Чтение онлайн

на главную

Жанры

Золотые Антилы
Шрифт:

Однако первые изъяны, выявившиеся в «столь ценном самоцвете», как называли Каледонию, уже начинали внушать беспокойство. С каждым днем колонисты узнавали о новых фундаментальных недостатках нового дома. Наиболее неприятным открытием стала погода, сырая и ветреная с первого дня их появления и не желавшая исправляться. От сырости гнила одежда и плесневела провизия, душная жара отбивала всякое желание трудиться. Еще большее уныние одолевало работавших в поле, видевших, как мало эффекта дает борьба с зарослями, и начинавших подозревать, что им никогда не удастся расчистить поля. Сооружение форта Сент-Эндрю потребовало много рабочих рук, и полевые работы настолько задержались, что совет осознал: колонии придется полагаться на привозную провизию, по крайней мере в первый год. Затем многих из работавших поразила странная, неизвестного происхождения лихорадка, вызывавшая рвоту и сильнейшую вялость. Все больше и больше было случаев кровавого поноса, от которого многие больные так и не оправились. Каждую неделю на кладбище, разбитом позади форта, хоронили один или два трупа, и кое-кому из шотландцев оказалось не по силам постоянное напряжение. Двое из рабочей партии впали в безумие и попытались сбежать в лес. Они сами не знали, куда им деваться, разве только поселиться с индейцами, так что их скоро изловили и привели назад в кандалах. Воровство, пьянство

и нарушения дисциплины стали обыденными явлениями, а работы на полях и на складах шли все медленнее по мере того, как шотландцы утрачивали энтузиазм относительно новой, якобы более счастливой страны.

Фактически большая часть трудностей проистекала из неумелого руководства колонией. Теперь с необычайной ясностью проявилось, как неразумно было распылять власть между десятком дилетантов. Кое-кто из советников обладал достаточным здравым смыслом и энергией, чтобы удержать колонию, но их сковывала нерешительность коллег. В довершение бед некоторые советники привезли с собой старые ссоры, которые теперь прорывались вспышками раздражения, усиливавшегося пьянством. Особенно трудно было иметь дело с командором Пенникуком, затевавшим перебранки и с сухопутными, и с морскими офицерами. Возникла угроза мятежа, и группа офицеров стала поговаривать о захвате власти или о возможности похитить один из кораблей и самостоятельно вернуться в Шотландию. Патерсон, который, возможно, сумел бы примирить ссорящихся советников, снова был на грани нервного срыва. Его жена умерла вскоре после прибытия флота на Дарьен, умер и слуга, и для него должно было стать совершенно очевидным, что его «великая империя» — лишь призрак. Однако, в прямом противоречии со сгущающимся унынием, первый официальный доклад совета в Эдинбург еще цеплялся за миф о Золотых Антилах. Закрывая глаза на удлиняющийся список потерь и на почти нераспаханные поля вокруг бухты, советники храбро рапортовали, что «богатство, плодородие, здоровый климат и удачное расположение страны позволяют ожидать большего, нежели мы смели рассчитывать». Каледония, говорили они, это настоящий сад, в котором даже вершины гор и холмов покрыты слоем хорошего плодородного суглинка в три или четыре фута. Превосходно ловится рыба, хороша охота на птицу и зверя, и воздух лишен «тех убийственных возмущений, что так обычны в Англии и на других островах Америки». Единственным намеком на то, что не все, может быть, идет столь уж гладко, была просьба прислать двух новых пасторов на замену умершим и о грузе провизии и более подходящих для торговли товаров.

