что нужно торопиться. Тролли и болотные духи, ведьмы и прочая нечисть давно ищут себе королеву. И им не подходит никто, кроме девушки королевских кровей. Но так просто забрать они себе никого не могут – нужно, чтобы согласилась девица. Поэтому, сначала уводят королеву от дома, чествуют её и одаривают подарками, совершают обряды, чтобы затуманить ей разум. А когда уже она опомнится – дело сделано будет и принцесса перестанет принадлежать миру людей. Видимо достаточно только одной ночи.
– Может, просто не пускать её в лес?
– Ты не справишься с лошадьми, которые привозят её сюда на повозке. Это ведь и не лошади вовсе, а нечистый дух. Тут хитрее нужно дело делать… Забери у неё золотую ветку – ту, которой она дверь в скале открывает. Она всегда при ней, но во время обряда она положит её на землю. Она сядет на колени, спиною в круг вместе с другими девицами, которые тоже уходят по ночам из домов своих. Все, кто будет на поляне в тот момент, закроют глаза своими ладонями. Это продлиться всего лишь миг! Нужно будет успеть забрать золотую ветку. Ведьмы с троллями стерегут все обряды, что совершаются там в лесу. Но если ветка будет у тебя в руках, ты сумеешь пройти к той чаше в скале – там Мэйв всё человеческое оставляет. Люди там видят лишь чистую воду, которой наполнена мраморная чаша, и ещё цветы, и драгоценности кругом. Но не знают, откуда истекает эта вода. А берёт она своё начало из болота, которое когда-то было чудесным озером.
– Что же стало с ним?
– Об этом позже. Но ты должен знать про Мэйв вот что. Она – юное дитя и просто бережёт свой дом… Брислин не захотел другого наследника, потому что когда-то он дал слово своей жене, что его королевством будут править лишь их дети. По закону, он мог родить ребёнка в простой семье, в любой деревне. Но и этого не захотел: он сильно любил свою жену. И раз уж боги послали ему дочь – так пускай и правит она.– Так что же это? Брислин не хочет, чтобы я… чтобы мы с Мэйв…
– Мне не всё известно. Но то, что он до сих пор не озадачился тем, как изменилась его жизнерадостная и счастливая дочь – удивительно. Случилось что-то куда серьёзнее, чем мы знаем.
– Почему ты так считаешь?
– Почему? Ведьмы и тролли живут сами по себе каждый. А тут вдруг на сёла вместе нападают, и уже не в первый раз. Это мы поймём чуть позже. А пока, запоминай, что я скажу тебе. Вначале отними ветку у Мэйв. Тогда беги со своей добычей в лес. Туда, где стоит огромный старый дуб, а под ним белобородый муж. Ты узнаешь его сразу – это самый старый друид на нашей земле. Имя его – Датаниэль. Он всё скажет тебе… Ступай на дорогу. Скоро появится королевна с провожатыми. Ты вот это на себя накинь, – Бин Сидхе кинула Инберу коровью шкуру, – завернись покрепче в неё. Смотри не испугайся! Ты на своих ногах идти будешь, а увидишь вместо них копыта. Одевай сейчас же.
И как только завернулся в шкуру Инбер, сразу стянуло его с ног до головы, и увидел он, что вместо рук и ног его – копыта.
– А как избавлюсь я от неё? Или мне теперь так и придётся ходить?
Старуха рассмеялась, и морщинки на её лице, все у глаз собрались:
– Зачем же! Ты же человек! Снимешь с себя, когда к друиду попадёшь. Только не задерживайся и как только ветку заберёшь – ты её сразу зубами ухвати и беги что есть духу. Смотри, чтобы до этого тебя не узнали. Вот, чем я тебе помогу, – старуха подумала немного, – вынула из кармашка камушек, расписанный рунами, и протянула ему, – это положи в рот, да старайся ни с кем не разговаривать, иначе откроют тебя. Ступай! Всё сделаешь как надо, если не испугаешься.
Что же, король на то и король, чтобы ничего не бояться. Инбер отправился к дороге. А Бин Сидхе осталась одна в своей хижине. Только проводила светлоглазого принца, как совсем скоро раздался стук в её дверь.
– Проходи, я ждала тебя… – ответила входящему старуха.
Часть 6
Инбер подошёл к дороге, на которой с минуту на минуту должна была появиться Мэйв. Он осмотрелся и прислушался – уже были слышны голоса, и визг, и шум. На всякий случай у Инбера был с собой кинжал, с которым он никогда не расставался и всегда мог им воспользоваться. Но особой надежды на это оружие не было.
