Золотой торквес
Шрифт:
— Прочти мои мысли! — крикнул Алутейн капитану стражи. — Обследуй мой ум! Что-то неладное творится, говорю тебе! Разреши мне вызвать на связь короля или Идону — Покровительницу Гильдий!
— Хватит, навызывался! — отрезал принудитель. — Теперь отдыхай, дружище. Умей умереть достойно. — Он отдал умственное распоряжение солдатам и поспешил вон, к ожидавшему его иноходцу.
— Говорил, ничего не выйдет! — проворчал Раймо. — Но все ж таки ты молодчага, Ал!
Алутейн заскрежетал зубами и уставился в толстое незамутненное стекло Реторты.
— Черт бы их всех побрал! Проклятье! Средиземноморский бассейн колеблется! Там, на востоке, между Керсиком и архипелагом, который люди вашего будущего назовут Италией, есть зона нестабильности коры, я уж двести лет за ней наблюдаю. Что, если потрясение сильнее обычного? В лагуне может быть сейш!
— А что это — сейш? — заинтересовался Раймо.
— Да так, небольшая стоячая волна. — Один из золотых дезертиров поцокал языком. — Вот она и даст хорошего пинка под зад храбрым гладиаторам! Уж мы-то знаем, как тану боятся ноги промочить!
— В такой мелкой лагуне особо не промочишь, — возразил кто-то.
— Однако же соль может отсыреть, и огонь под Ретортой не загорится! — предположил другой.
— Это вряд ли. Ты что, никогда большого пожара не видал, приятель? Так спроси Ала — Властелина Хреновых Ремесел — он тебе разобъяснит! Поди, сам каждый год запаливал поленницу из трупов. Психоэнергия всей Гильдии Творцов вскипятит наш чайник, даже если дождь будет хлестать вовсю.
— Я обязан их предупредить! — вскричал Алутейн. — Это мой долг! О, если б я только мог связаться…
— А ты шифрованную телеграмму пошли, — посоветовал чей-то хриплый голос.
— Нет, давай мы разыграем твое послание в шарадах, когда они придут зажигать костер! — предложила женщина.
Ее истеричный смех был очень заразителен. Вся Реторта огласилась хохотом обреченных на смерть.
Тем временем Алутейн — Властелин Ремесел, бывший лорд Творец, употреблял остатки своих метапсихических сил, чтобы направить послание через гладкую панель Реторты. Скорее всего, ничего не выйдет, но он все же должен попытаться.
— Ты продул!
— Но он применил против меня гнусный прием! — горячо возразил Имидол.
— Я основательно потрепал Шарна и его проклятый скорпионовый костюм! Если бы у меня было еще хоть три секунды…
— Ты продул, твое бахвальство и неопытность могут стоить нам Великой Битвы!
Сапфировый титан снял шлем и вылил ведро холодной воды на дымящиеся волосы.
— Отчего? Ведь ты в первом же раунде приложишь Эйкена Драма!
— Дурак! — взъярился Стратег. — Ты что, забыл про фирвулагов? Они теперь поведут в счете!
В умах всех восьмерых чемпионов засияла вывешенная Ноданном турнирная таблица:
КУЛЛУКЕТ (ПРОИГР.) ФАФНОР СЕЛАДЕЙР (ВЫИГР.) БЕТУЛАРН АЛЬБОРАН (ВЫИГР.) ТЕТРОЛ ТАГАЛ (ВЫИГР.) ГАЛБОР БУНОНА (ПРОИГР.) СКЕЙТА БЛЕЙН (ПРОИГР.) АЙФА КУГАЛ (НИЧЬЯ) МЕДОР ИМИДОЛ (ПРОИГР.) ШАРН-МЕС
Стратег кивнул в сторону четверых союзников Эйкена Драма, что столпились вокруг опозорившегося героя-принудителя.
— Благодари наших братьев и сестру! Теперь придется послать тщедушного пройдоху на Поединок с Пейлолом Одноглазым!
Над ними взвилось облако фиолетового дыма.
— По-моему, кто-то упомянул мое имя всуе! — усмехнулся Эйкен. — Неужто, солнцевеликий брат, ты сомневаешься в том, что я выбью Одноглазому оставшийся глаз!
— Он в тысячу раз сильнее своего кровного брата Делбета, который когда-то изрядно погонял нас, — заметил Стратег. — Причем Пейлол не из тех, кто ударит и бежит. Думаешь, твой умишко защитит тебя от этого глаза? Да пока ты до него дотянешься, юноша, он шарахнет тебе кулаком по башке — и нет тебя.
— Как вы предпочитаете, чтоб я его убил?
Восемь чемпионов и Стратег невесело рассмеялись.
Эйкен скривил губу.
— Нет, серьезно? Я могу его убить. Как Делбета. По-человечески. Но только чтоб потом Высокий Стол не пришил мне нарушение ваших паршивых правил.
Под роскошным золотисто-розовым шлемом засветилась презрительная улыбка.
— Ты не можешь использовать Копье против Пейлола, первобытный. Только против меня.
— Я не о том, — заявил Эйкен. — Не гони коней, солнцевеликий. Твоя очередь еще придет. — Он ухмыльнулся, обвел взглядом всех чемпионов. — Ну так что? Спасать мне ваши задницы или нет? Моя тактика не более бесчестна, чем та, которую они применили против ваших парней в Финии. Давайте, совещайтесь, а то ведь взлечу в небо, как ракета, и останетесь на бобах!
— Да лети, чтоб ты пропал! — взревел Имидол. — Тогда Стратег встретится с Пейлолом и победит.
— Уверен? — вкрадчиво спросил шут. — Наберет ли он достаточно очков, чтобы перевес опять был в вашу пользу? Ноданн не может четвертовать Пейлола, а я могу. И всем вам известно, каков тогда будет счет.
— Я переговорю с Высоким Столом, — сказал Ноданн.
Через пятнадцать секунд он объявил:
— Ты сразишься с Пейлолом Одноглазым по-человечески и не будешь за это наказан.
Луна сделала свое дело. Она все еще освещала Средиземноморский бассейн, но ее воздействие на приливы, до сих пор остававшиеся без последствий для мелководья, начинало сказываться в западной части Авена, когда темные воды перепрыгнули вулканический гребень.
11
Эйкен Драм наступал на Пейлола Одноглазого.
Гигант даже не позаботился принять иллюзорное обличье. Он ждал — черный монолит в центре белого соляного круга — и посмеивался. Этот звук напоминал некоторым из притихших зрителей грохот металлического мусорного бачка, катившегося по длинной лестнице.
Дураки! Какие же тану дураки, что послали против него эту убогую тварь! Да они его просто забыли! Видно, долгое его отсутствие на поле брани притупило их память, а может, роковой контакт с первобытными привел к разжижению мозгов. Эта букашка, этот червяк в золотистых доспехах с желто-фиолетовыми перьями на шлеме — да с ним и драться-то зазорно! От одного взгляда Пейлолова психоэнергетического глаза он враз окочурится.