Звезды Олега Диодорова

Макаров Максим Сергеевич

– Интересно пройти в лес. – Геотар ничего на это не сказал. Судя по ушам и хвосту он не против. Лен вынул из прибора небольшой блок, который умещался в ладони. Ему очень хотелось посидеть, а еще больше – полежать. Лен свернул пушистый хвост и не заметил, как заснул на походном мешке. Геотар сидел над картой. Впереди обозначен перевал, уводящий в тупик из скал и пропастей, однако оттуда доносится запах чешуи. Это очень слабый след, для него потребуется не больше трех драконов. Драконы умеют ползать по отвесным скалам, превращаясь в хорошую цель. Они так делают лишь в тех случаях, когда не ощущают опасности. Битва была неслабой; и вертолеты тоже успели пострелять по мечущимся драконам, тем, что ушли было за скалы, а потом зачем-то вылезли. У вожаков в глазах появляется что-то, некая искра или субстанция, когда они хотят передать сигнал. Геотар не представлял, каким образом это происходит, он руководствовался опытов. Об этом говорили старшие волки, это видел он сам, еще когда был совсем молоденьким. Он и сейчас не старый. Перевал покрыт густым лесом, это видно издали. Если на краю перевала стоят чащи, значит, они есть и дальше. Аппаратура сейчас не фиксирует тепловых волн.

О ней стоит вообще забыть. Все аккумуляторы отведены от радиоприборов. Переговариваясь по рации, разведчики осторожно вошли в чащи перевала. Перевал довольно неширокий, и по его склонам тоже довольно тесно стоят деревья. Олег Радостин пересек чащу с сине-желтыми цветами, увидел большие фиолетовые заросли. Под ними есть почти явная тропа. Олег дал сигнал: «следить за шорохом» и один стал раздвигать фиолетовую завесу, иногда посматривая под ноги. Он наступил на острый зуб. Нога осталась стоять, потому что Олег приказал ей; на самом деле, очень хотелось отскочить, поскольку драконы могут разбросать свой яд на любых предметах. Подошва кеда толкнула цилиндрический предмет с отколотым основанием. Это каменный наконечник, который драконы помещают на стрелы или дротики. Олег быстро прошел вперед и обнаружил еще несколько таких предметов. Драконам не удалось здесь поохотиться, иначе бы в чаще был запах крови. Ольфактометрия работала еле-еле; Олег уже вернулся к товарищам и вертел влево-вправо прибором – а тот все еще не давал ответ: это свежий след или несвежий. Сам Олег был убежден, что драконы проходили здесь недавно, и довольно в большом количестве. Они идут по траве, по упавшим листьям, почти не касаясь настоящей земли, да ее, к тому же, почти не видно в чаще. Следующая группа прошла по тропе весьма далеко, почти до края перевала. От него в сторону юго-запада идут небольшие отроги, с почти ровной поверхностью. Если пройти по перевалу дальше, будет обрыв и тупик, как и ожидалось. Отроги на карте не были обозначены. Геотар решил не ждать и сразу же повел отряд в этом направлении. Карта говорит, за неприступными скалами будут обширные долины, которые охватывают горный тупик по всей западной оконечности, и по ним можно идти далеко-далеко на север, к материку. Ребята-инженеры старались определить направление тепловых потоков по простым методикам, а также прибегая к экстраполяциям. Олега Диодорова тоже к этому привлекли; Олег не очень знал эту аппаратуру и решал чисто математические задачи. Тепловая лента прошла над перевалом, над пропастью, замыкающей перевал. Другие потоки были очень неявными. Термодинамические изменения атмосферы уже тогда Кралепор мог фиксировать с высокой точностью, с целью предсказания бури или засухи. Аппаратура для этих целей была громадной (у Олега Радостина есть идеи по поводу ее модернизации). Жара возросла невообразимо. От жары и от непривычного климата у многих голова раскалывалась; принимать таблетки постоянно нельзя, да они к тому же не в таком количестве. Саша Радостина проводила мануальную терапию, мягко касалась биологически активных точек на шее и на голове. Это помогало. Ребята были убеждены, что Саша напрямую берет у себя частицы здоровья и отдает его другим; они нервничали, волновались – насколько позволяла строгая армейская подготовка. Саша вместе со всеми пересекла перевал, отроги, двигалась в очень бодром темпе, а потом еще проводила лечебные мероприятия. О том, что происходит на востоке, насколько интенсивно идут бои с драконами никто не спрашивал. Лен не подходил к аппаратуре и скучал немного. За долиной поднимается узел из гор. Где-то там есть Драконий Глаз. Олег не был целиком уверен в своих экстраполяциях. Геотар спросил, идут ли сигналы поперек тому направлению.

