Зорро
Шрифт:
Но вот по самому краю обрыва к ним приблизилась еще одна, и дон Росендо – а он был, если смотреть со стороны озера, крайним справа – услыхал негромкое покашливание и знакомый чуть надтреснутый баритон:
– Необыкновенно красивое зрелище, не правда ли?..
– Я и не подозревал, что вы так чувствительны к красотам природы, дон Диего! – прозвучало в ответ.
Молодой человек повернул голову и взглянул на своего приятеля. Лицо дона Диего несколько осунулось, лоб чуть выше бровей отмечала узкая алая ссадина, а глаза были окаймлены широкими бледными пятнами, доходившими до крыльев носа и покрывавшими щеки и скулы.
– О да! – воскликнул дон Диего. – Творения человеческих рук вряд ли смогут когда-либо достигнуть такого размаха, а если людям и удастся сотворить нечто подобное по мощи и масштабу, в этих монстрах, я думаю, никогда не будет той спокойной величественной гармонии, которая дышит во всех чудесах природы, начиная от крошечной травинки и кончая вулканическим взрывом!
– В таком случае вам не повезло, сеньор Диего, – насмешливо возразил дон Росендо, – ибо не далее как час назад мы все трое были свидетелями колоссального, восхитительного творения предков этого замечательного старика! – С этими словами дон Росендо указал на Тилькуате, и старый индеец церемонно, словно его представляли самому губернатору штата, склонил свою голову, разделенную ровным, как бритва, пробором.
– Я верю только собственным чувствам, сеньор, – заявил дон Диего. – И для того чтобы убедиться в правоте ваших слов, мне надо увидеть это потрясающее произведение самому!
– Увы, это невозможно! – вздохнул дон Росендо. – Ибо сейчас, с этой высоты, мы созерцаем его погружение в бездонную пучину озера!
– Вода пробила речное дно, сеньор Диего, – смиренно добавил Тилькуате, – ворвалась в святилище Уицилопочтли и сейчас уносит в озеро золотые статуи наших богов.
– А также тела тех негодяев, что преследовали нас до самого входа в пещеру, – тихо сказала Касильда.
– Не только негодяев, сестра, – вздохнул дон Росендо, переводя скорбный взгляд на клокочущий далеко внизу водопад, – благородный Зорро также стал жертвой взбунтовавшейся стихии!..
– Природа, к сожалению, слепа, – пожал плечами дон Диего. – Для нее не существует разницы между добродетелью и пороком.
– Хорошо, что мы, люди, превосходим ее хотя бы в этом! – воскликнул дон Росендо.
– Здесь я с вами совершенно согласен, сеньор! – рассмеялся дон Диего.
– Что ж, если природа равнодушна к гибели своих лучших творений, так давайте же мы почтим память благородного Зорро! – предложила Касильда, глядя в бирюзовое зеркало озера.
Все четверо обнажили головы и замерли в молчании. При этом дон Росендо все же краем глаза продолжал наблюдать за своим приятелем и заметил, что в тот миг, когда шляпа в его руке слегка дрогнула, из-за ее полей выпал скомканный черный лоскут. Дон Диего, по-видимому, тоже заметил свою оплошность, но, не желая признавать ее, едва заметным движением ноги столкнул лоскут в пропасть.
ЭПИЛОГ
Дон Диего и Касильда обвенчались через месяц после описываемых событий. Благословлял молодых падре Иларио. Шаферами выступали дон Росендо и донья Лусия, помолвка которых была отложена до того времени, когда девушка сможет снять траур по погибшему дяде, чей труп с золотой маской ягуара на груди был найден в низовьях реки и предан земле со всеми подобающими этому достойному сеньору почестями.