Уже были видны шаркающие лапы троллей, несущих горящие факела, и грязные выношенные плащи ведьм, улюлюкающие визгливые карлики, танцующие на ходу, и бестелесные духи, едва заметные из-за их полупрозрачных одежд. Смрад от этой толпы шёл такой, что трудно было стоять возле дороги. Инберу захотелось прикрыть нос рукой, да только он не смог этого сделать – вместо ладошки было копыто!
Во главе шествия шла сама Мэйв. Белокурые волосы развевались на ходу, голубые глаза поблёскивали при свете огня факелов. Она казалось весёлой, смеялась над чудовищными шутками, которые отпускали безумные карлы, и всё шла и шла вперёд, по каменистой и поросшей от времени травой дороге, даже не глядя под ноги. Мэйв была прекрасна и сейчас: в чёрном платье с пепельными розами. Золотую ветку из волос она вынула и держала в руках. Карлики всё норовили подпрыгнуть и ухватить золотой листочек, но Мэйв лишь хохотала и поднимала руку выше, чтобы они прыгали ещё и ещё. Было хорошо видно, как прыгуны досадовали и сердились, когда снова и снова не получали ветку, но льстиво улыбались будущей королеве и продолжали подпрыгивать изо всех сил.
У бедного принца сжалось сердце от того, как весело было принцессе с нечистыми, но он дождался удобного момента и встал рядом с неуклюжим троллем. Никто не заметил появления Инбера, потому что он удачно спрятался за своим соседом. Его ноги то и дело подворачивались, когда копыто попадало на камень или в рытвину, его голова сгибалась от тяжёлых рогов, что носил когда-то бык, в чьей шкуре он теперь находился. Копыта мешали идти, и потому король вдруг споткнулся и выронил изо рта камушек с рунами. Пришлось его искать, да только он наклонился, как тут же его ткнул в спину тролль:
– Эй, поторопись! Мы из-за тебя пройти не можем.
Тогда Инбер увидел, как стоит он на узком мостике через небольшой ручей. Все прошли через него, а Инбер пройти не мог. Вот так и встал как вкопанный.
– Ах, вот ещё какая напасть! Почему же мне не пройти? – проговорил он вполголоса и кинулся искать свою пропажу. Он водил по земле неуклюжими копытами и дважды чуть не скинул камушек в ручей.
– Ты чего там бормочешь? Чего ковыряешься? – заволновались сзади карлики. – А ну давай, проходи немедленно! А не то в ручей скинем!
Тут же в спину ему уперлась клюка, на которую опиралась одна из старых ведьм, идущих позади него:
– Чем это от тебя пахнет?
К счастью, в тот же момент, юноша изловчился, подхватил камушек, что дала ему Бин Сидхе, и тут же кинул обратно себе в рот. Лишь тогда он смог перебежать через мостик.
Так, Инбер добрался до огромной поляны в окружении нечисти. Там уже были начерчены какие-то знаки и ведьмы, те, что помоложе, не сговариваясь, встали в круг и затянули песни. Остальные покорно отошли под деревья, чтобы не мешать обряду. Инбер, подобравшись, как мог близко, к Мэйв и спрятался под раскидистой веткой какого-то дерева.
Принц смотрел на свою принцессу и видел, как в ёе прекрасных глазах плясали огоньки, а потом они померкли… и Мэйв закрыла глаза. Вместе с остальными ведьмами она опускалась на колени, поднималась и кружилась вокруг себя. Они говорили заклинания, непонятные Инберу и разгоняли ветер. Воздух вокруг задвигался быстрее и ещё быстрее, и вот уже молодые деревца гнулись к земле, а трава вырывалась клочками из земли. Тогда сквозь порывы ветра, Инбер едва расслышал, как Мэйв потребовала, чтобы ей принесли волосы молодых женщин, живущих в каком-то селении. И теперь все, кто находился на поляне, поднялись в воздух и через пару минут опустились возле домов, где спокойно спали селяне. Среди прочих оказался и Инбер, потому что противиться заклинаниям он не смог. И увидел принц, как тролли и карлики носятся по деревне и вскакивают в распахнутые окна, за которыми спят молодые девушки и вылетают обратно с зажатыми в лапах золотыми локонами.