Всюду висит диссипированный тепловой фон. Ребята вытирали лица о рукава, о гимнастерки и просто ладонями. Лен сказал, что за пять минут может подтвердить или опровергнуть расчеты. Отряд находился посреди ровного поля, над которым стояли горы, а ближе были видны леса. Геотар не хотел, чтоб драконы ринулись со всех стороны. Подходящей высоты для обороны не было. Отряд прошел до склона, за которым был новый подъем и новая площадка. Геотар вытер мокрый нос.

– Внизу им неудобно лезть, так что. Ребята, разделимся. Там напротив ящеры болтались, я знаю и без аппаратуры. Олег, проверь. Олег Максимович, Вы проверьте тоже.

Олегу стало слегка неудобно от того, что его самого командир зовет по имени-отчеству, а его друга – просто по имени. Геотар это делал для поднятия авторитета лейтенанта Диодорова. В лесу есть подозрительные места. Аломбоев дал по ним злую очередь.

Молчание.

– Олег, я с Вами! – Саша решительно встала возле мужа. Геотар кивнул. Из леса идет явный запах. Несколько рот быстро спустились вниз и начали подниматься. Вот уже не всех товарищей видно с той стороны. Олег Диодоров видел причудливые трещины на стволах, и не мог понять, следы ли это, оставленные когтями, или это просто особый тип коры. Трещины идут по всем стволам на высоту трех-четырех метров. Дальше стволы почти гладкие. Рация уже работает неважно. Хотя до того склона меньше версты. Геотар зевнул и сказал:

– Ну, проверяйте.

Лен быстро подергал штаны, достал прибор и соединил его с портативным аккумулятором. Загорелся маленький экран. Лен пролистал установки, затем обнаружил некоторый сбой и быстро его убрал. Он искал тепловую ленту. Она его чуть не ослепила. Поток был непрерывным и не таким большим по мощности, чтоб явно разогреть все вокруг. Однако он был направленным. Лен гордо показал экран Геотару. Потом стал высчитывать направление. К удивлению Лена, Олег определил все практически идеально точно, за исключением разве что… Геотар замотал головой и согнулся. Все кто был рядом, согнулись тоже.

– Ящеры. Их след.

– В лесу? – Лен хотел связать с коллегами впереди. В приборе куча частот. Лен выбрал частоту для раций, двигаясь на полусогнутых ногах. Все стали быстро перемещаться к другому склону. Драконы возникли как из ниоткуда.

Свиста стрел не было. Зато налетели серые, белые и желтые смерчи. Драконы бежали и дрались в пять раз быстрее

обычного. Один пулемет так и не успели развернуть – драконы накинулись на ребят. Их едва вырвали из когтей. Кто-то бросил самодельную гранату с кучей осколков. Драконы разлетелись как метеоры, а потом снова ринулись на волков. Пробои в телах драконов совершенно не смущали. Часть драконов успела уничтожить группа Олега Радостина. Драконы не успели добежать ко второму склону. Убитые когти валятся вниз с другой стороны. Наверху еще идет бой. По драконам рядом с товарищами боялись стрелять издалека. Геотар вертелся как реактивный двигатель, который внезапно получил свободу. Невозможно было угадать, где он окажется. Геотар выстрелил – ударил – оказался в гуще драконов – они падают, по ним стреляют! – Геотар уже далеко. Несмотря на раны, волки дрались неистово. Передатчик Лена раскололся – драконы выскочили в двух шагах от него, Лен выстрелил, куда-то попал, но в следующую минуту его швырнуло на траву и она стала ужасно острой. Его потащили, оставляя кровавый след. Лен пытался представить, как один и тот же ящер смог одновременно оказаться перед ним и за ним. Потом он потерял сознание. Лен не успел заметить, кто его потащил сперва – свои или драконы. Аломбоев едва не задохнулся. Крик повис у него в гортани и создал почти пробку. Драконов отбили. Кто-то из ребят чудом успел поднять осколок с микросхемами; Геотар, не глядя, перескочил на другой склон. Многие падали против воли, но нужно было вначале уйти из этого места, версты на три хотя бы; от Геотара шла невидимая мощь и с нею ребята бежали вопреки всему. Геотар нашел высоту. Все попадали – раненые упали на землю, ребята из батальона Олега Радостина тоже едва могли дышать. Саша Радостина перевязывала всех. Препараты на исходе. Воды нет. А между тем до источника тепловых потоков остался всего один переход. Может быть, даже меньше двадцати верст. Вот они, горы. Лен в беспамятстве бормотал.

