Звездная дверь
Шрифт:
— Вам что-нибудь известно о лодочном сарае, который ваш супруг приобрёл примерно полтора года назад?
Эбигейл нахмурила изящные брови, явно задумавшись, после чего отрицательно помотала головой:
— Боюсь, не припомню ничего такого…
— Да, ваш супруг не особо посвящал вас в свои дела, но, быть может, обмолвился как-нибудь — за ужином, например, — я понимающе кивнула, после чего махнула рукой в направлении лестницы. — Я хотела бы вновь посетить его кабинет, если вы не возражаете?
— Разумеется, мисс Вудворт, — на лице женщины читалась неподдельная растерянность, что мне понравилось, хотя и тут я
— В таком случае, может, вам что-то известно об аренде причала номер «восемь» в частных доках? — как можно более нейтральным тоном уточнила я, поднимаясь наверх.
— А! — тут же радостно откликнулась Эбигейл. — Помню! Раз в полгода Эндрю просил меня озаботиться оплатой аренды — по сути, просто передавать чеки одному господину…
— Вы ездили в порт? — я воззрилась на неё с некоторым удивлением.
— О, что вы, — с тихим коротким смешком миссис Сонг помахала рукой. — Мы встречались в кофейне неподалёку отсюда. Эндрю заботился обо мне, и не хотел, чтобы я чрезмерно утомлялась долгими прогулками.
Дежурно расспросив её о внешности «одного господина», я без труда признала в нём того самого елейного администратора, с которым имела беседу в доках, и мысленно поставила галочку: сходится.
— А почему вы спрашиваете, детектив? — вновь настороженно посмотрела на меня Эбигейл, когда мы пришли в кабинет Сонга, где всё оставалось ровно таким же, как мне запомнилось.
— Утром седьмого апреля, после выхода из дома, мистер Сонг направился в порт, откуда, собственно, около полудня отбыл на арендованном катере вверх по течению реки, — спокойно и размеренно заговорила я, подходя к сейфу и без особого труда выуживая из памяти настоящую дату смерти Томаса. — По итогам беседы с мистером Фергюсом, мне стало известно, что у мистера Сонга была приобретена недвижимость — как раз где-то выше по реке, некий… сарайчик…
Щёлк. Щёлк. Щёлк…
Бинго!
Я почувствовала, как под пальцами слегка дрогнула рукоять лимба, а затем дверь сейфа немного, буквально на миллиметр, подалась наружу.
— Вы… вы узнали код от сейфа Эндрю? — удивлённо выдохнула где-то за спиной Эбигейл, а я, не сдержав слегка самодовольной улыбки, с некоторым усилием потянула на себя ручку — металл дверцы оказался что надо.
— Небольшое расследование в кабинете мистера Сонга навело меня на мысль… И она оказалась верна. Дата смерти Томаса — но не формальная, а фактическая — просто чтобы вы знали.
— Ф… фактическая? — дрогнувшим голосом переспросила женщина, и я про себя чертыхнулась — в азарте, увидев внутри сейфа сложенные бумаги, какие-то коробочки и конверты, я начисто забыла о чувстве такта.
Пожалуй, стоило выразиться как-то иначе. Или хотя бы другим тоном…
— Мистер Сонг очень скорбел о Томасе, настолько, что воспользовался связями мистера Гилмура в армии, и узнал точную дату смерти вашего сына. Я думаю, для него это очень важно, — я постаралась смягчить голос, насколько могла, перекладывая содержимое сейфа на стол. — Девятнадцатое марта.
Судорожный вздох, перешедший во всхлип, заставил менять поднять взгляд — хотя, видит Бог, я этого не слишком хотела делать. Увиденное, однако, меня в равной степени потрясло и насторожило: лицо Эбигейл исказилось диковатой смесью страдания, ненависти и злости. Тонкие брови изломались, словно от боли, но в наполненных слезами глазах плескалась такая ярость, что я в который раз подумала — а не поспешила ли я выписывать супругу из подозреваемых?
— Миссис Сонг? — осторожно позвала я, поскольку взгляд её устремлялся куда-то сквозь меня — в тёмные глубины прошлого, очевидно. — С вами всё в порядке?
Сказала — и мне самой стало тошно от этого глупого машинального вопроса, сорвавшегося с языка. Очевидно же, что нет, не в порядке!
— Скорбел?.. Конечно, он скорбел! Это ведь так просто — лить пьяные слёзы о погибшем сыне! Намного проще, чем воспитать первенца и подарить хотя бы чуточку отцовского тепла и любви!.. — жутким шёпотом закричала Эбигейл, и у меня самой поневоле сжалось сердце — в не менее ненужном сострадании. — Он хотел слепить из него чёртового вояку, и ему было плевать, что Томми изо всех сил тянулся, чтобы стать ближе к нему! Помогать с этими проклятыми делами, разбираться в прорве бумажек…
Голос её сорвался окончательно, и Сонг съёжилась, закрывая лицо руками и беззвучно вздрагивая. А я поняла, что ещё вызывало глубокую внутреннюю дрожь — все проявления чувств этой женщины были очень тихими, без явных выплесков эмоций вовне. Оставалось лишь ужасаться тому, какую же бурю она носила в себе все эти годы.
«Вам нужно успокоиться. Присядьте. Выпейте воды».
Сухие горошины дежурных фраз я прокатывала во рту, но не смогла выплюнуть ни одну из них. Вместо этого подошла к плачущей женщине и, крепко обхватив ту за плечи, подвела к роскошному кожаному креслу. Эбигейл не сопротивлялась, но у меня не сложилось впечатления, что я направляла безвольную куклу — скорее, она сейчас ощущалась замкнувшейся на собственном горе.
Графина с водой в кабинете не было, равно как и стаканов, а бродить по дому в поисках мне совершенно не хотелось — это значило бы упустить из виду миссис Сонг, — потому я предпочла дать буре утихнуть самой. И действительно, буквально через несколько минут сдавленные всхлипы пошли на спад, а затем и вовсе стихли.
Всё это время я терпеливо стояла рядом, опираясь бёдрами о полированную столешницу, и размышляла о том, что всё-таки Эбигейл не смогла бы убить мужа. Она явно его не любила, но, очевидно, была достаточно неглупа чтобы понять, что без него её жизнь полетит под откос. С этим домом в одиночку ей не справиться, а рассчитывать на помощь любовника… Слишком самонадеянно, пожалуй. Женщину устраивал тот статус-кво, который Эднрю Сонг установил после возвращения из Тибета. Закрывал глаза на интрижку супруги и друга, подолгу пропадал на работе, по сути — совершенно не вмешиваясь в её жизнь. Нет, его исчезновение не было выгодно Эбигейл.
— Я… прошу меня простить, детектив, — раздался её тихий, чуть гнусавый голос, и сфокусировав на ней взгляд я заметила проблеск лёгкой вины на заплаканном и покрасневшем лице. — Мне не стоило…
— Всё в порядке, миссис Сонг, — растянув губы в успокаивающей улыбке, сдержанно кивнула я. — Вам ни к чему извиняться за свою боль.
— Я не хотела… не хотела, чтобы у вас сложилось превратное впечатление, — Эбигейл потупилась, комкая в пальцах платок, который, видимо, она вытащила из рукава платья. — Эндрю очень важен мне и больше всего я хочу, чтобы с ним было всё в порядке! Пожалуйста, верните мне мужа!