Золото верности
Шрифт:
Да, подобное уже было. Тогда тоже вспыхнуло восстание и началась война… Всего пятнадцать лет назад, при старом короле Аларисе. Впрочем, в те времена Аларис вовсе не был ни стар, ни немощен. И был он тогда не просто очередным правителем, к которому Синод приставил своего Посланника. Король Аларис – единственный из людей, кого Маэл признал своим другом. И пускай дружба их затем охладела, но как всё–таки жаль, что старика постигла в итоге столь злая судьба… Он обречён ждать конца, пребывая во мраке безумия…
– Как же краток людской век!… – прошептал Маэл сам себе.
В свои три сотни
Посланник Синода выдохнул тяжело и протяжно, словно желая вместе с воздухом исторгнуть из себя тоску о былых днях.
Однако в настоящем он не нашёл облегчения. Тут тоже чего только не творится! Вот Йед и Тания. Что, собственно, такого в этих детях деревенского кузнеца? Ну пережили они чуму, и что?… И в самой страшной эпидемии бывают уцелевшие…
Нет, всё не так просто. Десять тысяч лет назад та же самая чума уничтожила Старый мир. Она почти что выжгла людской род под корень. И если это она, то двое выживших на сотню селян… Нет, это слишком много. Эти двое особенные.
И девчонка всё–таки сбежала… Как ни сложны прочие проблемы, а эта самая гадкая! Как Тания вообще сумела открыть ту дверь в давно забытое подземелье? Это невозможно! Запор до сих пор исправен, и он срабатывает только от дара Чтеца. По крайней мере, в Новом мире такие двери могут открывать лишь служители Шамины… И как назло, эта деревенская девчонка успела завладеть тем артефактом… Явно боевое оружие, и оно до сих пор исправно. Что теперь с ней делать? Сколько дел она сумеет натворить, обладая оружием Титанов, да ещё таким непокорным характером впридачу?
Нет, нельзя просто оставить всё как есть. Девчонку надо вернуть во что бы то ни стало. Нужно изучить этих двоих… Исследовать… Кто они и что ещё могут?
Вдруг Маэл вскочил с места, словно укушенный.
Он вспомнил. Он догадался.
– Нужно сообщить в Синод! – пробормотал он вслух. – Нужно спросить совета…
Не теряя времени, Маэл запер дверь изнутри. Затем подошёл старому гобелену и рывком сдвинул в сторону. В стене обнажилась неглубокая прямоугольная впадина – размером как раз по его росту.
Сбоку серебром заблестела прямоугольная пластина, в точности как та – в подземелье у Поющих пещер. Служитель Маэл провёл мимо неё рукой, даже не касаясь, и пластина засияла бледным светом.
И в тот же миг впадину в стене затянуло бездонной чернотой.
Маэл немного помедлил, заворожённо любуясь беспроглядным мраком. Затем двинулся вперёд и решительно вошёл в него – прямо внутрь. Чернота безропотно приняла его в свои объятия, едва заволновавшись. Сомкнувшись за Посланником Синода, искрящаяся рябь совершила ещё несколько пробежек туда–сюда по чёрному фону, покуда не затухла.
В келье никого больше не было
Глава 6
«Что же прячется по ту сторону твоего сердца, Реанна?»
Тания обескураженно смотрела вслед странной воительнице, что удалялась в ночную тьму.
Явившись невесть откуда, эта незнакомка вызывала у ней восхищение. Столь слабая на вид, но с какой ловкостью она сумела свалить того бугая! Этот эпизод так и продолжал сам собой прокручиваться перед глазами вновь и вновь. Тания не переставала удивляться точности и расчётливости её движений. Как она научилась так искусно сражаться? Тания поначалу решила, что незнакомке надо помочь, но в действительности никакой помощи не требовалось. Диковинная воительница справилась бы со всеми тремя разбойниками и в одиночку.
Тания ощущала в ней что–то родное – то, чем всегда хотела стать. Только ей всю жизнь приходилось прятать это желание в потаённых глубинах своей души. Прятать даже от самой себя, словно бы она всю жизнь носила незримые оковы. Но теперь оковы вдруг пали, а за дверью темницы ей открылся целый новый мир, величественный и необъятный. Так глухой, обретя вдруг способность слышать, понимает, что мир совсем не таков, каким он представлял его себе.
В то же время, в глубине души Тания опасалась странной незнакомки. Почему она ведёт себя так… не по–человечески? На первый взгляд это можно назвать хладнокровием, самообладанием или выдержкой. Но в действительности все эти слова не подходили: здесь скрывалось нечто совсем иное. Словно бы эта ночная воительница – вообще не человек. Или… не настоящий человек?
Да, именно так. Она ведёт себя, как ненастоящая.
Однако же, та по собственной воле решила вмешаться и помочь Тании, хотя от Тании ей вряд ли есть какая польза. Выходит ею двигали некие благородные мотивы? Значит, под её равнодушным бесстрастием всё же что–то кроется. Но что же?
Пора было уже решать, что делать: незнакомка почти растворилась в ночи. Догнать её или отпустить?
Отбросив раздумья в сторону, Тания погналась ей вслед.
– Постой! Погоди! Нельзя же уходить вот так! Скажи мне, кто ты такая?
Девушка с мечами за спиной остановилась, обернувшись вполоборота.
Тания невольно отметила холодную красоту её изящно–худого лица. Лицо это, как и прежде, не выражало ни любопытства, ни недовольства, ни хотя бы удивления. Вообще ничего.
– Реанна Мона Мней, – произнесла она своим ровным голосом, к которому Тания даже стала понемногу привыкать.
То же самое имя она назвала разбойникам, когда они задали такой же вопрос. Очевидно, эта Реанна обладала склонностью к буквальному пониманию человеческой речи. Нельзя сказать, что её ответ совсем не имел смысла, но для Тании он был довольно бесполезен. Вопрос–то подразумевался совсем не тот. Как если бы заблудившемуся путнику на вопрос «Где я нахожусь?», дали ответ: «На спине у лошади».
– Да я помню, имя ты уже говорила… – обескураженно пробормотала Тания, гадая про себя, с чего это они перешли на величание по фамилиям. – А я Тания… Тания Велунд, дочь кузнеца!
Она по–мужски протянула руку, попытавшись при этом изобразить и на лице, и в голосе максимум дружелюбия. Но Реанна не ответила на приветствие. Даже не шевельнулась. Лишь продолжала выжидающе смотреть.
Тания отставать не собиралась.
– Слушай, Реанна, – продолжила она, опуская руку, – я от всей души благодарна тебе за то, что ты спасла меня от тех громил.