Звёздный детектив
Шрифт:
— Да неужели? — съехидничал Горский. — Мои солдаты, погнавшись за этим террористом, нашли весьма любопытную пещеру, которая была напичкана оружием и боеприпасами! Хватит, чтобы весь Армград превратить в пыль!
— Из пыли рожденный в пыль превратиться. Почему бы вам не спросить самого Эриха Штольца? Или он ускользнул от вас?
Детектив не удержался от насмешливой улыбки: он поймал майора.
На секунду потеряв самообладание, Горский произнес:
— Спросим. К несчастью, лживый мессия сумел спрятался от нас в горах.
— Ваш отец, Петр Горский, тоже был предателем?
Это был удар ниже пояса. Валенса пожалел, что в нужный момент не прищемил свой длинный язык.
— Не смейте упоминать его имя! — глаза Горского налились кровью. — Он умер, горбатясь на «Орион» за гроши! А какая благодарность — никакой! Я предлагал ему сотрудничество, но он был так упрям, так упрям…
Алекс Горский запнулся, осознав, что чуть не перешел на личное.
— Речь не о нем, а о Вас, Валенса! вы хотите вернуться на Землю живым? Скажите, где А.М. Фарли и я клянусь богом, отпущу вас и вашего робота домой на ближайшем транспорте.
— В ЗГ служат атеисты, — напомнил Валенса.
— А вы шутник. Юмор — признак разума, не так ли? Раз вы умный человек, способный оценить свои шансы, то зачем сопротивляетесь? Просто ответьте мне, где Фарли и вы свободны.
— Я не знаю.
Горский встал из-за стола и приблизился к детективу. Не преодолев и половины дистанции, он остановился, сложил руки на груди. Только сейчас детектив заметил, что все время майор держался за свой пич — в случае чего он вызовет охрану. Очная ставка оказалась игрой, потешившей самолюбие Горского-младшего. Молодой майор с еще не зарубцевавшимися следами от угрей так трусил перед ним, словно Валенса надел пояс шахида.
— Опять вранье. Я видел, какой спектакль вы изображали с чокнутым ученым в камере. Сейчас Бирманом занимаются мои люди. Облегчи им задачу, а заодно и участь того психа, скажи, о чем вы с ним говорили? Ну?
— Браво, майор! Если мог, я бы похлопал. Никудышный из меня актер, но я не лгу! Я не знаю, где Фарли. А даже, если бы знал, есть такая штука, как конфиденциальность, но вам плевать на любые нормы и правила.
— За нами закон. А вы, детектив, что движет вами?
— У меня есть мое задание и мне за него платят. Долг и честь, вам это знакомо, майор?
Валенса рассчитывал вывести Горского из себя, однако он просчитался. То, что детектив принял за неопытность, было всего лишь внешним проявлением осторожности. Горский боялся не его, он боялся потерпеть неудачу.
— Где робот, Валенса?
— Не знаю и, откровенно говоря, я больше не горю желанием продолжать его поиски. Все, чего я хочу, так это убраться с этой чертовой планеты, пока мне еще нужно покупать шампунь.
— Я почти вам поверил, но факты упрямая вещь. Не хотите по-хорошему, Валенса, сделаем по-моему. Сержант Викс!
По
— Несите его, — отдал распоряжение Горский и вернулся в свое кресло. На его губах плавала предвкушающая улыбка.
Гвардеец вернулся, неся в руках прозрачный ящик с колбой внутри. Он так быстро прошел мимо Валенсы, что детектив не успел рассмотреть, что там находится. Поставив ящик перед майором, сержант зашел за спину детектива и положил ему на плечи свои увесистые ладони. Пододвинув к себе ящик, Горский спросил:
— Вы когда-нибудь бывали на Шивале?
— Нет.
— Вот теперь я вам верю. Вы и не сможете там побывать, пока не нарушите закон и в качестве узника попадете в Антионскую тюрьма, которая не тюрьма вовсе.
— А база ЗГ, — догадался детектив.
— Гвардейский корпус для бывших осужденных. Тем, кому дают шанс начать все сначала в рядах действующей армии.
«Ходатайство Петра Горского, все-таки, имело эффект», — подумал Валенса.
Горский открыл ящик и достал из него колбу.
— Одна из причин мешающая активной колонизации Шивалы — весьма агрессивная флора. Это маленькое чудо — один из ее представителей. Предлагаю познакомиться с ним поближе.
Мерзко ухмыляясь, майор потрусил колбой. Руки гвардейца сильнее сдавили плечи детектива. Превозмогая боль, Валенса произнес:
— Рано или поздно, Воронов, а, значит, и Совет Федерации все узнает и тогда…
— Что тогда? — оскалился Горский. — Ну же, говорите? Что это изменит? Ничего! Ни одна колония и дня не проживет без нашей поддержки. Без наших солдат, без нашей техники, кораблей.
— Есть торговый флот.
— Ерунда, — рассмеялся майор, обошел стол и запрыгнул на него пятой точкой. — Они марионетки в наших руках. Если Гвардия захочет, мы заберем у них лицензии, и все это хваленое сборище аристократов обанкротится в считанные дни. Без космодромов, без маяков, без навигационных карт, что они сделают? На что они способны? Нанимать таких же бездарей как вы, детектив?
— Претор Федерации избирается большинством Совета. Одно его слово и ЗГ расформируют.
— Вы, правда, в это верите, Валенса? Думаете, Претор что-то решает в этом мире? Мне грустно видеть героя Колинкура в плену собственных заблуждений.
Не ожидая от самого себя такой решительности, детектив прокричал:
— Вы ничего обо мне не знаете!
— Тише, детектив. Из-за вашего рвения вы сломаете себе руки.
— С удовольствием сломал бы вам горло.
— Ох, Валенса. В вашей голове все черно-белое, плохое и хорошее, но вы никак не можете найти между ними разницу и пытаетесь идти по терминатору, как по лезвию бритвы. Я дам вам совет, выберете, наконец, сторону и оставайтесь на ней, чтобы не произошло. Так поступают мужчины. На поле боя всегда выбирают. Либо вы тот, кто стреляет, либо — в кого стреляют!