Для тех, у кого хватало ума видеть, Каледония представлялась зыбучим песком невозможного. Согласно первоначальному плану правления, колония почти с самого начала должна была поддерживать свое существование за счет торговли и плантаций. Но становилось ясным, что земледелие здесь практически невозможно и что туземное население ничего не стоит как партнер по торговле. Мечты Патерсона о большой дороге через перешеек к Тихому океану выглядели смехотворными перед преградой Кордильер, высившихся за колонией (в дневниках Уофера имелось точное их описание, однако оно не возымело действия). По иронии судьбы, единственным рынком для товаров Каледонии были другие европейские колонии на Антилах, уже занятые торговыми монополиями метрополий. Широкомасштабная контрабанда могла бы, возможно, преодолеть эти затруднения, но даже в этом случае расположение Каледонии на западной окраине Карибского моря оказывалось неудачным. Шотландцев со всех сторон окружали испанские колонии, а их мадридские хозяева и думать не желали о том, чтобы допустить чужаков в материковую часть Центральной Америки. Каледонцы оказались изолированными и беззащитными, трюмы судов и склады наполняли негодные и непродажные товары, понемногу портившиеся в тропической сырости. Антилы отнюдь не были рогом изобилия, дарующим легкие богатства. Европейские колонии здесь выживали только за счет трудоемкого освоения дикой природы и в жестокой конкуренции с более старыми поселениями европейцев. Теперь же лучше устроенные европейские колонии собирались, подобно стервятникам вокруг бессильной жертвы, чтобы раздавить шотландцев.

Первым из больших европейских судов, появившихся в виду колонии, оказался «Руперт прайз» — английский военный корабль с Ямайки. Его капитан Роберт Лонг официально осматривал берега в поисках разбитых кораблей Серебряного флота Испании, с грузом, стоившим спасения. Однако его отклонило от цели поручение осмотреть позиции шотландцев и сообщить о них английским и ямайским властям. Мощные укрепления шотландцев произвели на него впечатление, и он некоторое время лавировал вокруг Золотого острова, присматриваясь к колонистам и продвигаясь вдоль побережья, чтобы выяснить, не собирают ли испанцы силы для контратаки. Кроме того, несколько торговых судов заходило в гавань с товарами для колонистов. Ненароком заглянул один капер, не знавший, что старая буканьерская стоянка занята. Совет колонии радушно принял его как потенциального союзника против испанцев и источник новостей. Эти визитеры, случайные и не случайные, понемногу открыли торговлю с каледонцами, продавая им говядину, муку и другие товары. Но дело шло туго, потому что капитаны кораблей хотели получить плату наличными и отказывались от ненужных им шотландских товаров. Правда, капитан «Маурепы», французского корабля, по слухам неплохо поживившегося на обломках испанских судов вдоль побережья, согласился, по крайней мере, доставить корреспонденцию шотландцев в места, откуда ее можно было переправить в Эдинбург. Однако французский капитан оказался глупцом. Он непременно хотел выбраться из узкого пролива у Каледонии прямо в зубы собиравшемуся шторму, причем с полупьяной командой. Пенникук, сознававший опасность, погнался за ним на шлюпке и сумел догнать как раз к тому времени, как «Маурепу» швырнуло бортом на скалы. Пенникук забросил канат на борт французского корабля и отбуксировал его в маленькую бухту, где корабль по-прежнему был открыт ярости урагана, но мог хотя бы встать на якорь. Затем Пенникук послал за новыми якорями и канатами, а сам поднялся на борт «Маурепы», чтобы уговорить ее капитана переждать. Но еще до возвращения английской шлюпки ветер усилился и якорный канат французов лопнул. Бушующие волны погнали «Маурепу» на берег, и корабль было уже не спасти. Капитан и старший помощник выжили, но двадцать четыре из двадцати пяти членов команды утонули. Пенникуку удалось спастись только потому, что он полуголым бросился в море и доплыл до берега. Ему посчастливилось отделаться несколькими царапинами и синяками. Гибель корабля стала самым печальным из происшествий, случившихся в колонии. Оно произвело тем более тягостное впечатление, что случилось накануне Рождества.

