Золоту – жизнь, человеку – смерть
Шрифт:
Леонид понравился Николаю Николаевичу, и они часто выезжали тайком без дворцовой свиты на охоту и загородную прогулку.
– Твой дед служил при дворе, когда я был мальчишкой. Он учил меня верховой езде, и стрелять из винтовки и пистолета. Мы часто плавали на Неве. Жаль, что при дворцовом перевороте он погиб. В благодарность за его преданность один из старших сыновей вашего рода служит со своей сотней при дворце.
– А как поживает ваш отец?
– Хорошо, ваше величество.
– Зови, Николаем Николаевичем, так безопаснее будет нам на прогулке. Люблю иногда побродить по городу. Но с каждым днем все меньше становится преданных людей. Многие усердствуют, бьют челом, низко кланяются, а за спиной иногда такое скажут, грех повторить.
– Проявите строгость, Николай Николаевич.
– Пытался в свое время Александр II, царство ему небесное, это сделать, но к чему это привело – сам погиб. Казнили!!!
– Нужны реформы, а мы все их тянем, чего-то боимся. И я стал бояться за престол нашего императора и самодержавия.
– Возьми, Леня, газету «Русский инвалид» и давай посидим около Петра Великого. Люблю почитать на прогулке. Это наша газета, но в ней много хвальбы, здесь русскую жизнь не узнаешь. О русской жизни нужно читать в земских и губернских газетах.
– Вон видишь, Леня, газетка на земле лежит? – Это, наверняка антигосударственная газета, кто-то из наших друзей читал, но выбросил, побоялся попасть с ней на глаза полиции. Принеси, Леня, прочтем, что там сегодня о нас пишут.
– Что, вы, ваше величество.
– Не величество, а Николай Николаевич. Твоя ошибка может стоить мне головы. Мы хорошо ладим с твоим отцом, он всегда громко меня звал: «Пидийды сюды Мыколо».
Рыбаки в Чистых прудах, где мы с твоим отцом иногда рыбачили, говорили: «Мыколо уже сооброжает». Твой отец не пил и не курил, а ты как?
– Я тоже.
– Это хорошо. Еще два дня ты мой, потом пойдешь служить к герцогине Алисе.
– А кто она и где придется служить?
– Она англичанка. Очень строгая, но справедливая. Она в твоем вкусе, Леня.
– Но я плохо говорю по-английски. Лучше дайте немку-баронессу или француженку.
– Забыл наш род, Леня, или притворяешься.
Сотник вскочил.
– Я ваше…
– Замолчи, садовая твоя голова! Садись!
– Прошу извинения. Согласен, за такую честь, верой и правдой буду служить Отечеству.
Николай Николаевич приложил пальцы к его губам.
– Я тебе ничего не говорил, придет время – тебе скажут, кому это положено. Но будь к этому готов.
– А сейчас поедем к князю Михаилу Николаевичу. Александре Федоровне рекомендовал тебя не я, а князь Михаил. Вот почему нам нужно быть сегодня у него.
В доме князя Михаила ждали сотники.
Около дома их встретил архимадрид Феофан и Анна Вырубова.
Она весело поздоровалась с Великим князем, сделав ему маленький поклон и поздоровалась за ручку, а он ее поцеловал.
– Это ваш любимец, Николай Николаевич.
– Не только мой, а моего отца и деда. Все их предки охраняли царские покои.
– Я слышала об Миргородской казацкой сотни, но никогда не видела их так близко.
– Надеюсь, мы станем друзьями, отныне вы будете сопровождать меня и Александру Федоровну. Она вас примет завтра. А сегодня разместите своих казаков в конюшнях царского двора. Такова воля царицы.
– Согласен охранять вас и царицу, но что бы привести к вам мою сотню нужно согласие князя Андроникова. Я подчиняюсь ему и министру Коновцеву.
– Поставьте всех в известность, и я у ваших ног.
– Нас приглашают, Николай Николаевич, за стол.
– А вы почему не пьете, сотник, нет на столе вашей любимой выпивки?
– Спасибо, я не пью.
– Принесите для сотника вишневки. У меня она приготовлена для вас. Спрашивала ваших казаков, что вы любите.
– Не забудьте с вишневкой гречневых галушек.
– Аннушка, ты споишь гостя, и завтра вам придется отложить встречу с царицей.
– Николай Николаевич, еще две рюмочки и чашку вареников и его отдам вам.
– Вы играете, сотник, в карты?
– Играю.
– Согласна в паре с сотником, вы не возражаете?
– Вы довольно хорошо играете, сотник, у кого учились?
– Моим учителем была долгая зимняя ночь. В деревне женщины прядут и вяжут по вечерам, а мы, мужики, мнем коноплю, пьем водку и играем в карты. Любимым развлечением была игра в жмурки. Одному из игроков завязывают глаза, кого он поймает с завязанными глазами, должен целовать.
– А если мужик мужика или баба бабу схватила?
– Обнимаются. Пойманному завязывают глаза и игра продолжается.
– Аннушка, пойдем.
– Если, вы, князь настаиваете, я согласна, но это не в мою пользу, у меня нет напарника.
– Позовите графиню, Аннушка, пусть составит она нам компанию.
Все весело смеются. Вырубова схватила сотника за подол и весело закричала:
– Милый Николай Николаевич, подайте стул, я эту мачту хочу поцеловать.
Графиня ставит стул около сотника, Аннушка поднимается на стул, обнимает кудрявую голову сотника и целует.
Сотник от поцелуя покраснел, а Аннушка кричит: «Посмотрите, он у нас еще девушка».
Завязывает глаза и убегает от него.
Графиня наливает бокалы и подносит играющим.
Сотнику налила полный, встала на стул, поцеловала и дала в руки бокал.
Вырубова смеется: «Целоваться он умеет, а пить не научился».
– У меня научится пить. Пей, а то велю снять голову.
– За свою голову я согласен, хоть ведро выпить, дорогая графиня.
Женщины считают, за сколько секунд он выпьет и приговаривают: «Пей до дна, чтоб думка была одна».