– Ты что это глазеешь? – завизжала возле уха Инбера какая-то противная старушонка, – ты хочешь, чтобы мы все из-за тебя остались в этой деревне? А ну, пошевеливайся!
Что оставалось делать? Влез и он в окно дома, где от крика и шума на улице уже проснулась маленькая девочка и её отец кинулся было ей на помощь, но у Инбера откуда ни возьмись столько ловкости и сил появилось, что тот и глазом моргнуть не успел, как волосы его дочери уже были у него. И только принц оказался на улице, тотчас вся ватага разбойников очутилась в воздухе и направилась обратно на поляну. Он летел и негодовал – как без его воли он смог отрезать волосы девочки?! Видимо и вправду сильными были те чары, что подняли его в воздух.
Как же пожалел Инбер девочку, у которой отобрал волосы! Нельзя было допустить, чтобы локоны малышки получили ведьмы, и Инбер решил, что этого не будет и как следует, крепко намотал их на копыто и старательно прижал другим.
На поляне, куда вернулись гонцы, уже горел большой костёр, над которым курились едкие травы, виднелись круги, которые начертили ведьмы, и песни звучали над поляной такие, что заставили бы любого смертного прийти в ужас. Стоило коснуться ногами земли, как локоны и завитки, добытые в деревне, выплыли из лап добытчиков и медленно отправились по воздуху к центру круга. Золотые кудряшки маленькой девочки тоже выпутались из копыт и отправились вслед за другими. Да только на счастье принца все, кто участвовал в обряде, а следом и те, кто
Того только и ждал Инбер! Он немедленно схватил ещё летевшие по воздуху золотые локоны девочки и кинулся к Мэйв. Как и обещала Бин Сидхе, золотая ветка лежала перед ней, на земле. Ловкий юноша подскочил к девице, ухватил ветку зубами и, пока никто не открыл глаз, кинулся в лес.
Совсем скоро он понял, что тролли, духи, и ведьмы с колдуньями кинулись за ним, потому, что Мэйв обнаружила пропажу. Чёрной тучей надвигались они на молодого принца. Ветки деревьев с жалобным стоном и громким треском ломались и разлетались на кусочки, вихрем поднималась над землёй старая листва, птицы, всполошившись, взлетали в воздух. Инбер не оглядывался и не останавливался, он продолжать бежать в самую гущу древнего леса – туда, где даже тролль будет проходить с опаской, туда, где ждал его друид.
Как бы ни был скор Инбер, его настигли и обороняться, всё же пришлось. Кинжалом он управлял легко и умело, и в скорости ему не было равных во всём королевстве, потому увальням-троллям с их дубинками пришлось нелегко. Они, оцарапанные острым лезвием выли и метались по лесу, стараясь унять боль от ран, а кто-то так и не решился вновь вступить в бой. Однако, хуже становилось, когда за дело брались ведьмы. Их колдовство было сильным, но от этого спасали руны Бин Сидхе: Инбер ни разу не получил опасной раны, а золотая ветка оставалась при нём. Но одна старая ведьма вдруг устроила настоящий вихрь и подняла юношу в воздух, перевернула его вниз лицом и самый гадкий и огромный тролль что было сил хлопнул по спине Инбера. Он неожиданности и резкой боли Инбер выронил и ветку с золотыми листочками, и камень, который его защищал. Ветку король схватить успел, а вот камушек нет: его на лету подхватила ведьма и тут же сожгла в своей ладони.
– Ты хотел помешать древнему обряду? Глупец! Ты не можешь испортить то, что ждёт своего времени уже пять столетий! Теперь берегись – живым тебе от нас не уйти, и ветку мы, всё-таки, заберём!
И только Инбер приготовился к драке, как почувствовал, что невидимая рука ухватила его за шиворот и потащила его куда-то назад. Едва не задохнувшись, он пролетел по воздуху и свалился на землю. Не раздумывая ни секунды, Инбер вскочил на ноги. Он собрался было обороняться, но его никто не тронул, а та ведьма с троллем остались стоять на своём месте, осыпали его проклятьями. Тогда юноша понял, что оказался под раскидистыми ветками Старого Дуба, под которые не могли встать нечистые. Это было очень старое дерево, в крону которого когда-то давно ударила молния. А такие деревья, Инбер знал это от своей матери, были особыми.
Наконец-то расползлась на клочки и свалилась с него ненавистная коровья шкура. Принц легко вздохнул и оглянулся. Перед ним стояли Бин Сидхе, старец-друид и королева Айлин.
