Золотой пленник
Шрифт:
– Прошу прощения, господин барон, в городке нас атаковали какие-то жуткие карлики – уж не их ли вы имеете в виду? – спросил сэр Хендрикс.
– О нет, те, о ком вы говорите, – горные карлики, они живут на границе Хиввы, они, конечно, ужасны, но сущие младенцы по сравнению с теми, кто охотится здесь на нас. Король карликов Ваанута потребовал от меня пятьдесят тысяч дукатов за лояльность, однако я ему отказал: у меня нет таких денег, да и не станет он держать слова – до Хиввы рукой подать, а мы ему чужие.
– Кажется, нам удалось
– Подстрелить? Каким же образом?
– Я не уверен, что это был король, но кто-то находился в черном дощатом ящике на колесах…
– Это не король, это второй человек среди карликов – магистр Бромма. Он может управлять карликами, словно роем пчел.
– Именно так и было, господин барон, нашему сержанту удалось прострелить его убежище из барийского лука.
Барон Ливар помолчал, обдумывая услышанное. Капитан посмотрел в угол – там, словно отсеченная голова, валялся шлем барона с закрытым сетчатым забралом.
– Возможно, это на какое-то время остудит Ваануту.
– Разрешите задать еще один вопрос, господин барон? – спросил сэр Хендрикс.
– Конечно, господа, задавайте вопросы безо всяких церемоний. Так мне будет проще ввести вас в курс дел.
– В чем сейчас состоит инициатива императорских войск?
– Мы ежедневно выезжаем к реке, где солдаты мурпазы Эльдерсая пытаются переправить на наш берег Черный Камень – Каиппу. Если им это удастся, вся разрушающая мощь Хиввы вырвется наружу, и тогда ее не сдержать никакими легионами. По моим сведениям, камень весьма велик и для его переправки нужно ставить хорошую переправу, но вот навести ее мы Эльдерсаю не даем, вынуждая самому принять бой на выгодных для нас позициях тут неподалеку – на трех холмах. Потом, если ему повезет, мы отойдем в крепость и продолжим сопротивление.
– А почему нельзя поставить переправу в другом месте?
– Здесь единственное место, где Куиппа может пересечь реку, в других местах вода этот камень обязательно поглотит. Поэтому и стоит Арум на этом месте с незапамятных времен, запирая Куиппе вход на наш берег.
– А как же калхинуды, господин барон? Эти чудовища летают где хотят.
– Нет, не где хотят, они ненадолго залетают на этот берег и с рассветом спешат вернуться.
– Мы видели, как одна из них кружила у горизонта.
– Может быть, но днем они не опасны – при свете солнца они слепы.
– Господин барон, почему же Эльдерсай медлит, ведь у него численное преимущество? – спросил сэр Хендрикс. Его доспехи были наклепаны на новый жилет из бычьей кожи и слегка поскрипывали.
– У Эльдерсая двадцать тысяч, почти все это – кавалерия, однако он хитер и желает убрать нас руками Хиввы, а самому со свежим войском двинуться на разграбление севера. У нас едва набирается пять тысяч, но в основном это проверенные воины, и каждый может взять на себя троих, а то и пятерых туранов. Мы не прочь столкнуться с ними,
– Почему же теперь решился?
– Разведка докладывает, что туранский хан Шарындасай недоволен его действиями и послал другого мурпазу заменить Эльдерсая. Вот он и решил отличиться, дескать, победителей не судят. Это и нам на руку, мы изнемогаем в ночных схватках с чудовищами, сейчас стали опытнее, но поначалу пытались рубить их мечами, оттого и гибли.
– Как это так – рубить и гибнуть?
– Сюда проникают лишари и убуйны, так называли их жившие на реке лекари-травники. От них я много узнал, ведь моя служба в Аруме, с небольшими перерывами, длится уже двенадцать лет.
Барон улыбнулся каким-то далеким воспоминаниям. Видно, не всегда в Аруме жизнь была безрадостной.
– Лишари – это чудовища из Хиввы, у них черная кровь, они сильны и выносливы, их ладони похожи на рачьи клещи, подкопы и разборка стен – это их работа. Лишарь проворен, но не более чем человек, его можно зарубить хорошим ударом – панцирь его крепок, но от доброго меча не спасет. Правда, сталь от его крови чернеет, но ее можно поправить утренней росой.
Фон Крисп кивнул: точно таким способом слуга Корнелий исправил его собственный меч, после того как капитан зарубил им эртадонта.
– А вот убуйны опаснее, они мельче, не больше собаки среднего размера. В свете факела выглядят зеленоватыми и студенисто-прозрачными, такого так и хочется разнести хорошим ударом. И разносили, однако зеленая кровь убуйнов очень едкая, сталь сжигает так, что меч потом никуда не годится, но самое главное – воздух от этой крови делается ядовитым. Если разрубить убуйна в помещении, через час живых уже не останется, поэтому выход один – жечь их огнем.
– Как будто просто, – заметил сэр Хендрикс.
– Убуйны имеют сил на один-единственный бросок, вцепляются в жертву своими шестью крючковатыми лапами и вонзают в него полый стилет, чтобы впрыснуть яд. Потом через него же высасывают человека изнутри, оставляя лишь тонкую, будто нарочно выделанную кожу.
– Как паук с мухой?
– Вот именно.
– Откуда же они берутся?
– Лишари приводят их из нижних миров, они их проводники.
– Да где же смыкаются эти миры? – удивился фон Крисп.
– В кольце гор, зовущемся Хиввой.
– Господин барон, я хотел спросить о карсаматах… – произнес фон Крисп. – Они не могут вмешаться или в открытую перейти на сторону туранского мурпазы?
– Карсаматам мы уже преподали здесь несколько уроков, и засады были, и загоны. Они потеряли не одну сотню всадников и на время ушли в тень, им тоже хочется свалить нас чужими руками, и они ждут туранов.
Во дворе прозвучал гонг. Барон поднялся, поднялись сэр Хендрикс и фон Крисп.
– Это сигнал на ужин. Больше мы сегодня не увидимся, после ужина здесь прячутся, а часовые укрываются на башнях. До завтра, господа.