Через четыре дня другой корабль, на сей раз шлюп с Ямайки, взял на борт свежие депеши, копию списка потерь, дубликат официального журнала экспедиции, и некого Александра Гамильтона [19] ,

главного счетовода экспедиции, избранного советом, чтобы проследить за доставкой почты в Шотландию. Патерсон возражал против посылки Гамильтона курьером, доказывая, что никто кроме него не в состоянии вести учет товаров Каледонии, — очевидно, Патерсон все еще слепо надеялся на успех империи. Его возражения отклонили, хотя Патерсон мог утешаться тем, что вместе с Гамильтоном, правда, как частное лицо, отбыл некий майор Каннингем. Канингем был самым сварливым из членов совета и самым шумным критиком всего предприятия. Дошло до того, что обсуждали, не арестовать ли его и не посадить ли в тюрьму, так что когда неуживчивый майор собрал пожитки и отбыл по собственному желанию, все вздохнули с облегчением.

19

Не состоявшего, насколько это известно, в прямом родстве с американским государственным деятелем Александром Гамильтоном, несмотря на связь последнего с Вест-Индией (он родился в Невисе, на британских Подветренных островах).

Гамильтону и почте потребовалось три месяца, чтобы добраться до Эдинбурга, а дела Каледонии шли все хуже. Тем трагичнее выглядит то обстоятельство, что, добравшись до Эдинбурга, он выполнил полученные инструкции и представил самое восторженное описание жизни в Каледонии в подтверждение оптимистичного доклада совета. Дирекция была так рада услышать его рассказ, что наградила Гамильтона кошельком с сотней гиней «в награду первому, принесшему добрые известия из американского поселения», и немедленно занялась снаряжением второго флота.

Этот флот, согласно первоначальному плану, должен был укрепить фундамент, заложенный якобы первыми поселенцами. Никто не знал, что положение шотландской колонии становилось все более отчаянным с каждой неделей после отправки Гамильтона. Ни Рождество, ни Новый год не дали оснований для веселья. До колонистов дошло известие, которого те больше всего боялись: испанцы решили нанести им удар. Первое предупреждение пришло от английского капитана Лонга, пославшего на берег шлюпку со сведениями, доставленными его патрулем. Стало достоверно известно, что испанский Наветренный флот получил подкрепление и что в Картахене собирается экспедиция против шотландцев. В январе подтверждение этим слухам приносили по крохам купеческие суда, заглядывавшие иной раз в гавань Каледонии. Затем стало известно, что «Дельфин» напоролся на рифы у Картахены и его выбросило на берег. Испанцы немедленно захватили команду в плен и обошлись с ней как с настоящими пиратами. Все эти события приводили каледонцев в уныние, и колонисты готовились к крупному столкновению с испанцами.

Все мрачные слухи, просачивавшиеся в Каледонию, были верны, однако совет упускал из виду существенное обстоятельство — что испанцы ведут подготовку в совершенно неадекватных масштабах. Насколько было известно каледонцам, угроза была скорее психологической, чем реальной, поскольку, несмотря на крупные маневры испанцев, о которых говорили по всему Карибскому морю, испанская экспедиция против шотландцев представлялась лишь незначительным походом.

На деле испанцы, разумеется, выступали с далеко не малыми силами. Известие, что сильный отряд шотландцев утвердился на Панамском перешейке, вызвало серьезную озабоченность у мадридских властей. Они сочли, что англичане отступают от условий договора с Испанией, и английскому послу в Мадриде лорду Стэн-хоупу пришлось туго. Он пытался объяснить испанцам, что Шотландия выступает в данном случае как суверенное государство и что в Дарьене обосновались шотландцы, а не англичане, однако успеха не добился. Испанцы не слишком разбирались в различиях между владениями короля Вильгельма, и вскоре решили, что проще будет выставить шотландцев силой, чем препираться из-за них с английским послом. Соответственно Совет Индий разразился ливнем королевских инструкций, приказывавших переформировать и усилить Наветренный флот, а одному из адмиралов, направлявшемуся в Пенсаколу, вместо этого взять курс к побережью Панамы, всем же губернаторам испанских колоний на Антилах — оказывать всевозможное содействие к изгнанию шотландских «пиратов». Сообщалось, что даже церковь согласилась пожертвовать миллион пиастров, чтобы помочь сбросить протестантов в море.