Часть 7– Матушка? Как вы здесь очутились? – Инбер не мог поверить тому, что видел перед собой.
Синие, как лесные озёра, глаза матери были немного грустны, но в них была решимость и сила, которую сын никогда не видел прежде. В руках Айлин держала Золотую ветку, которую он принёс ей от Бин Сидхе.
– Не время, сын мой, для объяснений. Ты обо всём узнаешь, когда завершится это дело, но только если оно завершится хорошо. Поэтому выслушай внимательно, что скажет Датаниэль.
Инбер глянул на старца. Одетый в белые одежды, тот стоял спокойно и молчал. Белыми были и его волосы и борода, которая спускалась почти до земли, ровная, волосок к волоску. Его морщинистое лицо было светло, но взгляд казался суровым и внимательным. Он заговорил первым:
– Я рад, молодой король, что ты уцелел и сумел принести сюда Золотую ветку Мэйв. Подай мне её. И поспешим…
Возле дуба стоял большой чан над погасшим кострищем. Туда, в ароматное зелье, опустил друид ветку, которая принадлежала принцессе. Старец прочитал над ним заклинание и снова обернулся к Инберу.
– Теперь смотри. Видишь, ведьмы в круг собираются – призывают королеву. Они Мэйв уже королевой считают. А это не их королева по праву…
– Я вижу Мэйв.
– Вот её ты и должен втащить сюда, под дуб. Никто другой под его ветви проникнуть не сможет. Нет таких заклинаний.
– Но смотрите, Датаниэль, она им даёт какие-то указания! Быть может, поздно уже?
И верно, Мэйв показывала на дерево, где укрылись Инбер и его помощники, и требовала, чтобы её новоявленное войско разрушило дуб и отобрало Золотую ветку.
– В твоё сердце закралось сомнение? – Датаниэль внимательно посмотрел в глаза Инбера. Он встал перед к дикой толпой, прямо напротив Мэйв, и провёл черту своим посохом по земле, отсекая их от себя. Инбер подошёл и встал рядом со старцем.
Айлин обратилась к принцу:
– Сын мой, не время для сомнений сейчас.
Инбер смотрел прямо перед собой. И когда обозлённые тролли и ведьмы кинулись на дерево с Мэйв во главе, от волнения он едва не выпрыгнул за черту, проведённую посохом Датаниэля, но успел схватить принцессу за руку и затащил её в круг. Остальные же будто ударились о невидимую стену и оттого повалились на землю с шумом и криками. Однако, весь этот сброд не собирался сдаваться, вновь и вновь совершая попытки вызволить Мэйв.
Как только девушка оказалась внутри круга, Айлин и Бин Сидхе ухватили чан с зельем, который сварил друид, и выплеснули его на девушку. Зеленоватая, ароматная волна окатила девушку с головы до ног. Та закричала, словно от боли, утирая глаза руками и, мокрая, хотела было сбежать из-под дуба, но Инбер крепко держал её за руку, как бы ни старалась та высвободиться. Через мгновение глаза Мэйв помутились, она замерла на месте и так и осталась стоять, будто уснула. С её волос, спутанных, наполненных мелкими веточками и сухими листьями, скатывались пряные капли отвара, а черное платье стало теперь грязным и серым, жемчуга потускнели и цветы на нем будто увяли.
– Что с ней? – Инбер испугался.
– Ничего плохого пока. Но если ты будешь медлить, непременно случится! Теперь твоё дело – отвезти её к чаше с водой из горного родника. Помнишь ту дверь в скале? Поезжай немедленно туда и пускай она снова войдёт в эту воду. Что бы ни случилось с вами по дороге к скале – не оборачивайся и не останавливайся. У чаши не трогайте цветов и драгоценностей, иначе живыми оттуда не выберетесь. А как только дело будет сделано – спеши обратно, в замок короля Брислина. Вот тебе ветка, – Датаниэль протянул золотую ветку Инберу, – ею и откроешь дверь в скале. Только, раз уж я её тебе дал, так и храни её, пока Мэйв не очнётся.
– А матушка?
– О ней не беспокойся, – ответила за Айлин Бин Сидхе, – моё дело помогать ей. А ты ступай уже! Время не ждёт.
