Звездные крылья
Шрифт:
— Можно такой тепляк выстроить, — наконец, сказал он и оглядел своих сыновей. Те молчали, ни одним словом не подтверждая, но и не опровергая вывод отца. — Можно такой тепляк выстроить, — еще раз, как бы убеждая самого себя, повторил дед. — Только здесь кое-что изменить надо.
Дед разгладил чертежи узловатыми пальцами и сказал, что именно, по его мнению, надо исправить.
Проект Полоза, по существу, был не очень сложен. Сводился он к следующему: из дерева строится сарай-тепляк сорока шести метров высотой, соответствующий длине и ширине теплоэлектроцентрали. Обогреваться он будет паром. В самые лютые морозы в таком тепляке можно будет проводить строительные работы, а когда закончится кладка бетона и кирпича, его можно будет легко разобрать. Опасность и сложность заключалась в том, что такое грандиозное сооружение приходилось возводить из дерева — материала довольно непрочного.
Полоз распрощался с семьей Котиков поздней ночью, когда сонная тишина уже залегла в бараке. На улице ветер яростно рванул полы его тулупа, но инженер на это не обратил внимания. Если уж такой осторожный человек, как дед Котик, взялся строить тепляк, то дело уже почти выиграно.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
В комнате было сумеречно и тихо. Крайнев сидел за столом и задумчиво водил карандашом по бумаге. Ему было над чем поразмыслить. Все возрастающие требования современной войны выдвигали перед ним новые, совсем неожиданные задачи. Нужно было добиться большой скорости, создать принципиально новые конструкции самолетов. В чем должна заключаться эта новизна, Крайнев еще не знал. Он так задумался, что не заметил, как вошел Валенс.
Не первый день разрабатывал Юрий эту проблему. Прикидывая всевозможные варианты новой конструкции, размышляя над ними, он, наконец, пришел к выводу, что одних его сил для разрешения этой задачи мало. Надо было собрать товарищей-инженеров и сообща браться за эту, огромной важности, работу.
Крайнев хорошо понимал, что в этом труде ему будет принадлежать первое слово, от него будет зависеть, в какую сторону направить коллектив. Наметить первые вехи должен был он сам. В дальнейшем, в процессе работы, эти первые тезисы будут отброшены и забыты, истина родится в коллективном творчестве, но дать точку опоры, первый толчок — это дело его, Крайнева.
Однако не хотелось, чтобы намеченный путь впоследствии оказался неправильным. Он отлично понимал возложенную на него ответственность. Именно поэтому так настойчиво, так внимательно работал инженер.
В дверь постучали.
— Войдите, — сказал Крайнев.
— Простите, что я вас беспокою, — сказала Марина, входя в кабинет, — но здесь товарищ Валенс, а у меня к нему срочное дело. Эту бумагу нужно подписать, без нее я не получу необходимых материалов.
Пока Валенс читал бумагу, Крайнев и Марина молчали, изредка поглядывая друг на друга. Несколько странные отношения установились между ними с того дня, когда Марина увидела модель самолета в аэродинамической трубе. Она поняла, что Крайнев сделал в десять раз больше, чем она, что ей нужно многому у него учиться. Но где-то в глубине ее существа теплилась надежда, в которой Марина не осмеливалась признаться даже самой себе. Она мечтала о такой минуте, когда ее помощь Крайневу станет настолько необходимой, что они смогут работать как равные. Девушка была убеждена в своей талантливости. Значит, надо учиться и ждать, упорно и спокойно, ждать момента, когда она сможет проявить свои талант и силу.
Крайнев не часто думал о Марине. Однако всегда воспоминание о ней вызывало одну и ту же мысль: несмотря ни на что Марина стоит в стороне от его работы. Она учится жадно, настойчиво, но помогать коллективу не желает ничем. Юрий надеялся, что все это пройдет, когда Марина начнет изобретать, начнет творить сама. И все же при всех обстоятельствах он относился к этой девушке с глубоким уважением. В том, что она очень способный человек, он не сомневался.
Валенс подписал бумажку и отдал ее Марине. Девушка сделала шаг к двери, и тут Крайнев повернулся. Марина остановилась:
— Вы что-то сказали?
— Нет, — ответил Крайнев, — не сказал, но хотел сказать. Если вы располагаете временем, то я просил бы вас задержаться и выслушать некоторые мои соображения.
Марина посмотрела на него с интересом: Крайнев хочет говорить и даже советоваться с ней! Ради этого стоит отложить любую работу
— Я охотно выслушаю вас, — сказала она, усаживаясь в кресло и выжидающе глядя на Крайнева.
— Адам Александрович, ты сможешь уделить мне минут пятнадцать?
— Конечно, смогу, — ответил Валенс.
Юрий поднялся из-за стола и прошелся по комнате. Он говорил о своих колебаниях и сомнениях, о множестве вопросов, на которые пока еще нет ответов.
Валенс слушал с большим вниманием. Впервые приходилось ему слушать от Юрия такие вещи.
«Так должно быть, — думал он. — Каждый человек, доходя до места, где разветвляется дорога, должен хорошо подумать, прежде чем выбрать правильный путь. Крайнев как раз дошел до такого места. В том, что он выберет правильный путь, можно не сомневаться».
— …И сейчас я еще не знаю, — шагая по комнате, говорил Крайнев, — по какому направлению пойдет вся наша работа.
— Не знаю, сможем ли мы с товарищем Токовой тебе ответить, — заметил Валенс, — но хорошо, что ты об этом сказал. Тебе самому будет теперь значительно легче разобраться. Я только прошу учесть одно обстоятельство, — пока мы не сдадим в производство двухмоторный бомбардировщик, тебе нельзя браться ни за какую другую работу. Скорее заканчивайте проект, все детали и рабочие чертежи этого самолета, и тогда я дам вам полный простор для экспериментов. Я думаю, что Марина Михайловна тоже сможет тебе помочь.
Валенс вопросительно посмотрел в сторону Марины и остался доволен. Глаза девушки блестели от необычного возбуждения.
— Не думаю, — сказала она, — что смогу быть полезной Юрию Борисовичу в этой работе. Ведь я только ученица. Разрешите мне еще немного поучиться. Могу только поблагодарить вас — этот разговор для меня очень знаменателен.
И не пояснив смысла сказанного, Марина поднялась:
— Простите, мне пора идти.
Валенс кивнул головой. Марина вышла из комнаты. Все радовалось и ликовало в ее сердце, когда она шла по длинному коридору в свой кабинет. Вот она, давно взлелеянная, долгожданная минута! Именно теперь, когда Крайнев блуждает окольными путями, возьмется за работу Марина Токова, возьмется и покажет, на что она способна.
Она чувствует крылья за плечами. За несколько недель пребывания в институте Марина из птенца превратилась в сильную птицу. Она уже может летать одна. Смелым, исполненным дерзаний будет этот полет.
В своем кабинете Марина медленно опустилась на диван. Хотелось помечтать о той минуте, когда проект будет готов, и она будет докладывать о нем ученому совету института, и все будут удивлены работой молодой девушки. Марина еще не знала, как разрешит она свою задачу, — легче мечтать об успехе, чем на деле добиться его. Большая работа предстояла ей. Марина вздохнула, нехотя отрываясь от мечтаний, и села к столу — за книги, за работу.