Зверь
Шрифт:
Дверь королевской семьи закрылась.
Тут же кнут просвистел в воздухе, но Эеншард повернулся, позволяя тому удариться в запертую дверь, и только потом посмотрел на отца.
– Ты не доживешь до рассвета, - сказал Дерша, убирая кнут.
Шадиф рассмеялся, а Эеймар посмотрел на брата со снисходительным сочувствием, как смотрят на безумных глупцов.
Третий принц ничего не ответил, просто глядя, как уходили старшие мужчины его семьи. Он просто стоял, словно у него не было большого списка дел. Ему все еще не верилось, что он теперь в отставке. Ему всегда казалось,
– Принц Эеншард!
Этот оклик мгновенно вывел мужчину из оцепенения и заставил обернуться. К нему, нервно теребя папку с бумагами, спешил первый министр.
– Хорошо, что вы здесь, - спешно проговорил Сахар Арас. – Хорошо, что я успел догнать вас. Давайте я провожу вас.
– Я собрался на арену, - глухо ответил Эеншард, изучая взглядом мужчину.
Принц был выше министра на целую голову, но мужчина почему-то не старался отдалиться, напротив, подошел так близко, как это позволяли приличия.
– Тогда идемте, мне очень надо поговорить с вами.
– Может, лучше не на ходу и не во дворце? – спросил Эеншард, внимательно глядя на мужчину.
Тот сглотнул и кивнул, прижимая к груди папку.
– Тогда через час в Бизоньем роге, - заключил Эеншард.
– Вы ведь понимаете, что я…?
– Я все понимаю, - перебил мужчину принц. – Не беспокойтесь, на войне не грызут друг другу глотки так, как это делают в дворцовых палатах.
Не дожидаясь реакции, он поспешил в гарем, что бы до встречи решить хоть один вопрос. Кранту он хотел уделить больше времени, возможно, с угловатым мальчишкой стоило даже позаниматься, особенно теперь, когда он больше не на службе.
В светлом зале, украшенном бликами витражей, его встретили звуки флейты. Это, как всегда, играла Лея, прекрасная белокурая рабыня из Ливна. Она была хорошо обучена, прекрасно сложена, но ее умение угождать утомляло Эеншарда, и потому Лея свободно спала с кем-то другим, а, приходя сюда, играла на флейте, сидя на полу у маленького искусственного пруда в центре зала. Эеншард приветственно кивнул ей, проходя мимо, девушка лишь прикрыла глаза, продолжая свою игру.
Принц миновал близняшек Айо. Тера и Флера достались ему после восстановления мира в Люнде. Две черненькие кучерявые девчонки весело улыбались принцу. Если бы Эеншард не встретил Ленкару, то сейчас, чтобы расслабиться, взял бы этих двоих с собой и поиграл с ними, как прежде. Невольно усмехнувшись, принц прошел мимо и приветственно поймал Улию за зад.
– Как обещал - я подумал, - сказал он.
Женщина в ответ улыбнулась и даже поцеловала своего господина в щеку, а потом, ускользнув от его руки, поклонилась.
– Я провожу вас, - проговорила она и быстро поспешила по светлому коридору.
Эеншард, стараясь не замечать, как на него смотрят роскошно одетые его собственные женщины, следовал за ней. Он не перестал считать их своими, но не хотел испытывать того странного неприятия к самому себе при близости с другой. Ему была нужна его северянка, но он старался не думать о ней, заходя в покои Дерб.
Девушка сидела в кресле и расчесывала свои длинные черные волосы.
– К тебе Господин, - сообщила Улия и, коротко коснувшись плеча Эеншарда, вышла.
Дерб же вскочила, выбросила свой гребень куда-то в сторону и обернулась. Она была красива. Живот ее чуть округлился, грудь еще больше налилась и выпирала из складок платья. Она, казалось, немного подросла, побледнела, стала уже в талии и округлилась в бедрах. Она явно хорошела, расцветала. Поклонившись, она посмотрела на Эеншарда с вызовом и в то же время с надеждой. Ему же оставалось лишь устало вздохнуть.
– Присядь, - велел он, хмурясь.
Она села, внимательно глядя на него. Помедлив немного, принц подошел к ней, опустился на одно колено подле ее кресла и взял ее маленькую ручонку своими большими руками.
– Послушай меня, - начал он сдавленным басом. – Я не могу сказать, что мне нужен этот ребенок, я его не хотел, но я обещаю тебе любить его и оберегать, когда он родится.
Дерб улыбнулась, мгновенно засияла и чуть не бросилась ему на шею, но он продолжал:
– Но я действительно люблю другую и, если ты поймешь меня, я буду беречь тебя как мать своего первенца и позволю выйти замуж, если ты того захочешь.
Ее лицо исказилось. Вырвав руку, она отвернулась.
– Дерб…
– Уходите, - дрожащим голосом проговорила она, явно стараясь не плакать. – Я все поняла, но я все равно люблю вас.
Эеншард не ответил. Просить прощение было глупо, объясняться нелепо. Он тихо встал и вышел, слыша, как за его спиной комнату заполнили отчаянные рыдания.
– Ты уверена, что говорить с ней стоило? – спросил он у Улии, ждавшей его в коридоре.
– Да, - ответила женщина тихим шепотом. – Правда не изменится, но ребенок должен быть принят, и ты это знаешь. Должна знать и она.
– Умная ты баба, Улия, - выдохнул Эеншард. – Присмотри за ней, ладно?
– Конечно, Эйн.
Она подошла, прильнула к его плечу, улыбнулась и, поглаживая его большую сильную руку, повела назад к двери, защищая своим присутствием своего господина от других женщин гарема.
15
Трактир «Бизоний рог» был шумным местом в темное время суток. На закате сюда приходили и эштарцы, и чужеземцы, посмотреть на танцы, выпить, даже подраться. Мало где в городе можно было выйти в специально предназначенное для боя место и выяснить, кто есть кто. Днем же здесь было тихо, но трактир не закрывался, ибо кто-то из посетителей все равно заглядывал.
Эеншард пришел сюда первым и занял "свой" стол в углу.
Хозяин заведения спешно кивнул, имитируя поклон, и больше не докучал клиенту своим почтением. Зная вкусы Эеншарда, он принес ему бутылку забористого рома и по традиции оставил кружку. Только принц, швырнув монету в руки мужчины, отпил из горла.
Он был зол. В его внутреннем мире любая негативная эмоция постепенно превращалась в гнев, что внутренней дрожью растекался по телу.
Выпив полбутылки, он, наконец, расслабился и, выдохнув, стал ожидать, наблюдая за единичными посетителями трактира.