Звездная дверь
Шрифт:
— Иногда, — пожала плечами Эбигейл. — Эндрю считал, что это из-за умственного напряжения, и… — она беспомощно повела ладонью, охватив жестом пространство кабинета. — В общем, здесь я могла только убираться.
— А почему тут так мало вещей? — задала я мучивший меня вопрос.
— О, Эндрю очень много времени проводил на работе, на самом деле, — в голосе Сонг прорезалась нотка облегчения — словно она рада была наконец-то ответить что-то кроме «не знаю». — Здесь он, преимущественно, читал по вечерам. Изредка звонил кому-то. Но он очень строго следовал собственному
— Не похоже, чтобы это помогало ему больше проводить времени с вами, да? — невесело усмехнулась я.
Женщина отзеркалила мою улыбку и ненавязчиво посмотрела в сторону выхода:
— Мы можем перейти в другую комнату, детектив?
Я же, вновь бросив мельком взгляд на сейф, внезапно задумалась: Сонг, во всей своей маниакальной одержимости работой и отстранённости от семьи, всё же, по словам жены, питал к ней любовь. Так может…
— Скажите, миссис Сонг, а когда у вас день рождения? — поинтересовалась я, подходя к сейфу.
— Что? — стушевалась она, явно не ожидав вопроса, но довольно быстро взяла себя в руки. — То есть… Пятое января.
— Год? — нетерпеливо уточнила я, вновь взявшись за лимб.
— Тысяча девятьсот восьмой, — чуть нервозно откликнулась Эбигейл, и я в который раз позавидовала тому, что в свои сорок семь эта женщина выглядит столь молодо.
Увы, мои чаяния не оправдались — в какой бы вариации я не выставляла дату рождения миссис Сонг, ригель замка так и остался заблокированным. Не помогли также даты рождения самого Сонга и его сыновей. Как и даты их смерти, которые я, вызвав очередной приступ хандры, уточнила у Эбигэйл. От отчаяния я даже проверила дату возвращения Сонга из Тибета — рождение новой жизни? — но и это не подошло.
Решив, что могу провозиться с догадками очень долго, а времени у меня — всё меньше и меньше, я оставила сейф в покое. Вернусь к нему, когда соберу чуть больше данных о «пациенте».
Увы, как и предсказывала Эбигейл — в спальне мистера Сонга также не нашлось ничего примечательного, кроме, разве что, старого блокнота в прикроватной тумбочке.
В блокноте же обнаружились стихи.
Я никогда не считала себя знатоком поэзии, но вынуждена была признать, что творения Сонга стоили внимания. Он не стеснялся экспериментировать с ритмом и размерностью, а выбранные им темы варьировались от глубоко философских вопросов бытия, до «банальных» любовных сонетов.
Последнее стихотворение датировалось октябрём сорок седьмого года, и было посвящено, как ни странно, стихии грозы.
Немного поразмыслив, я решила отдать этот блокнот миссис Сонг. Судя по несколько удивлённому выражению на лице, она его прежде не видела.
Комнаты самой Эбигейл я также тщательно осмотрела, как и гостиную, но ничего предосудительного или подозрительного найти также не смогла. Очень чисто. Все шляпки — в своих коробках, косметика — убрана в ящички трюмо, в комоде все вещи сложены аккуратными стопками…
«Это же просто невозможно…» — с затаённым внутренним содроганием подумалось мне.
Видимо, из таких аккуратистов и получаются в итоге тихие маньяки. Эбигейл не возразила ни разу, даже когда я сунулась в отделение с нижним бельём, только вежливо и сдержанно комментировала мои «находки». В целом, всё её поведение словно говорило: «вот, смотрите, мне скрывать нечего!». Это могло бы выглядеть подозрительно, если б, чёрт возьми, она не была моим нанимателем.
— Что ж, миссис Сонг, — заключила я, стоя у дверей. — Благодарю за содействие.
— Не за что, детектив, — кивнула она. — Я готова помочь вам всем, чем смогу, и… Вы ведь скажете мне, когда узнаете что-то об Эндрю?
Мне понравилось это «когда» — вера клиента в меня всегда была крайне воодушевляющим моментом. Я сдержанно улыбнулась в ответ на её вопросительный взгляд:
— Разумеется. Обязательно буду держать вас в курсе расследования.
После чего, раскланявшись, вышла под нескончаемый сумеречный весенний дождь.
У Сонгов я провела по меньшей мере часа три, и теперь намеревалась посетить место, где Эндрю по-настоящему, судя по всему, проводил всё своё время, и, очевидно, жил.
Его работу.
Контора «Сонг и сыновья» располагалась в Эджвуде, довольно тихой, но крайне презентабельной его части. Мне удалось добраться туда за какой-то час.
Неплохая всё-таки улочка. Тихая, чистая, не слишком протяжённая и без жилых домов. Все одно- и двухэтажные строения, что располагались здесь, судя по всему, были отданы или конторам типа Сонга, или под магазины, или под офисы других организаций. Множество вывесок, соперничающих друг с другом в стиле и вычурности, строгие окна со шторами-жалюзи перемежались роскошными стеклянными витринами, оформленными в соответствии с демонстрируемым товаром.
По старой привычке я припарковалась за три дома от нужного, как раз напротив одной из таких витрин, принадлежащей симпатичному ювелирному магазину. За стеклом, украшенным завитками золотой краски, на белых подушечках и манекенах были выставлены довольно вычурные, на мой взгляд, украшения. Крупные камни, слишком аляповатый стиль… Впрочем, не то, чтобы я могла претендовать на понимание высокой моды.
Я глубоко вздохнула, крепко сжав руль, и, поколебавшись ещё мгновение, всё-таки вышла из машины. Мне нужна была информация о деятельности Сонга, поскольку пока что складывалась довольно очевидная картина похищения конкурентами, или же недовольными клиентами.
Проблема заключалась в том, что для выяснения подробностей я должна была попасть непосредственно в кабинет Сонга, а вот на это уже нужен ордер. И, конечно, я могла бы съездить к Роджерсу в участок, привезти ему «звенящий пакет» и подавить на жалость, но это заняло бы много времени — уж я-то знаю не понаслышке всю процедуру… К тому же, владение и использование ордера мною было абсолютно противозаконным действием. Но мне уже не раз доводилось «заигрывать» с законодательством и иногда даже немножечко заходить за грань дозволенного — что было довольно просто для меня, прекрасно ориентирующейся в этом самом законе.