Инбер не стал дольше расспрашивать. Поскольку знал, что раз уж матушка не противилась словам друида и Бин Сидхе, значит, нужно поступать так, как они говорят. Он запрыгнул на коня, с помощью Датаниэля усадил Мэйв перед собой и отправился к скале, с заколдованным источником внутри.
Часть 8А что же Айлин? Не оставаться же ей там, в лесу. И как она только там оказалась?
– Ты охраняла нашу семью столько лет, отчего ушла, не простившись с нами?
Так Айлин спрашивала у Бин Сидхе, когда пришла к ней в хижину в начале ночи по следам своего сына.
– А я всегда рядышком была – то малышей баюкала, пока няньки спали, то ветер мимо окон направляла. Но если в доме лад и покой – к чему лишний раз тебя тревожить?
– Но мы были дружны когда-то.
– И теперь дружны. А нынче я стану твоим детям помогать. Твой сын умён и смел, но одно дело мечом головы рубить, а другое избавиться от того, что тайно и глазом при дневном свете не увидеть. Ты помнишь, как мать твоя дарила тебе Золотую ветку под дубом Датаниэля? Пришла пора ею воспользоваться.
– Ах, Бин Сидхе, я, верно, тебя обидела, когда отказалась от неё? Выходит, ты хранила её за меня и не отступала от данного тобой слова?
– Выходит так…
– Прости меня, прости, – из глаз Айлин потекли слёзы, и она обняла маленькую горбатую старушонку так нежно, что если бы духи умели плакать, то Бин Сидхе расплакалась бы вместе с королевой.
Но время не стояло на месте и обеим пришлось тотчас остановить свои воспоминания и заговорить о делах.
И снова нашла болотная старушка среди своих трав нужный корешок и, поболтав им в кружке с водой, пошептав над ним, пролила эту воду на стол и стали они с Айлин в неё смотреть. И вот что увидела в ней королева.
Она видела, как к Брислину, утомлённому своими горькими мыслями о том, что Либан покинула его прежде времени, пришёл человек, одетый в тёмный плащ. Недолго беседовал король со своим гостем и о чём шел разговор неизвестно. Брислин и вовсе смолк, когда гость достал откуда-то из глубины своего плаща синий камень размером с куриное яйцо. Печальный король охнул от удивления. Но он был совсем потрясен, когда камень засветился ярким светом, и в этих лучах вдруг явилась Либан. Красивая и стройная, в красном платье, отороченном мехом, она танцевала возле короля и нежно целовала его прежде, чем раствориться в воздухе и снова исчезнуть в сверкающих лучах синего камня.
– Ах, бедный, бедный Брислин! – королева не могла сдержать своих слёз, – он так и не смог забыть свою возлюбленную!
– Как видно, не смог. Это делает ему честь, но дева в камне – всего лишь дух. И вопрос в том, что же попросил взамен этот колдун? – Бин Сидхе ещё раз окунула корешок в воду и уже собралась было выплеснуть воду из кружки, как вспыхнула вода синим пламенем и старуха выронила её из рук.
– Дурной знак, Айлин! Не простой это колдун! Как бы не вернулся из небыли Лонан. Бежим скорее к Датаниэлю – он нам ответ даст.
Так Бин Сидхе с Айлин оказались у друида под старым родовым дубом короля Гутора. И над веткой Айлин, которую столько лет хранила у себя на болотах старушка-защитница, Датаниэль долго читал заклинания и орошал её водой заговоренной. Поэтому когда Инбер с Мэйв к скале отправились, Айлин, не теряя времени села на второго коня и, что было силы, погнала его к замку Брислина.
Солнце уже облака в небе между деревьев позолотило. И ветер, разогнавший ночную сырость, дул в лицо и колыхал неспешно ветки. Айлин гнала своего чёрного коня так, что они то и дело хлестали её по лицу. Ах, до чего же больно ей было! Но не это беспокоило королеву, и даже не боялась она погони – силы у ведьм и троллей по утрам не много, а значит, и догонять ни её, ни за Инбера не станут. Но больше всего тревожило то, что рассказал ей Датаниэль, когда ему Бин Сидхе про видения в водице рассказала и про дурной знак. Королеве оставалось только очень спешить, зная, что у неё на всё один день. И когда она, наконец, добралась до дворца, первым делом кинулась в покои своего супруга:
– Мой король, верь мне и выслушай мои слова до конца! – так сказала Айлин своему едва проснувшемуся мужу, – не время сейчас сладкие сны видеть. Просыпайся, не медли! Твой сын и королева Мэйв в беде! Но не спасёмся и мы, если ты не поверишь тому, что я тебе скажу.
