Звезды Олега Диодорова
Шрифт:
Истребители не ушли на запад. Вертолеты тоже остались на той большой равнине. Комдив писал Ракитину и другим волкам о том, что почти вся техника изношена в непривычном климате. Отчасти это было правдой. В воздухе полно микроскопических спор и пыльцы. Некоторые из грибов могут расти на любом металле. Время от времени аппаратура давала сбои, а заменить ее оперативно не всегда удавалось. Что уж тут говорить о потерянных письмах.
Никакой поддержки извне Кралепор не получал. Иностранцы ведут торговлю только в рамках бизнеса. Виктория видела зарубежных женщин, и никто ей не нравился, но некоторые из красок на их одежде привлекли ее внимание. Сильные оттенки пурпурного и алого выглядят завораживающе. Олег почему-то не любит эти оттенки. Он говорил, что яркие неестественные цвета не могут быть красивыми. Виктория тогда промолчала. Она собиралась написать Олегу, но его полк перевели далеко на запад. О перемещении воинских частей постоянно сообщают в информационных
Свободное время стоит расходовать с умом, решила Виктория еще год назад. Если у нее есть не меньше трех свободных часов, она идет в читальные залы вузов и просматривает литературу, о которой говорил Олег, а также другие книги. Изданий на иностранных языках довольно мало: по преимуществу это периодические научно-специальные журналы. Виктория их пролистывает, внимательно глядит на иллюстрации и старается угадать смысл слов. Ей сделалось досадно, что никто не учил ее иностранным языкам. «Меня вообще никто ничему не учил! Только показывали, и давали указания». Виктория потрясла журналом, словно желая им кого-то стукнуть. Из страниц с цветными фото вылетела полоска. Раньше это была упаковка из-под батончика. Виктория аккуратно понюхала ее, но не обнаружила ничего страшного. На упаковке были изображены орешки в шоколаде. Лесные орехи Виктория собирала еще в раннем детстве. О шоколаде она много слышала, но не пробовала его ни разу. Шоколад растет на юге. «Ехать так далеко, чтобы только попробовать? Смешно. Но я не вижу другого способа». Виктория на всякий случай приготовила удостоверение работника тяжелого производства. Время от времени студентов привлекали к общественным работам. Викторию часто путали со студенткой. Иногда после смены спина просто не разгибалась, и очень неприятно болели суставы пальцев. В поликлинику Виктория никогда не обращалась и не покупала лекарств. Стиснув рот, она терпела. На работе заставляют сейчас таскать фрагменты тяжелых плат, которые нельзя опускать на пол, нельзя класть и приходится, не выпуская рук, держать, пока их не смонтируют. Один раз руки не выдержали и тяжелый фрагмент рухнул со звоном. Мастер разошелся дурными словами. Подруги решили пожаловаться старшим. На следующий день пришли два волка и опрокинули мастера, после этого стали топтать его хвост. При попытке подняться мастеру врезали ногой по носу.
– Теперь в этом месяце вообще никому не заплатят! Но очень хорошо, что ему врезали!
– Что же хорошего? – сказала Виктория. – Он потерял целостность носа. Трудящиеся будут страдать по его вине.
– Пусть не ругается дурными словами! И пусть не думает, что мы – одни! У нас везде.
«Олег бы не стал драться», подумала Виктория. «Это глупо. Что бы он сделал в такой ситуации? Объяснить этому, что он неправ! Ха, мы знаем, как он реагирует просто на слова… Олег может позвать кое-кого из армии… конечно! Товарищи придут с автоматами. Или с бомбой…» Пальцы ноют от быстрой непрерывной работы. После смены Виктория неистово трясла ладонями.
– Викунчик, ты в общежитие? Давай в парк сходим.
– Я хотела в вуз…
Подруги настойчиво пытались ее уговорить. Виктория устало кивала, потом сказала, что ей необходимо найти информацию для Олега. Подруги согласились и ушли вместе; Виктория осталась одна. Изнутри ее легонько кольнуло: на самом деле, она не собиралась ни в вуз, ни в простую библиотеку, а лишь просто хотела побыть одна. «Я же не сочиняю, чтоб обмануть, или ограбить». Ее еще раз укололо. В этот раз Виктория очень устала. Она немного прошлась по улице, затем пошла к проспекту, который шел в том же направлении, что и путь к общежитиям. Автомобилей на улицах почти нет. Только грузовые и строительные. Редкий раз пролетит военный автомобиль. В начале борьбы с драконами было много автобусов и троллейбусов, но сейчас их выводят гораздо реже. Говорят, в рамках экономии. И еще потому что механики и водители в армии. Виктория шла, представляя себе звезды – огромные, сияющие, внутри каждой – особый алмаз. Виктория знала, что никакой камень не уцелеет внутри звезды, но ее алмазы – не камни, не простые твердые предметы. Она придумывала интересные сюжеты на ходу. Пролетела чудная машина с множеством фар и стикеров. «Иностранцы… едут торговать. Разве у них что-то есть? Только приборы». В позапрошлом году Олег накупил для Вики множество канцелярских изделий – карандашей, ручек, тетрадей в хорошем переплете. Вика смеялась и говорила, что он покупает на всю жизнь. Для нас обоих, сказал Олег. Он не звал ее замуж настойчиво и явно, как это делают многие. Он не намекал. Он лишь дарил ей свою любовь, в самых разных формах. Виктории было приятно. Для себя Олег ничего никогда не покупал, не считая разве что самых простых вещей. Виктория подумала, что стоило бы купить для Олега новые походные штаны и куртку. Вероятно, в армии их не позволят носить, но все равно они пригодятся. Теперь она уже не знает, что покупать – экономика Кралепора перешла в мобилизационный режим. Многие мужчины (волки) разбросаны по военным частям, на заводах молодежь, ежи, зайцы и еноты занимаются кустарным промыслом. Медведи умеют выполнять только самые простые операции. На комбинате у всех неплохая зарплата. Виктория старалась ее тратить поменьше. Подруги считали, Виктория копит средства для будущей семейной жизни, для дома и детей. Когда Олег вернется, это будет кстати. Но когда он вернется. Вдруг его убьют? Ведь не все же возвращаются. Виктория так подумала и ужаснулась от собственного спокойствия. В самом деле, если убьют, ведь это же – конец. Ничего уже не будет. Виктория не читала книг по религии и философии, и не могла представить, как можно не умереть, если умер. Ей стало еще страшнее. Говоря едва слышно «Прости… Прости!», она поспешила к общежитию.
