Звезда Гаада
Шрифт:
Вздохнула. Это ж было очень интересное место, а он не знает.
— Я бы и сам хотел расспросить его о многом, — добавил Гаад, помрачнев, — Но он не отзывается, словно не замечает моих просьб и укоров.
Чуть помолчав, продолжил. Карст, правда, едва не половину ведра воды колодезной на нас вылил. Случайно. Резко повернулся. И до того что-то уронил на пол, скользкое. Сметану вроде. Видимо, Карст бы тоже многое хотел сказать Стражу Небес, ежели тот объявится. Я, впрочем, не ругалась на рыжего. У него были свои счёты с тем, кто придумывал волю Небес. Да и Гаад, внимательно взглянув на
Вначале среди хранителей и Посланников встречались и женщины. А потом остались только мужчины. Жизнь текла, белые и чёрные хранители привычно грызлись между собой и заодно заботились о восстановлении Равновесия. А потом чёрнокрылый Старейшина убил очередного Посланника. А Гаад взял да и потребовал больше Посланников не присылать. На священном месте, где испокон веков хранители взывали к Стражу Небес. А тот их, якобы, особенно внимательно слушал, если они там что-то говорили. И Равновесие практически повсеместно исчезло. И хранители сами не справлялись. Много народу в волнах эпидемий сгинуло. Неурожаи прокатились по двум материкам. И землетрясения, которые тоже унесли сколько-то сотен жизней. И на этот раз этот несчастный мир точно погиб, если бы не…
В этом месте Гаад надолго замолчал. Я поняла, что он и сам не знает, отчего мир висит на волоске и не разрушается окончательно. То ли Творец милосерден, то ли в мире ещё сохраняются крохи таинственной силы. Впрочем, в любой миг всё может закончиться. И кстати, если я тогда буду тут, то погибну вместе с этим миром. Так что усердно участвовать в восстановлении Равновесия мне только на руку — получаю возможность дожить до того времени, когда смогу вернуться в свой мир. По крайней мере, куда-то Посланники Небес всё-таки уходили, когда в мире сколько-то восстанавливалось хотя бы подобие Равновесия. Разумеется, лишь на время. Иногда на тысячелетия, иногда — на года лишь. И, хотелось бы верить, что выполнив свою миссию, Посланники возвращаются домой.
Увы, от этого знания мой дар всё равно не желал мне подчиняться. Нет, вряд ли я Посланница. Пользы от меня нету. Даже хранительница из меня никакая. Скорее всего, Гаад своими упрёками достал Небеса или Стража Небес — и тот отомстил ему мною, совершенно бесполезной. Или же я вообще не имела никакого отношения к Посланникам Небес.
Так что же, этот мир был обречён из-за Гаада?..
Всё-таки, тоскливое это дело, оказаться в мире, которые на грани гибели. Но выбора у меня, увы, не было.
Недавно появилась новая изначальная — Неёла. А теперь ещё и я пришла сюда издалека.
Может, у этого несчастного мира появилась возможность спастись? Я, разумеется, этого хотела. Или же Творец решил наказать глупых потомков его детей, подарив им надежду, а затем отобрав? Или опять-таки всё дело в Третьей силе?
Правда, нового Посланника как не было, так и нет. А я не только очень бесполезное существо, но ещё и очень опасная. Гаад мне со вздохом признался: есть вероятность, что их несчастный мир погибнет из-за меня. И дело не в том, что я пугливая и импульсивная. Просто у меня, как он сказал, почти постоянно хаос внутри. Равновесие в моей душе появляется редко и ненадолго. А если учесть, что влияние хранителей на мир и природу в разы превышает влияние людей, я со своим состоянием могу лишь столкнуть мир в пропасть. Блин, я смирилась, что я не мессия. Но становиться разрушительницей какого-то мира мне не хотелось никак. Да и… кем бы я ни была, Гаад меня едва не прикончил. А если я ещё и могу разрушить их мир, тот который хранители призваны беречь…
Уныло спросила:
— То есть, ты меня убьёшь, если я стану ещё более опасной?
Указательный палец, задумчиво скользивший по края деревянной кружки, замер. Гаад наконец-то оторвался от созерцания поверхности отвара из душицы, ещё тёплого, или же от веточек с соцветиями, скрытых на дне чашки — и посмотрел на меня. Глаза в глаза. Совершенно спокойно. Да ещё и спросил, невозмутимо:
— Зачем мне тебя убивать?
— Ну как бы… — я смутилась от такого вопроса, смущённо голову потёрла, пальцами, — Если я опасна.
— Если бы я хотел тебя убить, я бы уже это сделал, — чернокрылый прищурился, отчего теперь его глаза стали совсем узкие. Но что-то внутри его глаз было такое… Тёмное. Мрачное. И я почему-то поверила, что он бы мог это сделать. Если бы захотел. Мне как-то вдруг стало рядом с ним неуютно.
— Мне даже не нужно оружия, чтобы напасть на тебя, — добавил Гаад невозмутимо, — Всего лишь немного раскачать твоё внутреннее состояние. И без того неустойчивое. Или… — несколько мгновений он смотрел на мою грудь, — Или ударить тебя по сердцу. У тебя сердце слабое, заболеть может.
Что… и здесь?! И даже в чужом мире?! Нет, только не это! Тем более, что здесь нет медицины! Здесь я вообще могу вскоре умереть, без операции и лекарств! Так что же… Я только-только привыкла жить так, когда сердце внутри бьётся спокойно, а после волнений не заходится надолго в жутком ритме, схожем с пулемётной очередью, мучая меня и изнуряя. И что… и даже здесь я не смогу быть здоровой? Точнее, пришла здоровой, но вскоре же его потеряла? Нет! Только не это! Я не хочу этого! Я не хочу умереть так!!!
— Успокойся, — голос главного злыдня чужого мира стал холодным, — Говорю же, если бы хотел — давно бы сделал. И вообще, учись владеть собой. Нельзя долгое время носить в себе хаос — так и заболеть можно, — снова прищурился, — Даже странно, что ты ещё здорова, хотя так долго живёшь без Равновесия. Да и тело у тебя и без того слабое. Но самое измученное место у тебя в сердце.
А я только привыкла жить здоровой! Хотя бы в чужом мире! Хотя бы ненадолго! Хотя бы только во сне! Так почему даже тут?.. Почему?!
Сердце, чуть было сбившееся с ритма, вдруг успокоилось. И мысли перестали носиться так лихорадочно. И чувства подутихли. Немного пофигизм даже. Так внезапно… А, это, наверное, он! Опять на меня воздействует своими силами. Чтобы успокоилась. Но, он так легко может вернуть мне спокойствие, даже если и ненадолго. Но и… он так же незаметно может меня ударить. Убить может. Он сам сказал так. Сказал совершенно спокойно.
Гаад вскочил вдруг, ударив ладонями об стол. Посуда — пока ещё Карст выставил её немного — отчаянно подпрыгнула. И я отпрыгнула. Свалилась бы, не ощути вдруг за собою опору. Что-то лёгкое. Нежное. Крыло белое. Карста.