Гутор обеспокоился такими речами жены и скинул с себя остатки снов.
– Я жду рассказа твоего, говори.
Как могла, быстро и ясно, Айлин рассказала Гутору о случившемся. И добавила, что они оба немедленно должны отправиться к своему другу, королю Брислину, чтобы тот час же прояснить дело. Так и поступили.
В такой ранний час Брислин обычно продолжал спокойно спать в своей королевской кровати. А как ещё можно спать, если вечером, перед сном, был сытный ужин, а после него слуга размял королевские стопы. Как можно ворочаться с боку на бок, если постель была застелена самым тонким и мягким полотном, а подушки были взбиты будто сметана для торта? Хотя хозяину замка, всё же, было трудно уснуть, всё эти слухи о грабежах и ночные разбойниках… и урожай этим летом не порадует.
Гутор и Айлин вошли в покои Брислина. Разумеется, слуга и охранник вовсе не торопились их впускать, но трудно было спорить с особами королевских кровей. Брислин немедленно был разбужен, несмотря на то, что лучи солнца едва виднелись над лесом. Следовало отдать должное, Брислин пробудился немедленно и весьма озаботился тем, что увидел возле своей кровати Гутора и Айлин. Он сел на край кровати, не откинув одеяла, и слуга немедленно принёс ему мягкую обувь.
– Что заставило вас, дорогие соседи, прийти в мои покои в столь ранний час и заставить меня предстать перед вами в таком непотребном виде? – при этом тёплая шапочка, в которой он спал, сползла с его седой головы и упала ему на колени.
– Мой друг, – вступил первым Гутор, я должен просить твоего прощения за то, что мы вторглись в твои покои и прервали твой сон, но дело не терпит отлагательств! Теперь случится так, что мы сумеем спасти наших детей, если ты ответишь на наши вопросы и примешь участие в ближайших событиях.
– О чём ты говоришь, Гутор? Что за тайны могу я знать и от чего нам нужно спасать детей? Ты говоришь о малышке Мэйв?
– О ней и о моём сыне.
– И о твоём сыне? Что могло с ними случиться?
– Всё узнаешь после того, когда расскажешь – и постарайся ничего не утаить от нас – что принёс тебе человек в чёрном плаще какое-то время назад? И кем он был?
– О каком человеке в плаще вы говорите? – Брислин старался сделать вид, будто не знает о ком идёт речь. Но при этом заёрзал на кровати, словно она превратилась в раскалённую жаровню, а руки он крепко сцепил на своём упитанном животе.
Айлин покачала головой и решила вступить в беседу и раскрыть то, что она увидела в водице Бин Сидхе.
– Брислин, камень, что принёс этот человек, даёт тебе радость видеться с твоей покойной женой, – при этих словах король Брислин поднялся с кровати, и его лицо вытянулось в удивлении, но через мгновение в глазах короля появился гнев и они стали тёмными, словно грозовые облака. Айлин не останавливалась: – Это лишь обман, который усыпляет твой разум. Ты, похоже, потерял возможность видеть то, что происходит на самом деле?
– Откуда вы, миледи, узнали о камне? Кто посмел рассказать вам о нём?! – голос Брислина сорвался, когда он закричал так громко, как только мог. Он завертелся в поисках своего слуги, но того уже и след простыл.
Ему ответил Гутор:
– Не гневайся на своих слуг – они верны тебе. Но нет и времени рассказывать подробности дела, мой друг…
– Да какие вы мне друзья?! Лжецы! Вы подсматривали за моими покоями?!
– Не смей обвинять нас в подлости! Мы не для того сюда прибыли! Посмотри кругом! Только вокруг твоего замка тишина и покой, а повсюду – пожары и разорение! И дети наши! Где они? Попроси позвать к себе твою дочь! А лучше, попроси богов, которым ты молишься, чтобы они помогли спасти Мэйв и придали сил моему сыну и его коню, чтобы он сумел привезти их обоих раньше, чем тролли и ведьмы окажутся под стенами твоего замка. Будь же мужественным и ответь на наши вопросы!
Король Гутор готов был кинуться на своего друга, если бы тому вздумалось вдруг наброситься на них с кулаками, но, к счастью, Брислин был тоже мудрым королём. Он вдруг успокоился и обмяк, сел на своё прежнее место на кровати и, вздохнув, указал на дверцу, что едва виднелась в стене, возле окна. Он сказал, как открыть её.
