Звёздный детектив
Шрифт:
— Эй, хватит. Вы не видите, что мы оба взаперти!
— Лжец, — произнес мужчина, разразившись сухим прерывистым кашлем.
Острый приступ долго не отпускал сокамерника. Брезгливо прикрыв рот и нос ладонью, Валенса спросил:
— С вами все хорошо?
Кашель мужчины стал еще противнее. Скрипя зубами, Валенса пробормотал сам себе:
— Черт меня попутал взяться за это дело…
— Дело, да! — подхватил мужчина, вскочив на ноги. Кашель пропал, словно его и не было. Сокамерник начал скакать вокруг солнечного пятна дрыгая руками и ногами, постоянно
— Господи, — Валенса заткнул уши ладонями, но это не спасло.
Безумец продолжал что есть силы драть глотку. У него на губах выступила пена. Казалось, что он сейчас лопнет от напряжения.
— Дело, дело, дело…
— Заткнись, слышишь! — не выдержал детектив. Соскочив с койки, он бросился к мужчине, сгреб его в охапку и повалил на матрац, придавив руками. — Хватит орать!
— Продолжайте, детектив, — вдруг прошептал мужчина.
Не успел Валенса удивиться, как этот псих по новой затянул свой, истязающий барабанные перепонки, вой:
— Дело, дело, дело, дело…
— Вы не сумасшедший? — спросил детектив в короткой паузе.
— Кричите теперь вы, — одними губами ответил он.
Валенса послушно исполнил просьбу.
— Закрой свой поганый рот, придурок или я тебе его сейчас закрою!
Тяжело дыша, мужчина пояснил:
— Они все видят и слышат. Не забывайте кричать на меня и можете пнуть, только…
Детектив заехал ему кулаком в живот.
— Не так сильно, — застонал мужчина.
Чтобы заглушить его слова, Валенса обильно сыпал ругательствами.
— Отлично, детектив. Теперь я. Дело, дело, дело!..
— Кто вы?
— Рудольф Бирман, биотехнолог из «Ориона».
Приглядевшись, Валенса с трудом рассмотрел в этом заросшем, грязном оборванце интеллигентного ученого с фото, которое показывала Назира. Обмен адекватными репликами следовал за очередными вспышками грубостей. Лежа друг на друге, они скрывали от камер свое тайное общение.
— Как вы сюда попали? Где Петр Горский? И куда делся А.М. Фарли?
— Не все сразу! Поругайте меня!
Несколько секунд они использовали для того, чтобы передохнуть, собираясь с силами. Орать, срывая голос, а затем говорить полушепотом — нелегкое испытание для легких.
— Я вырву твой гнусный язык! — верещал Валенса.
— Гвардейцы арестовали нас сразу после посадки. Меня и Петра.
— А что Горский, он жив?
— К сожалению, — печально улыбнулся Бирман. — Он скончался больше месяца назад — не выдержало сердце. Оно и к лучшему, после всего, что натворил его сын.
— Алекс? Причем здесь он? Он же в Антионской тюрьме на Шивале или я ошибаюсь?
— Не знаю, детектив, все так запуталось.
— Что случилось с Анной, с госпожой Белич? Кто ее убил?
— А разве вы не знаете? — удивился Бирман.
— Нет.
— Ее убил А.М. Фарли.
Детектив был настолько поражен новостью, что чуть не прокололся и не произнес следующую фразу нормальным голосом. Запнулся на полуслове и одними губами прошептал:
— Не может быть!
— Она разблокировала А-модуль в А.М. Фарли… Сейчас
— Подождите, — попросил детектив. В его горле першило от постоянного напряжения связок. Сглотнув, он смочил горло слюной и опять вызверился на Бирмана. — Чертов шизик! Был бы у меня нож, я бы отрезал твой язык, сделал из него бабочку и воткнул бы тебе…
— Не переусердствуете, Валенса. Дышите чаще… Вот так лучше… Когда мы шли на посадку, началась одна из этих непредсказуемых магнитных бурь. Приборы сошли с ума, мы думали, что разобьемся. Нам повезло, что «Афину» выбросило из эпицентра бури, и нам удалось взять корабль под контроль.
Как только мы приземлились, выяснилось, что Анна все время была в инженерном отсеке, который оказался разгерметизированным. Она погибла в считанные секунды. А.М. Фарли спокойно объявил нам, что это сделал он. Мы хотели его отключить, но не успели. К нам на борт нагрянули власти с официальными документами на проверку груза. Контрабанда… Им нужен был предлог, они его получили…
— Адама тоже арестовали?
— Нет, ему удалось сбежать, и он забрал Фарли с собой.
— Штольц говорил, что между ним и Анной существует некая связь…
— Штольц, Эрих Штольц?!
При упоминании этого имени вены на лбу Бирмана вздулись, а лицо помрачнело.
— Безбожник, обманщик, занимающийся профанацией!
Детектив не стал спорить, вместо этого он спросил о переезде Анны Белич к океану и ее таинственной находке.
— Не знаю, о чем вы, — ответил Бирман, слизывая пот с верхней губы. Сил после этого выносливого состязания у него осталось еще меньше, чем у детектива. — В последние недели перед гибелью Анна была замкнутой. Не допускала нас с Петром к практическим исследованиям — все старалась делать самостоятельно. Она ни с кем не общалась кроме Фарли. Это все, что мне известно. Мы стали слишком подозрительными, детектив. Поговорим позже.
— Бирман…
— Все хватит… Дайте мне пощечину. В этот раз не притворяйтесь, взамен — я вас укушу.
— Никогда не думал, что в целях конспирации меня будут кусать, — вздохнул Валенса, затем влепил Бирману оплеуху.
В отместку за это ученый вцепился зубами в ладонь детектива. Яростно захрипев, Валенса столкнул Бирмана с койки на пол и прижал, баюкая, к груди окровавленную руку.
— Чертов псих.
Вместо ответа ученый улыбнулся своей кровавой улыбкой и отполз в темноту. Некоторое время они отдыхали, погрузившись в собственные мысли, стараясь, по негласной договоренности, не замечать друг друга.
Инстинкт не подвел Бирмана: гвардейцы определенно что-то заподозрили. Его «игра» с детективом не осталась незамеченной для надзирателей. Спустя короткий отрезок времени в дверях камеры повернулся ключ, они распахнулись, заливая убогое, в грязных подтеках помещение ослепительным светом. Валенса зажмурился, а Бирман, как цепной пес на четвереньках отбежал в дальний угол. Забившись в него, он ощетинился на, переступившего порог, солдата. В руках гвардеец держал кубик, тот самый, который вырубил детектива.