Звезда ведьмы
Шрифт:
Он почувствовал едва различимый ответ.
Грешюм вздохнул. Сейчас это было все, что он мог сделать. Тупой гоблин следовал за их отрядом целую лигу так, что не был пойман. По крайней мере, Рукх подобрал костяной посох, который Грешюм оставил в грязи у Лунного озера. Посох был пустым, в нем не осталось никакой магии, но, как и коротышка-гоблин, это был инструмент, доказавший, что может быть полезным.
Прищурив глаза, Грешюм изучал другой потенциальный инструмент, сейчас бесполезный, но полный возможностей.
Он смотрел
Вскоре небо стало ярче, как и надежды Грешюма. В его голове постепенно сформировался план. Только две вещи были необходимы: терпение… и кровь.
Глава 13
Елена опустила ноги в холодную воду ручья; ее сапоги стояли на замшелом камне рядом. Когда она выпрямилась, спина заболела. Они ехали всю предыдущую ночь и после короткого отдыха — добрую часть дня. Она откинулась назад и стала смотреть на солнце, светящее сквозь ветви. Свежий ветер налетал с ручья, разбавляя воздух, застоявшийся под густой листвой. Елена глубоко вздохнула. Лето было в самом разгаре, но близился вечер; скоро теплое солнце сменится холодной луной.
Звук шагов привлек ее внимание, и она увидела, как к ней ковыляет Джоах с гримасой боли на лице.
Елена подвинулась и похлопала рядом с собой:
— Иди, опусти ноги. Почувствуешь себя замечательно.
Джоах упал рядом с ней словно марионетка с перерезанными веревочками.
— Я не знаю, смогу ли я снять сапоги — мои лодыжки распухли.
Он опустил ноги в сапогах в воду.
Елена погладила затянутые в перчатки пальцы брата — маленький жест родственного чувства. Но он как будто не заметил. Он просто смотрел на воду, в которой отражалось солнце, его плечи поникли — он был измучен.
— Мне приходилось объезжать фруктовые сады целыми днями, — пробормотал он. — И дома я продолжал выполнять поручения.
— Когда все это закончится, мы найдем способ обратить вспять заклинание. Я обещаю, — сказала она.
Но он, казалось, остался глух к ее словам так же, как и к ее прикосновению.
— Я не могу даже смотреть на него, зная, что это моя собственная молодость дразнит меня.
Елена взглянула на руку Джоаха. Под тонкими перчатками для верховой езды пальцы, некогда такие сильные, когда им приходилось собирать яблоки или полоть сорняки в фруктовом саду, теперь были просто костью, обтянутой кожей.
Но пока она слушала брата, она почувствовала, что что-то большее было украдено у Джоаха, чем молодость. Большая часть его духа и души исчезли тоже.
Он опустил руку на посох, лежащий у него на коленях; отвратительная вещь сейчас давала ему больше утешения, чем его собственная плоть и кровь. Она смотрела на кусок окаменелого дерева, инкрустированный желтоватыми кусочками кристалла. Она откладывала этот разговор достаточно долго.
— Джоах, — сказала она, — что ты сделал со своим посохом?
Его глаза сузились,
— Что ты имеешь в виду?
Елена вспомнила ночь последнего полнолуния, когда они были перенесены сюда. Во внутреннем дворе она видела, как посох Джоаха пылает стихийной энергией. Но ее больше беспокоили сияющие нити силы, которые связывали ее брата с оружием.
— Я смотрю, ты все время носишь перчатки.
— И что? Это помогает мне удержать что-то в руке. У меня совсем мало сил.
Она знала Джоаха достаточно хорошо, чтобы понять, что он лжет.
— Я видела твою связь с посохом, — сказала она. — Это было похоже на то, как я когда-то связала тебя с посохом из дерева пои на «Бледном Жеребце». Ты создал оружие крови, привязав свой дух к дереву.
Некоторое время он молчал. А когда заговорил, то напряженным шепотом.
— Я потерял все. Моя магия — единственное, что осталось, моя последняя надежда. Я связал себя с этим посохом, чтобы лучше управлять им.
— Джоах… — предупреждение прозвучало в ее голосе. — Эррил говорил мне, как такое оружие, выкованное из крови и духа, становится живой вещью, не знающей разума или милосердия. Оружие крови может изменить своего владельца.
Джоах покачал головой.
— Я не позволю этому случиться. Мне нужен этот посох на время, чтобы снять проклятье, лежащее на мне. После этого я сам сожгу грязную штуку. — Он поднял руку и откинул плащ для верховой езды, обнажив обрубок запястья. — Но, прежде чем это случится, позволь мне показать тебе, что он может сделать.
Свет замерцал на конце его руки; затем из ниоткуда появилась кисть. Елена потрясенно смотрела, как появляются новые пальцы. Рука казалась такой же реальной, как и вторая. Единственным отличием было то, что она была гладкой, лишенной морщин — это была рука молодого человека.
Джоах подобрал камень, затем бросил его в поток. Всплеск вспугнул нескольких лягушек, заставив их спрыгнуть в ручей. Он поднял руку:
— Это сон, изваянный в реальность.
Елене потребовалось время, чтобы прийти в себя и заговорить:
— Джоах, тебе не следовало рисковать, связываясь со столь опасной магией.
— Мне пришлось, — в его словах прозвучала горечь. — Я слишком многое потерял.
— Но перековать себя в оружие крови — это не ответ. Почему ты сделал это? Ты надеешься создать себе новое тело?
Джоах нахмурился:
— Это была бы всего лишь иллюзия. За внешним блеском я бы остался старым и согбенным.
— Тогда зачем? Я говорила уже, я найду способ вернуть тебе молодость. Я уверена…
— Это не только моя молодость, — перебил он. Слезы затуманили его глаза. Его лицо напряглось, когда его всколыхнуло более глубокое чувство. Наконец он проговорил, всхлипнув:
— Это Кесла…
Елена чувствовала, что это были те слова, которые ее брат не решался произнести. Она промолчала.