Гутор не двинулся с места, а Айлин немедленно бросилась к тайнику, и, сделав всё, что велел хозяин покоев, открыла её. Там, среди свитков, запечатанных охранными рунами и королевских мечей, украшенных драгоценностями, лежал синий камень. Он едва светился, будто внутри него горел слабый огонёк. Айлин взяла его осторожно в руки и вынесла на свет.
– Нельзя! Нельзя выносить его на свет солнца! – закричал вдруг Брислин и кинулся к королеве. Гутор едва успел преградить ему путь.
Айлин, подняла камень перед окном, куда уже заглянули первые солнечные лучи и камень попал как раз в дорожку света, где плясали лёгкие пылинки. Тогда он засветился синим огнём, и в нём появилась, Либан. Как прекрасна она была, будто не тронуло её время! Либан протянула руки к Айлин. Королеве захотелось ответить – так удивительно было то, что она видела перед собой! Ещё миг и обе взялись бы за руки и, наверное, счастливо закружились по комнате, потому что радовалось сердце, встрече с дорогой подругой! Но едва пальцы их соприкоснулись, королева Айлин почувствовала мертвецкий холод от рук Либан. В тот самый миг Гутор разбил их руки тяжёлым ударом своей ладони. И сразу же Либан из прекрасной девушки превратилась в ужасную старуху, дряхлую, пахнущую тленом и гарью, в драных, грязных одеждах. Её глазницы провалились и щёки через мгновение стали похожи на рытвины в лесу, где пасутся дикие кабаны.
Бедный Брислин, который, как и все, наблюдал за происходящим, закричал и упал на колени. Он плакал и рвал на себе волосы.
– Обманул меня! Обманул меня этот подлец!
– Конечно, обманул! Как мог ты поверить в то, что мёртвые возвращаются к живым?! Смотри, уже от ведьмы и пыли не осталось, – так ответил Гутор своему другу, указав на то место, где ещё минуту назад стояла старуха.
– Так тяжела была моя утрата… – Брислин плакал и качал головой.
– Забудь то, что вернуть уже нельзя! Вспомни, Брислин, о своей Мэйв! Она сейчас в беде. Кем был человек, что принёс тебе камень?
– Он имени мне своего не назвал. Сказал только, что ему очень дорога земля его предков, и за свой дар он просил разрешения жить в моём лесу. Я разрешил. Тогда и перестали трогать мои хлеба… И… – тут Брислин замялся и теперь выглядел уставшим и печальным, – … он обещал, что Мэйв станет королевой этой земли…
Гутор и Айлин переглянулись, но не сказали ничего в ответ, только Айлин продолжила слова Брислина:
– … тогда Мэйв и стала пропадать весь день в своей комнате…
– Откуда, вам это известно? – вскинул свою голову отец.
Не ответила Айлин, но сказала:
– Мне известно, дорогой наш Брислин, что как только уйдёт солнце за макушки деревьев, перед твоим замком соберётся такое войско, что твои глаза никогда не видели.
И приведёт его под стены твоего замка тот, кто принёс тебе камень и не назвал своего имени. Это будет Лонан, сын когда-то правившего здесь Арумара – короля справедливого и доброго, но не сумевшего воспитать сына таким же, как он. Лонан оказался жестоким человеком.
– Да, я помню, что сын сверг своего отца, и это стало позором нашего рода! Но они давно простились с этим миром! – вскричал Брислин.
– Сын стал хозяином земли, потому что его научил колдовству сам властитель царства мёртвых! С ним он заключил договор. Лонана изгнали с острова друиды много веков назад, не сумев, однако, умертвить его. И теперь он вернулся! Твоя Мэйв должна стать его королевой – королевой мёртвых! Вот какую цену ты заплатил за камень, в котором танцевала давно оставившая наш мир Либан!
– Что же делать теперь?! – вскричал Брислин, поверженный словами Айлин.
– Остался лишь один из тех, кто мог бы освободить землю от этого проклятия, а ваш род от позора – Датаниэль. Он ждал этого дня и сделал всё, чтобы мы сумели покончить с Лонаном, – Айлин задумалась, потом подняла голову и сказала. – Только бы дождаться наших детей…
Тогда Брислин, наконец, согласился выслушать всё, что случилось с Айлин, Инбером и Мэйв прошедшей ночью. И, как только закончила королева свой рассказ, немедленно выслал отряд навстречу детям, а остальным велел готовиться к битве с неизвестным врагом. Гутор отправил гонца в свои земли и грамоту, где указал поднимать войско.
