Золотой дождь
Шрифт:
Я просовываю через отверстие внизу экрана свою визитную карточку и представляюсь.
– Меня зовут Руди Бейлор. Я юрист. – Не знаю почему, но звучит это довольно зловеще.
Отт воспринимает эти сведения довольно спокойно, даже пытается улыбнуться. В свое время он зарабатывал на жизнь, стучась в чужие двери и продавая различные варианты страховок малоимущим гражданам, а значит, хотя ему и не повезло, человек он, умеющий расположить к себе собеседника.
– Рад с вами познакомиться, – привычно улыбаясь, говорит он. – Что вас сюда привело?
– Вот что, – отвечаю, доставая из портфеля
– Каких именно? – спрашивает Отт, придвигая к себе бумаги и изучая верхнюю страницу. Повестку в суд.
– Дот и Бадди Блейков, а также их сына Донни Рэя.
– А, «Прекрасный дар жизни», да? – спрашивает он. Дек в свое время пояснил мне, что многие из таких уличных агентов представляют не одну страховую компанию, а несколько. – Можно почитать?
– Разумеется. Вы привлечены в качестве одного из ответчиков. Читайте.
Отт разговаривает и двигается неторопливо, не тратя лишних усилий. Читает он на редкость медленно, переворачивая страницы с нарочитой неохотой. Бедолага. Пережил развод, потом разорился, потеряв все вплоть до последнего цента, а теперь вот за мошенничество в каталажку угодил, а тут ещё и меня нелегкая принесла. И не с пустыми руками, а с иском на десять миллионов долларов.
Однако Отт выглядит невозмутимым. Он заканчивает читать и оставляет бумаги перед собой.
– Вам известно, что я защищен постановлением суда по делам о несостоятельности? – спрашивает он.
– Да. – На самом деле это не совсем так. В соответствии с архивными документами, Отт подал заявление о признании его банкротом в марте, за два месяца до моего иска, а теперь его уже освободили от уплаты долгов. Признание банкротом в судебном порядке вовсе не гарантирует банкрота от будущих судебных исков, хотя вопрос этот считается довольно спорным. Но этот парень нищ как церковная крыса. Брать с него нечего. – Мы были вынуждены назвать вас в числе ответчиков, потому что именно вы оформили этот страховой полис.
– Да, я все понимаю. Вы просто выполняете свой долг.
– Совершенно верно. Когда вы выходите на свободу?
– Через восемнадцать дней. А что?
– Возможно, нам придется вас допросить.
– Как, прямо здесь?
– Не исключено.
– А к чему такая спешка? Выйду вот, и допрашивайте сколько душе угодно.
– Хорошо, я подумаю.
Мое посещение для Отта хоть небольшое, но развлечение, и он не спешит расстаться со мной. Еще несколько минут мы болтаем с ним о нелегкой доле заключенного, после чего я начинаю посматривать в сторону двери.
Мне ни разу прежде не приходилось бывать на втором этаже дома мисс Берди , но, как и на первом, там все заросло пылью и плесенью. Я поочередно распахиваю настежь двери всех комнат, щелкаю выключателем, поспешно осматриваюсь по сторонам, выключаю свет и закрываю дверь. Половицы под ногами в коридоре жалобно скрипят. Узкая лестница ведет на чердак, но мне боязно туда забираться.
Дом куда более просторный, чем мне казалось. И – куда более мрачный. Трудно представить, как мисс Берди могла жить здесь в полном одиночестве. Меня вдруг начинает грызть совесть – ведь мог бы проводить
На первом этаже взломщиков не больше, чем на втором, и я запираю за собой дверь, выходящую во внутренний дворик. Без мисс Берди мне как-то не по себе. Не помню, чтобы её присутствие хоть немного меня вдохновляло, хотя, на случай какой-нибудь нужды, приятно было сознавать, что она здесь рядом, в соседнем доме. Теперь же мне одиноко и неуютно.
Войдя в кухню, я смотрю на телефонный аппарат. Допотопная модель с вращающимся диском. Я едва не набираю номер Келли. Если ответит она, что-нибудь придумаю. Если подойдет он, я положу трубку. Он может узнать, что звонили из этого дома, но ведь я здесь не живу.
Сегодня я вспоминал Келли чаще, чем вчера. А на этой неделе чаще, чем на предыдущей.
Мне отчаянно хочется увидеться с ней.
Глава 34
Воскресным утром Дек везет меня в своем мини-грузовичке на автовокзал. Еще совсем рано. Денек обещает быть ясным и солнечным, в воздухе ещё только пахнет приближением осени. По счастью, удушающая влажность на несколько месяцев отступила. Мемфис в октябре – райское местечко.
Авиабилет до Кливленда и обратно стоит чуть меньше семисот долларов. Номер в недорогом, но безопасном мотеле обойдется, по нашим прикидкам, долларов в сорок за ночь, а на еду уйдут сущие гроши – я привык довольствоваться малым. Свидетелей допрашиваем мы, так что все издержки ложатся на наш счет. Самая дешевая стенографистка в Кливленде, с которой мне удалось договориться, берет сотню в день за присутствие, и ещё по два доллара за запись и расшифровку каждой странички. Подобные допросы нередко растягиваются на добрую сотню страниц, а то и больше. Мы бы не прочь записать всю процедуру на видео, но тут этот номер не пройдет.
Рушатся и наши планы о воздушном перелете. Адвокатская контора Руди Бейлора попросту не может позволить себе командировать меня в Кливленд самолетом. Отправиться в такую даль на своей раздолбанной «тойоте» я не рискну. Случись чего по пути с моей колымагой, и я застряну надолго. Дек, правда, предложил мне воспользоваться его мини-грузовичком, но преодолеть тысячу миль даже на нем мне вовсе не улыбается.
«Грейхаунды» вполне надежны, но вот только ползут как черепахи. Правда, в конечном итоге до места назначения добираются. Будь моя воля, я предпочел бы иной способ передвижения, но выбора нет. К тому же я не спешу. Да и страну хоть посмотрю. Не говоря уж об экономии денег. Словом, преимуществ хоть отбавляй.
За рулем Дек почти не раскрывает рта. По-моему, и ему немного неловко оттого, что в карманах у нас до сих пор ветер свищет. И он прекрасно понимает, что должен бы поехать со мной. Мне предстоит допрашивать враждебных свидетелей и изучать незнакомые документы. Лишние мозги ох как пригодились бы.
На стоянке перед автовокзалом мы прощаемся. Дек обещает поддерживать в конторе порядок и привлечь новых клиентов. Я ничуть не сомневаюсь, что он сдержит обещание. Он отъезжает по шоссе на Сент-Петербург.