Однако испанские колонии, окружавшие Карибское море, не в состоянии были собрать армаду за такой короткий срок. Офицеры испанской разведки ошибочно оценивали вооруженные силы шотландцев, высадившихся на Дарьене, в четыре тысячи человек, и американские испанцы действовали с соответствующей осторожностью. Переписка между различными испанскими колониями затягивалась на недели, если не на месяцы, а из-за недостатка транспортных судов испанским военным властям приходилось выжидать и усиливать флот, попросту передавая ему всякое судно, зашедшее в порты. Кроме того, испанские командиры давно завели привычку рассчитывать, что всю тяжесть расходов и сражений возьмут на себя их партнеры. Каждая колония расценивала исходящую от каледонцев опасность с точки зрения собственных интересов. Случилось так, что шотландцы заняли местность, откуда не могли непосредственно угрожать ни одному из испанских поселений; по той же причине у испанцев рядом с Каледонией, ближе, чем в Картахене, не было ни одной гавани, где можно было бы собрать значительные силы и необходимые припасы. В довершение всего испанское командование представляло собой в большинстве дурных офицеров, по натуре склонных тянуть время. Один адмирал потратил так много времени, запрашивая разъяснений к королевским приказам, что опоздал в пункт рандеву; командующий Наветренным флотом жаждал атаковать шотландцев, но его флот находился в таком состоянии, что вряд ли мог выйти в море; а губернатор Панамы не спешил выдвигать силы против угрозы, представлявшейся ему несерьезной, оставляя город беззащитным перед атакой с Тихого океана.

Так что подготовка испанцев тянулась еле-еле, подталкиваемая свежими посланиями Совета Индий, требовавшими ответить, почему инструкции выполняются недостаточно быстро. В ответ некоторые командующие заморскими владениями выслали столько противоречащих друг другу оправданий и депеш, что нелегко оказалось разобраться, в каком направлении развивается кампания. Первый ход, по-видимому, сделал губернатор Панамы, нехотя пожертвовавший четырьмя отрядами городского ополчения. Эти части нашли проход через Кордильеры, и их передовой отряд столкнулся с патрулем шотландцев. Последовала короткая стычка с небольшими потерями для обеих сторон. Испанское ополчение тотчас же оттянулось к ближайшему хребту Кордильер, где заняло позицию в ожидании подкрепления, в то же время присматривая за шотландцами. Однако дожидались они напрасно. Наветренный флот испанцев прибыл в Пуэрто-Бельо в столь печальном состоянии, что два давших течь корабля не могли выйти в море без серьезного ремонта. Поскольку остальные испанские флоты Карибского моря вообще не явились на рандеву, от всякой мысли об атаке на Каледонию с двух сторон пришлось отказаться.

Поделиться:
Популярные книги

Шведский стол

Ланцов Михаил Алексеевич
3. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Шведский стол

Мой любимый (не) медведь

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
7.90
рейтинг книги
Мой любимый (не) медведь

Возвышение Меркурия. Книга 12

Кронос Александр
12. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 12

Ротмистр Гордеев

Дашко Дмитрий Николаевич
1. Ротмистр Гордеев
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Ротмистр Гордеев

Измена. (Не)любимая жена олигарха

Лаванда Марго
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. (Не)любимая жена олигарха

Наследник старого рода

Шелег Дмитрий Витальевич
1. Живой лёд
Фантастика:
фэнтези
8.19
рейтинг книги
Наследник старого рода

Ну, здравствуй, перестройка!

Иванов Дмитрий
4. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.83
рейтинг книги
Ну, здравствуй, перестройка!

Жандарм 5

Семин Никита
5. Жандарм
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Жандарм 5

Идеальный мир для Лекаря 14

Сапфир Олег
14. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 14

Наизнанку

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Наизнанку

Кодекс Охотника. Книга VI

Винокуров Юрий
6. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга VI

Кодекс Крови. Книга ХII

Борзых М.
12. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга ХII

Курсант: Назад в СССР 7

Дамиров Рафаэль
7. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Курсант: Назад в СССР 7

Камень. Книга восьмая

Минин Станислав
8. Камень
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
7.00
рейтинг книги
Камень. Книга восьмая