Часть 9Всю дорогу Инбер слышал за своей спиной шум и крики, но не оглянулся ни разу, так, как сказал Датаниэль. Уже светало, когда конь принца остановился возле скалы, прикрытой старыми вязами.
Инбер опустил Мэйв на землю. Едва держась на ногах, она покачивалась, будто спала стоя. Такое путешествие по лесу красоты девушке не прибавило, да и сил у неё, похоже, совсем уже не оставалось. Но что было делать? Едва ступая по тропинке, по мелким камушкам, попадавшимся то и дело под ноги, она шла следом за Инбером. Вот и дверь уже за вязами показалась. Осталось лишь стукнуть по ней Золотой веткой Мэйв, чтобы пройти внутрь. Инбер так и поступил, но дверь не поддалась.
– Эх, чего-то не досказал мне друид! – в сердцах сказал Инбер, – как же теперь справится с нею?
Вдруг за спиной он услышал тихий шёпот. Оглянулся – Мэйв едва открывая рот, что-то говорила. Чтобы расслышать слова, Инберу пришлось наклониться совсем близко ко рту королевы. Лишь так он понял, что Мэйв произносит какое-то заклинание. Не долго думая, он провёл веткой по двери, как это делала Мэйв, когда он видел её у Бин Сидхе, а потом стукнул по ней. Тогда дверь легонько подалась и отворила проход в скале.
В тёмном проходе был слышен шорох крыльев нетопырей, слетающих со стен и кружащих где-то над головами. Впереди где-то капала вода, гулко ударяясь каплей о гладь воды подземного источника. Туда Инбер и направился. И уже совсем скоро он увидел перед собой мраморные колонны и чашу, выложенную таким же чистым, белым мрамором.
В свете синего огня, который горел в каменных факелах, с четырёх сторон от чаши, всё выглядело завораживающим и чудесным. То и дело вокруг, в воздухе, вспыхивали огоньки. Они замирали на мгновение, освещая собой лишь клочок воздушной ткани. А потом меркли, но тут же, рядом, загорались другие. На поверхности воды стали появляться и пропадать цветы. Белые и пурпурные, то по одному, то, вдруг, сразу по нескольку. Мэйв пошла за одним из них, за самым крупным и красивым. Он крутился на воде, возле края чаши, но стал отплывать в центр, когда Мэйв приподняла подол платья и аккуратно шагнула в воду своей изящной ножкой. Она шла, переступая со ступеньки на ступеньку и лесенка, скрытая под водой, уводила королеву вглубь. Уже по плечи вошла в воду Мэйв, как Инбер кинулся за ней, но вспомнил, что королева должна окунуться с головой в эту воду и не стал мешать.
На радость молодого короля, через минуту Мэйв стала возвращаться, и на ней было то самое белое платье, в котором он увидел её, когда она села в повозку посреди поля. Только и оно теперь было потрёпанным. Зато лицо принцессы прояснилось, и она смотрела на Инбера так, будто не ожидала увидеть его здесь.
– Нам нужно скорее уйти из этого места! – сказала Мэйв.
– Так поспешим! – ответил Инбер, и снова взяв её за руки, повел к выходу.
Принцесса теперь чувствовала себя лучше, и потому молодые люди добрались до выхода значительно быстрее, чем шли к колодцу. И когда они выбрались из пещеры, перед ними предстал, лес, по верхушкам которого уже побежали лучи утреннего солнца.
Вдруг поднялся вихрь, среди деревьев показались лошади, белые, те, что уносили Мэйв от своего отца. Кони скакали во весь опор и несли за собой колесницу.
– Давай вернёмся домой на этих чудесных лошадях! Мы доскачем туда скорее, чем на твоём коне! – Мэйв тянула Инбера изо всех сил к повозке.
– Нет Мэйв! Мой конь верен мне, и я знаю, куда он меня привезёт. А эти привезли тебя туда, где ты едва не простилась с жизнью!
Четверка лошадей, храпела и била копытами и только Инбер ответил Мэйв, кони взвились в воздух и замерла над головами у людей. Из лесу выступили три безобразных тролля с дубинками и палицами в своих здоровенных лапах. Их уродливые морды исказились от злобы.