Звезда в хвосте Льва
Шрифт:
– Прекратите немедленно! Онаникуда отсюда не съедет!
– Но, как же? Ведь она сама…
– Яне разрешаю!
– Как скажите, – Василиса Петровна понесла баул обратно в кладовку.
– Что у вас тут происходит? – раздался со второго этажа голос Фимы. – Почему вы кричите?
Он стоял на верхней ступеньке, поправляя очки.
– Где Рара? – раздраженно спросил Ромашов. – Почему в последнее время она каждый день куда-то исчезает? Что происходит?
– Видишь ли Лёвушка… – замялся Раевич. – Она приняла
– Я знать ничего не хочу! – закричал он. – Почему ее мобильник не отвечает?!
– Наверное, она занята чем-то очень важным, – виновато сказал Раевич.
– Ты наверняка знаешь, чем!
– Я в таких делах не советчик, ты же знаешь.
– Вы меня с ума сведете!
– Где мой сок? – требовательно спросила Настя, появившись за спиной у Раевича. – А! – вскричала она. – Чемодан! Вот, значит, как!
– Иди к себе, оденься, – сквозь зубы сказал Ромашов.
– Все слышали: я остаюсь! – победно сказала Настя и ушла обратно в спальню.
– Может, это и к лучшему? – вздохнул Раевич.
– Тебе она тоже не отвечает? – спросил Ромашов.
– Занята, наверное, – пожал плечами Ефим Иванович.
– Чем таким она, интересно, занята, что отключила мобильник? – ехидно спросил он. – Что ты за муж такой? Неужели ты не ревнуешь?
Раевич посмотрел на него озадаченно.
– Но со мной это не пройдет! – разозлился Ромашов. – Я сегодня же выясню, чем таким важным она занята! И уберите отсюда чемодан, черт вас возьми!!!
«…обстоятельства, отягчающие наказание…»
– Вы рассказали об этом Раисе Гавриловне? О Настиной беременности? – с замиранием сердца спросил Журавушкин.
– Конечно! Как только она вернулась.
– А где именно была, выяснили?
– Само собой, – насмешливо посмотрел на него Ромашов.
– И где?
– Если вы ее адвокат, вам лучше не поднимать этот вопрос.
– Я кое-что узнал, Андрей Георгиевич. Так что вам нет больше смысла играть со мной в прятки. Я в курсе, что несколько лет назад Раиса Гавриловна заморозила свои яйцеклетки. Вы давно уже подумывали о ребенке. И как только Рара почувствовала реальную угрозу со стороны Насти, она кинулась реализовывать эту идею. Пари: она искала суррогатную мать.
– Ну, раз вы все знаете… – развел руками Ромашов.
– Нам надо подумать, как обойти этот вопрос на суде. Настина беременность, была она или не была, обстоятельство отягчающее. Ведь это уже статья 105, часть вторая! От шести до двадцати! Так мы проиграем процесс.
– Но вы ведь обещали не доводить дело до суда!
– Я вам это обещал? Вы не так поняли. Единственный способ этого избежать: найти настоящего убийцу. А я все больше склоняюсь к мысли, что убийца моя клиентка. И что мне делать?
Ромашов пожал плечами:
– Что хотите. Если я чем-то могу помочь: говорите. Деньги или свидетели. Я, конечно, не могу силой притащить их в Москву, но все контакты я вам дал. Что еще?
– Мне очень трудно найти свидетелей защиты, – пожаловался Журавушкин. – Чем дальше я продвигаюсь, тем прочнее позиции обвинителя. Надо искать смягчающие обстоятельства, а не копить отягчающие. А так оно и происходит…
Он резко замолчал, потому что увидел, как на стоянке у ресторана паркуется жена. Делала она это, как всегда, тщательно, выверяя буквально каждый сантиметр. Сначала Журавушкина это бесило, но теперь он делал точно так же. Чем дольше они с Галиной жили вместе, тем больше становились друг на друга похожи. Она и располнела из-за того, что переняла его любовь к хорошей кухне.
Наконец, она вышла из машины. Журавушкин втайне ожидал чудесного преображения, даже какого-то волшебства и неожиданностей, жена и в самом деле постаралась, но, увы! Она выглядела так же, как выглядела на Новогоднем банкете в круизе, куда они ездили зимой. Солидная дама с застывшей от лака прической и умело наложенной косметикой. Таких еще называют «бухгалтерша» или «ответственный работник». В данной ситуации: ответственный работник при полном параде. На Галине был светлый летний костюм, который ее полнил, украшения из натурального жемчуга, и в руке маленькая белая сумочка, купленная прошлым летом в Италии, по мнению Журавушкина, за безумные деньги. Хотя жена кричала: «Ты ничего не понимаешь, это же так дешево!»
– Это ваша жена? – поймал его взгляд Ромашов. Аркадий Валентинович кивнул. – Симпатичная.
Это слово Галине шло меньше всего. Журавушкин ожидал от дамского любимца массу проколов, и со злорадством отметил первый. Он был уверен, что пообщавшись с Ромашовым, Галина в нем разочаруется, и семейная жизнь четы Журавушкиных наладится. В это время зазвонил его мобильный телефон.
– Ты где? – нетерпеливо спросила Галина.
– Мы сидим за столиком у окна, ждем тебя.
– Уже?!
Она не шла, нет, летела по залу. Толстый слой тонального крема и пудры скрывал лихорадочный румянец. Галина была в нетерпении. Ромашов, сняв, наконец, солнцезащитные очки, поднялся ей навстречу и обаятельно улыбнулся. Журавушкин с удивлением наблюдал его чудесное преображение. Вот Ромашов удивил, так удивил! Галантно поцеловав руку Галине, Андрей Георгиевич отодвинул стул, чтобы она села.
– Вот, Галя, мой, так сказать, клиент, – промямлил донельзя удивленный Журавушкин. Он почему-то ожидал от Ромашова если не хамства, то уж точно пренебрежения и даже высокомерия.
– Я давно мечтала с вами познакомиться, – нервничая, сказала Галина.
– Ваш муж много мне о вас рассказывал, – все с той же улыбкой сказал Ромашов. – Он очень талантливый адвокат, я в него верю.
Журавушкин невольно вспомнил Рару. «Не понимаю, как ему удается жить в этом амплуа: хороший парень?»
– Что ты будешь есть? – мрачно спросил он у жены.
– О! Что-нибудь легкое! Ты же знаешь: я на диете.
– Вот как?
– Мне так жалко вашу невесту, – сказала Галина, не обращая на него никакого внимания. Все ее слова были адресованы Ромашову. – Я внимательно слежу за ней с самого начала. Она была очень красивая и безумно талантливая.
– Да, это так, – на глаза актера опустились огромные ресницы-шторы. Журавушкин только-только попытался их рассмотреть, эти весьма примечательные, с точки зрения Фимы Раевича, глаза, но опять упустил момент.