Золотой Конвой. Дилогия

Соколов Лев Александрович

– Так с ума сойти можно.

– Сойти, или спиться. Или попытаться нелегально попасть в страну, и погибнуть где-то на границе... Короче, - так и лежит часть золотого запаса империи, в забытых схронах.

– Ну ладно, история интересная, - я поставил чашку на стол.
– А нам то что с того?

Ваня с ответом не торопился. Даже пряник отложил, и потер друг о дружку ладони. И потом воздел палец к потолку, - для значительности.

– А то, - проникновенно и торжественно сказал Иван, - что мы с тобой скоро откопаем один из таких колчаковских

схронов!

– Откуда дровишки?
– Меланхолично спросил я.

– На этот раз верняк, старик, - задушевно пообещал Ваня. Но увидев выражение моего лица, стер лыбу с лица, и заговорил максимально серьезно.
– На этот раз, правда, без дураков. Есть у меня один знакомый. Потомок одного из офицеров, которые конвоировали золото. От предка ему досталась указка - где спрятано, и как взять. Все подробно.

– Ну...
– я замялся.
– И сколько там этого золота?

– Несколько десятков ящиков.
– Пристально глядя мне в глаза, произнес Иван - Сотни килограмм, брат.

Я задумался. Золото... Я его видел, конечно. У матери был крохотный золотой кулончик, в виде оленя. А еще я, как свидетель, держал золотое кольцо на свадьбе у одного друга. И... и наверно, - все. Несколько грамм. Этим мое личное знакомство с золотом и ограничивалось. А здесь, речь шла о тоннах!

– Это же... целая прорва денег.

– Это охренеть до отвала башки, какая прорвища денег, мать их так!!!
– Рявкнул Иван.

Передо мной призрачно поплыли золотистые тяжеленные слитки, украшенные по верхней грани клеймом двуглавого орла. Слитки водили хороводы спиралями и кругами, в воздухе стоял тихий золотой звон. В слитках было все: Погашение рабской ипотеки. Да к черту ипотеку! Красивая одежда, и роскошные авто, и дорогие отели, и море, и солнце, и яхты, и заискивающие взгляды обслуги, и прекрасные женщины с манящими глазами, и уверенность в себе, и небрежное чувство превосходства, и жизнь - другая, прекрасная, сказочная... Слитки звенели. Слитки - приглашение. Слитки - обещание.

– Погоди-ка, - я тряхнул головой, вытрясая из неё призрачные слитки, и возвращая трезвость ума - Что-то у тебя опять не сходится, Вано.
– Что за знакомый? Что за предок? А почему его предок сам не взял клад? А? Ну бог с предком. Почему твой знакомый сам его не берет? Мы ему зачем?
– Я скептически хмыкнул.
– Чтоб поделиться счастьем?

– На любой твой вопрос, дадим мы ответ, - пообещал Ваня.
– Но чтоб я тебе не пересказывал, лучше встретимся с Пашей. Он тебе все расскажет.

– Паша - это тот самый потомок?
– Уточнил я.

– Именно. Уж он развеет все твои сомнения. А потом - рванём за кладом! У тебя ведь как раз намечается отпуск...

– Э-э, стопорни!
– Вскинул руку я.

Золотые слитки в голове окончательно рассеялись. Зато живо вспомнился прошлый отпуск с Иваном - вымораживающая осенняя болотная грязь, в которой мы искали 'целую немецкую пантеру', ага...

– Знаешь что, Иоанн, - сказал я твердо, - В задницу твой клад! Свой великолепный, изумительный,

долгожданный отпуск, я собираюсь провести в теплых краях. Нежась на шезлонге у моря, с маргаритой в руках.

– 'Маргарита', - это девушка или коктейль?
– Уточнил Ваня.

– Как пойдет. Лучше обе.

– Так у тебя денег нет.
– Подшпилил Иван.
– Откуда море? На Гоа и Бали автостопом не доедешь.

– На Гоа нет, ну и что. Поеду в Крым.

– Пф, Крым, - надул губу Иван.

– Прекрасное место. История! Скифы. Памятники античности. Боспорское царство. Вексиляции римских легионов. Давно хочу съездить. Все лучше, чем в Сибири гнуса кормить.

– Лёва, ну чего ты завелся?
– Проканючил Иван.
– Я не понимаю, ты что разбогатеть не хочешь?

– Я отдохнуть хочу.
– Заявил я.
– Знаешь, этот промышленный альпинизм, тоже не сахар. Висишь где-нть на трубе, а наши питерские ветры тебе яйца между ног мотают. Хочу нормально отдохнуть.

– Смотри, - пригрозил Иван - я ведь поеду, разбогатею, - а ты потом будешь локти себе кусать. Ведь реально дело верное.

– У тебя и с пантерой было дело верное. И тоже, живой свидетель был.

– Да ну какой он свидетель?!. деревенский алкаш.

– Вот именно, Ваня. А в сказки я, извини, больше не верю. Повзрослел.

Иван решил зайти с другого конца.

– Старик, - себе не хочешь помочь, - мне помоги.

– Я тебе в прошлый отпуск помог.

– Знаю, ценю, виноват.
– Помоги еще раз. Последний. Друг ты мне, или кто? У меня ведь важное обстоятельство.

– Какое еще обстоятельство?

– Влюбился. Женюсь.
– Лаконично сообщил Иван.

Я округлил глаза.

– То есть я не понял... Как женишься? На ком?!

– На Маше, - объяснил Иван. Сотворив при этом такую физиономию, будто это имя было медом намазано.

– На какой еще Ма... Так, а почему я ничего не знаю?
– От удивления вопросы у меня сыпались быстрее, чем я успевал их формулировать.
– Когда ты с ней познакомиться успел?

– Ну, когда. Мы ж с тобой почти две недели не виделись.

– Ну, допустим.
– Я все еще не мог прийти в себя.
– Познакомится-то много времени не надо. А жениться...
– ты ж с ней всего ничего знаком.

– Любовь разит с первой стрелы, - мечтательно вздохнул Иван.
– Мы как увидели, сразу будто искра пробежала. А потом разговорились, и поняли, что у нас созвучие душ.

– Ага... искра... созвучие...
– машинально бормотал я, будто эхо.

– Я вас познакомлю, и ты сам все поймешь.
– Пообещал Иван.
– Машенька -ангел.

– 'Ангел', к твоему сведенью, на древнегреческом означает просто 'вестник', - приходя в себя, буркнул я.
– Ты в почтальоншу что ли влюбился?

– Слышь, ты не умничай, - погрозил мне пряником Иван.
– Касайся моего сердца осторожно.

Нет, я его сегодня положительно не узнавал. Скоро этот увалень вообще начнет говорить шекспировскими сонетами.