Еще одна машина с иностранцами промелькнула. Иностранцам разрешено находиться в Кралепоре в рамках конструктивного сотрудничества. Среди преподавателей вузов есть иностранцы – Виктория их еще не видела, но сумела поймать аромат далекой страны. Виктории он не понравился. Иностранные студенты встречаются в вузах, с ними общаются их кураторы и еще какие-то менеджеры. Это слово есть в разных языках. Виктория знает, что оно означает, только непонятно, как студенты связаны с бизнесом. Бизнес на студентах? Они перемещались по столице исключительно на своих автобусах. Посмотреть на них вблизи удается редко.
…
Геотар всю ночь лежал на траве и думал о родном крае. Новую аппаратуру оставили в режиме ожидания – она не дает сигналов, но может принимать сигналы. Лен говорил о возможности принять сигнал из любой точки Кралепора. На рассвете Геотар велел отправить шифрограмму к одному из походных ретрансляторов, который ближе, чем граница. «Проверка связи». Шифрованный сигнал пришел через тридцать секунд.
– Смотрите, нет помех! Аппаратура в иде…
– Ты говорил, сигнал моментально сотни верст. От нас до ретранслятора меньше тысячи. Почему так долго ждем?
– Но ведь ретрансляторы между собой…
– Это должно происходить быстрей в три раза! – несмотря на заверения Лена, Геотар заставил его проверять все настройки. В одной из систем обнаружился мелкий сбой. Лен не мог сказать, повлияет ли это на работу связи вблизи сильных чужеродных волн, излучений или извержений. Геотару не хотелось, чтобы связь была хоть как-то различима; никто не разгадает шифры волков, но сам сигнал ведь можно зарегистрировать. Среди командиров были инженеры, были те, кто работал с микросхемами, а еще есть Олег Радостин. Олега командир решил пока не беспокоить. В аппаратуре все как будто работает в адекватном режиме, монтаж нестандартный. Часть сигналов имеет смешанный фотонно-волновой характер. Лен сказал, это последнее достижение науки.
– Отключи это.
– Тогда мы дозвонимся… дотянемся только до ближайшей антенны. Геотар Гардарикович.
– Если это придумано не у нас, значит, мы не можем управлять этим в полной мере.
Ленвикратлен застенчиво улыбнулся.
– Я отключу, только…
– Слушай, Лен, не вращай пропеллером. – хвост Лена двигался во все стороны, поэтому командир так сказал. Лен вздохнул и отключил несколько функций. Колебания исчезли. Уже прошло два часа после рассвета. Все отряды размялись и готовы шагать далеко.
Олег разговаривал с Сашей и Олегом Радостиным об экономике. Международная торговля активно использует безналичные расчеты, в разных формах, в том числе, с использованием компьютеров. По мнению Олега Радостина, при подключении к такой системе возникает риск потери контроля над собственным хозяйством. Двадцать лет назад из Кралепора вывезли половину всех валютных средств, причем это были купюры; если они будут виртуальные, украсть их будет еще проще. Сотрудник экономической сферы Муравленский провернул хитрую комбинацию в «месяц смерти» (когда с разницей в несколько часов случились наводнения, землетрясения и пожары на предприятиях. Почти все взрослые волки оказались заняты. Муравленский этим воспользовался). Деньги были вывезены к границе с Трополимом, потом внезапно оказались за пределами Трополима. Очевидно, Муравленскому понадобилось долго-долго отрабатывать сценарий. Вместе с ним Кралепор покинули несколько родственников. Остальные не успели. Об этой операции рассказывают во всех вузах.
– Это так некрасиво. Это подло вконец! Олег, но все-таки я не понимаю, почему это вызвало тогда кризис нашей экономики. Ведь деньги – это лишь стоимостный эквивалент, информация о стоимости. А все заводы остались у нас. И поля. И реки!
– Этот тип нарушил несколько торговых обязательств и в результате к нам не пришли некоторые товары, которые должны были прийти. Не то, чтобы мы сами не могли это сделать. Но от этого критически зависел план развития. Пришлось срочно переделывать план, заново передоговариваться. Этому болвану хотелось лично обогатиться. Но если бы он использовал средства конструктивно, то мог бы принести пользу сразу и себе, и своим хвостам, и всему Кралепору. Я читал литературу об инвестициях, но, признаться, не очень понял. Олежек, ты читал?