Золото гуннов
Шрифт:
Сноровисто шныряла неутомимым курсором по морщинистому полю дисплея «мышка». За ней оставался нужный буквенный след. Под столом монотонно, едва слышно, по-комариному тонко и нудно пел понятную только ему песнь процессор. Самый незаметный, но самый энергичный труженик, напичканный «под завязку» чудо-электроникой.
Рассерженно поскрипывал принтер, выплевывая испещренные буквенными символами листы бумаги. Время от времени вступал в действие служебный телефон, заставляя втягиваться в действо следователя все новых и новых людей, все новые и новые службы и подразделения областного УВД. Все, так или иначе, жило и работало, подчиняясь воле следователя Деловой. И только провода коммуникаций, статически обвисшие и покрывшиеся тончайшим слоем пыли, казалось, были безучастны к происходившему. Но и они, как подсказывал разум, жили своей, невидимой электроэнергетической жизнью, подавая питание и перенося информацию и команды от одного аппарата к другому.
Следственно-оперативная бригада, о которой говорил начальник УВД по Курской области Андреевскому, а тот, в свою очередь, «важняку» Деловой, была сформирована быстро. И пусть в действительности это была не бригада (до бригад, несмотря на звучность этого термина, в области еще не доросли), а только следственная группа, сокращенно именуемая на профессиональном сленге СОГ, но она, на взгляд ее руководителя Деловой, выглядела достойно: два следователя, два опера УР, эксперт-криминалист. Чего еще надо?.. Если бы так да по каждому уголовному делу!
Во-первых, коллега Деловой, следователь Семенов Максим Юрьевич, целый майор юстиции, прикомандированный по такому случаю из следственного управления города. Во-вторых, старший оперуполномоченный УУР области Яншин Александр Борисович, чернявый красавец-мужчина лет тридцати в звании капитана милиции, с черными жгучими глазами, явный бабский сердцеед, и его коллега старший лейтенант милиции Федорцов Иван Васильевич, белобрысый голубоглазый крепыш, недавно возвратившийся из командировки в Чечню. В-третьих, эксперт криминалист широкого профиля, имевший то ли двенадцать, то ли пятнадцать допусков для проведения различных криминалистических исследований и экспертиз, капитан милиции Агафонов Антон Андреевич или «А в кубе». Довольно известная личность в следственных экспертно-криминалистических кругах, пользующаяся и авторитетом, и уважением.
«Группа подобралась на все пять баллов, — отметила про себя с удовольствием Делова. — Мне бы такую при расследовании дела по обвинению Скоркина и Каменева, — за месяц бы управились. Впрочем, что теперь о том… Надо за новое дело приниматься. А пока соберется группа, можно и поработать… хотя бы над планом первоначальных следственных действий, хотя бы над черновым, от руки».
План, конечно, не панацея, но и без него, как без воды, «ни туды и ни сюды».
Взяв авторучку и чистый лист, Делова привычно набросала план предстоящего расследования. Распределила обязанности членов СОГ. Допросы фигурантов дела — следователям, постановления о назначении соответствующих экспертиз — тоже им, проведение исследований и выполнение экспертиз — криминалисту. А вот исполнение отдельных поручений, доставление свидетелей, специалистов, а также конвоирование подозреваемых и вся оперативная работа — на плечи оперов. Это их хлеб, пусть отрабатывают…
— Ну, что, начнем, благословясь? — после сбора команды, ознакомления с планом расследования, распределения обязанностей и краткого инструктажа, произнесла полушутя, полусерьезно Ольга Николаевна. — И пусть удача сопутствует нам.
— Начнем. И пусть госпожа Удача будет к нам благосклонной, — повторил Семенов сакральную фразу следователей и оперативников.
Эксперт-криминалист промолчал, зато капитан Яншин, подмигнув по-цыгански черным глазом Деловой, схохмил:
— Да, удача — дама капризная, пострашнее Бабы-Яги будет… Но и она пусть обратится к нам своим передом, а к ворогам нашим — задом. Так нам привычнее… с ней разговаривать будет. Верно, коллега? — обратился он за поддержкой к старлею Федорцову.
— Куда как верно, — ухмыльнулся тот. — Мы же не проктологи, чтобы в зад заглядывать. Нам фейс подавай! Тейбол!
— Можно и без зубоскальства, — одернула Делова обоих оперативников и, переходя на деловой тон, добавила: — Пока я буду разбираться с представителем потерпевшего и гражданского истца, составлять протоколы и выносить постановления, вы оба дуйте в Спецприемник административно арестованных, куда коллеги из УФСБ поместили на десяток суток фигурантов. Пишут, что выражались нецензурной бранью в адрес граждан, — улыбнулась иронично одними уголками губ Делова..
— Совсем, как мы, — обрадовался невесть чему теперь уже Федорцов, возможно, почувствовав в оперативнике ФСБ, состряпавшем административное правонарушение на ровном месте, родственную душу, — когда дело еще не возбуждено, а упустить будущего подозреваемого никак нельзя.
— Совсем, — как бы согласилась с опером Делова, — только у вас, господа опера, как говорится, и «труба пониже и дым пожиже», не беря уж во внимание их зарплату и льготы…
— Да, с зарплатой… у нас того… — поморщился опер, как от зубной боли. — Впрочем, Президент и Премьер-министр обещают к двенадцатому году подкинуть, — решил он все же оставаться оптимистом.
— Обещанного три года ждут…
— Держите карман шире, — обмолвился с иронией эксперт Агафонов, поддержав «важняка». — Догонят и еще добавят. Так, кажется, у нас говорят в таких случаях.
— Вроде, так…
— Уж сколько раз обещали, да «воз и ныне там»…
— Это потому, — прервала треп оперов Делова, — что много болтаете, а мало делаете. Ноги в руки — и марш за фигурантами. Тащите их сюда для проведения следственных действий. Да поживее, а то срок административного ареста у них истекает.
Опера шутливо стукнули каблуками и поспешили на выход из кабинета следователя. Однако Яншин, словно что-то вспомнив, остановился у двери. «Притормозил» и его коллега.
— Что еще? — недовольная промедлением оперов, резковато спросила Делова.
— А статья девяносто первая будет?
Статья 91 УПК РФ регламентировала порядок задержания подозреваемых на сорок восемь часов и помещение их в ИВС — изолятор временного содержания. Еще с советских времен ИВС — вотчина оперов. Нельзя сказать, что следователи в ИВС не проводят работу с подозреваемыми. Проводят. И довольно часто. То самих подозреваемых допрашивают и передопрашивают, то обвинение им там предъявляют, то очные ставки проводят. Словом, работают. Но всегда с участием адвокатов подозреваемых. Опера же… Опера работают с подозреваемыми без адвокатов. Порой — довольно жестко, на грани фола. Особенно тогда, когда упертого подозреваемого требуется «расколоть». Но, конечно же, в рамках действующего законодательства об оперативно-розыскной деятельности. Как говорил когда-то вечно живой Остап Бендер, «чтут уголовный кодекс».
В советские времена эта статья в УПК была под порядковым номером 122. И опера, как в присутствии подозреваемых, так и без них, то шифруясь, то просто рисуясь, называли ее «рубль двадцать два». По цене бутылки простенького вина. Но времена меняются. Цены и ценности тоже. И о «рубле с копейками» теперь уже никто и не вспоминает.
— Будет вам статья, — сухо обронила Делова, настраиваясь на работу с компьютером.
— Нам не надо, — едва ли не в один голос заявили протест оперативники. — Им надо!