Звезда ведьмы (Другое издание)
Шрифт:
— И все это из-за меня, — пробормотала она, стоя у изгороди.
Изнуренные лица родителей, ввалившиеся глаза детей, слезы — все из-за магической войны. Это зрелище отбирало все ее силы, оставляя лишь усталость и печаль.
Мельком взглянув на затянутые в перчатки руки, Элена вспомнила ночь, когда переместилась сюда. Тогда она не смогла прикоснуться к лунной магии. Одна-единственная ночь, когда она ощутила себя обычной женщиной с белыми руками и беззаботной душой. Девушка наслаждалась безграничной свободой. Но пришел рассвет, и ее дар возвратился. Вначале она набрала ведьмина огня от солнца, а на
Вздохнув, Элена приметила человека, поднимающегося на холм по изрытой колесами дороге. До нее донеслось позвякивание. Ведьма приветственно помахала путнику рукой.
Арлекин Квэйл ответил ей коротким поклоном. Выражение его лица было довольно кислым.
— Что случилось? — спросила девушка.
— Теперь мы ждем лишь плохих новостей, не правда ли? — ответил он со слабой улыбкой.
— Настали черные дни, — она посмотрела через его плечо на переполненные беженцами улицы.
— Может, это слегка ободрит тебя? — Арлекин протянул девушке полную горсть золотых монет.
Глаза Элены широко раскрылись. Перенесясь сюда посредством магии из внутреннего двора замка, они оказались почти без денег — несколько серебряных и несколько медных монет не в счет. А здесь, в диких краях, они не осмеливались открыть свои истинные имена, чтобы не попасть в беду. Путешествуя с беженцами, они слышали много рассказов о делах в А’лоа Глен и за его пределами. И весьма часто истории эти описывали Элену и ее спутников как злодеев. Достигая отдаленных земель, молва часто меняет белое на черное. Поэтому приходилось соблюдать осторожность, в особенности принимая во внимание недавнее опустошение на берегах озера. Недовольство в народе было сильным, подозрительность еще сильнее. Все это вынуждало странников едва ли не побираться. И теперь вдруг — целая горсть золота…
— Как? Откуда?
— Насколько я понял, — коротышка пожал плечами, — здешние торговцы обдирают бедный народ как липку. Поэтому пришлось немного облегчить их бездонную мошну.
— То есть ты это украл?
— Я предпочитаю, — он вновь пожал плечами, — называть это тайным налогом на прибыль. — Квэйл кивнул Эр’рилу и лошаднику и направился к ним. — Давайте попробуем прекратить эту войну доводов прежде, чем кто-либо получит увечья.
Элена и в самом деле обратила внимание, что Эр’рил уже побагровел, а голос его клокотал от с трудом сдерживаемой ярости.
— Да эта кобыла не стоит и половины тех денег, что ты за нее просишь!
Воин равнин был прав. Одр, из-за которого они торговались, — кожа да кости — встречал, без сомнения, свою тридцатую зиму.
— В эти дни у меня отбоя нет от желающих купить лошадь, — невозмутимо отвечал барышник, кивая на заполненные народом улицы Вудбайна.
Эр’рил открыл рот, чтобы дать торговцу гневную отповедь, но Элена знаком приказала ему отойти в сторону. Арлекин показал воину свою добычу. Лицо стандийца застыло от удивления, которое быстро сменилось облегчением. Он обратился к барышнику, рябому малому с хлыстом в руке, одетому в кожу.
— А теперь покажи мне самых лучших твоих коней.
— Но вы же говорили… — удивленно заморгал тот, оглядываясь на одра.
— Самых лучших, — твердо повторил Эр’рил.
— Не тратьте впустую мое время, господин, —
Эр’рил взял одну монету с ладони Арлекина.
— Она достаточно золотая для тебя?
Брови торговца поползли вверх. Он расправил плечи.
— Отлично, господин. Тогда пойдемте со мной.
Он направился к воротам соседнего загона, а потом наискось к ряду сараев под пологом леса.
Когда они приблизились, из одного сарая донесся громкий треск ломающихся досок. Эр’рил схватился за рукоять меча. Вновь послышался грохот, двое мужчин вылетели из распахнувшейся дверцы.
— И что на этот раз? — спросил барышник.
— Мы только хотели перевести вороного в другое стойло, — один из конюхов сбил мусор со штанины плетеным арканом.
— Демон едва не раздробил мне череп, — добавил второй, сматывая длинный кнут.
— Прошу прощения за эту суету, — пояснил торговец. — Несколько дней назад я купил здоровенного коня у каких-то охотников. Он выглядел вполне пригодным для перевозки тяжестей, но у проклятого животного норов такой же черный, как и шкура. — Опять изнутри послышался звук ударов. Лошадник покачал головой. — Мне следовало догадаться еще тогда, когда это чудовище привели сюда спутанным. — Он снял кнут с пояса. — Проклятые охотники сказали, что поймали его на свободе там, на севере. Наверное, в нем кровь диких степных жеребцов или что-то наподобие того. — Торговец поманил работников к сараю. — Это займет пару мгновений.
Задержка встревожила Эр’рила, и Элена понимала почему. При помощи черной жемчужины Джоак связался с Ксином из племени зу’улов. Тот поведал, что корабль элв’инов будет ждать их на Перевале Слез через шесть дней. Опаздывать на встречу не хотелось.
Лошадники скрылись в сарае, а Элена, Эр’рил и Арлекин отошли к изгороди. Весть, пришедшая из А’лоа Глен, была и радостной, и печальной одновременно. Соединенная армия уже направлялась к Блэкхоллу. Летающие корабли элв’инов и флот дри’ренди отправились в путь два дня назад. Их сопровождали левиафаны и водяные драконы мер’ай. Одновременно из Пенрина на севере выступило войско д’варфов и шло сейчас через Каменный Лес, который раскинулся в непосредственной близости от вулкана. Пока все складывалось удачно.
Но не все новости обнадеживали. Элена услышала и о порче, которая охватила Сай-вен, когда нечто выбралось из эбенового яйца. Женщину-мер’ай еще не нашли, а потому Каст оставался в А’лоа Глен, защищая остров и разыскивая подругу.
Размышляя над потерей Каста, Элена бросила взгляд на Эр’рила. Боль, грызущую кровавого наездника, она могла только вообразить. Но если бы она потеряла стандийца…
Двери сарая слетели с петель и упали посреди загона. Следом, фыркая и топоча, выбежала могучая черная тень. Она передвигалась с изяществом и быстротой, играя мускулами и впечатывая в землю подкованные сталью копыта, а следом волочились три конюха. Каждый из них накинул на шею животного аркан и ногами упирался изо всех сил во взрытую землю. На глазах зрителей один из них оступился и упал, выпустив из пальцев веревку, но двое других продолжали преследовать огромного коня. Щелчки их кнутов сливались с криками.