– Виноват? Да заткнись ты! Виноват, не виноват – цель уже перед нами! Мы можем прямо сейчас идти… сейчас, через час. Я не ранен, почему-то. Это неприлично с моей стороны! Аломбоев, смотри, смотри! Во все стороны. Черт знает что. Перед самым концом.

Геотар подумает, что фраза звучит неприятно-двусмысленно. Он почувствовал приступ усталости и сел. Геотар забыл, вчера он ел что-нибудь или нет. Сегодня точно ничего.

Если драконы там поймали слабый сигнал, то сигнал мощнее они схватят точно. Сидя на траве, Геотар советовался с командирами: вызывать вертолеты или даже стратегическую авиацию казалось слишком рискованным из-за близости Глаза. Но кто знает, где он вдруг появиться? Геотар назвал еще одну причину, почему нельзя вызывать авиацию. На востоке идет мясорубка. Столкновения имеют тот же вид, только неизмеримо масштабнее. О мясорубке Геотар сказал один раз. Но это слово повисло в сознании и раз за разом ударяло ножом. Ждать было нельзя, нужно было выдвигаться немедленно. Около пятисот волков могут идти быстро, остальные ранены. С ними нужно оставить еще кого-нибудь. Геотар вдруг вспомнил, что иногда драконы очень чутко реагировали на радиосигналы, и могли по ним подползти даже к спрятанной аппаратуре; с иностранцами такое было. А иной раз драконы были почти слепы. Их опрокидывали. Саша Радостина подошла к супругу и попросила помочь с инструментами. Олег вскочил. Но Саше не готовила операций. Это нужно делать в госпитале. Саша изо всех сил обняла Олега.

– Дорогая моя, ты совсем устала.

– Олег! Олежек мой! Я должна идти с вами. Но кто останется с ребятами?

– Сашенька, это вконец опасно. Здесь неплохая высота, и… я не имею право тянуть тебя за собой. И без того я довел тебя до такой страшной ситуации.

– Когда ты рядом, мне ничего не страшно. И со мной ничего не случается. Олег! Если я попрошу командира, и он разрешит, ты не станешь меня отговаривать? Но… ребята будут одни, они в таком состоянии… что должен быть кто-то рядом. Из тех, кто знает, как лечить. Олежек, мне страшно оставаться. Но я чувствую, что не имею права оставить ребят, пусть и с ребятами. Олег, Олежек, что же делать?

– Если бы я был уверен – что к вам придут товарищи – пока мы там – я бы хотел, чтоб ты осталась. Еще я бы хотел… но как я могу это от тебя требовать. Если меня не станет, ты и наши дети… но одной тоже… дорогая моя. – Олег не плакал, но ему, как и Саше, было крайне тяжело говорить. Он гладил Сашины волосы, Саша обнимал его, прижавшись лицом к лицу. Олег подумал, что они сейчас пойдут на верную смерть. Он хотел бы, чтоб сейчас Саша оказалась в Кралепоре. Саша попросила Олега Диодорова следить за состоянием ребят с помощью переносных устройств, крайне маленьких; нужно ежеминутно его прикладывать непосредственно к туловищу, чтобы определить параметры. Олег занимался этим ежеминутно, запоминал, кое-что записывал. Держа мужа за руку, Саша вернулась.

– Олежек, иди спать. Ты не спал уже три дня.

– Александра Игоревна, полчаса назад – возникли эти изменения. Отклонения. Саша, они вроде бы не критические? Я не стал будить товарищей.

Медицинская команда лежит без сил. У них тоже ранения.

– Олежек, Олежек! – Саша обняла его как брата. – Ты пойдешь… к логову?

– Сомнений быть не может. Конечно, мы пойдем! Олег, ты возьмешь мою роту? Про меня говорят что я мальчик, но в сущности…

– Олежек, отдохни хоть чуть-чуть. Я тебя прошу.

Олег пошел в темноте и всюду боялся наступить на спины товарищей. Он сел в произвольном месте, прислушался, но не смог определить, чья рота перед ним сейчас. Он над собой звезды, которые в Кралепоре прятались в дальних углах небосвода, а теперь они – как на ладони. Олег хотел бы подняться к звездам, отыскать среди них секрет, а потом вернуться и просто отменить драконов. Словно их и не было в природе. Олег вспоминал, что ему в последнюю встречу говорила Виктория – кажется, что-то о производстве. Виктория очень деловая. Олег подумал, что она вполне смогла бы стать министром, руководителем отрасли или даже председателем правительства. Слово "министр" Олег знал из зарубежной литературы. Раненые вздыхали. Олег Радостин так и не смог сказать, нужно ли Саше остаться здесь, или ей нужно пойти с ним, к неизвестности. Он чувствовал, что просто физически не может выговорить. Саша улыбнулась и прошептала: