1904: Год Синего Дракона

Курган Сергей Леонидович

'Ретвизаном', на котором в очередной раз пытались подвести кессон, Илья остался доволен. Конечно, до молодцеватости 'Цесаревича', местный экипаж не дотягивал, но лишь чуть-чуть. Сказывалось то, что в отличии от 'француза', 'американец' до сих пор еще не попал в гавань, и подвергался регулярным минным атакам, о чем донес до адмирала капитан броненосца.

– Понимаю, что тяжело, Эдуард Николаевич, - вздохнул Илья.
– Помыслим, что можно сделать, дабы облегчить вам жизнь. Не хочу испытывать судьбу, держа корабль вне гавани. Есть информация, что адмиралом Того готовится к бомбардировка Артура с моря, так что здесь 'Ретвизан' будет,

как подсадная утка. Так что нужно как можно скорее ввести корабль на внутренний рейд...

Вервольф тем временем с высоты мостика броненосца смотрел на приближающийся к "Ретвизану" низкий серо-зелёный четырехтрубный корабль. Его стремительный силуэт словно прижимался к волнам. Это один из дежуривших сегодня миноносцев был вызван вице-адмиралом к борту броненосца.

– Пойдемте, Илья Сергеевич, Александр Семёнович уже швартует свой истребитель к борту "Ретвизана" - негромко окликнул флагмана Сергей, чем заслужил удивлённый взгляд Щенсовича (ещё бы - не успел прибыть на эскадру, а уже знает командиров истребителей по имени-отчеству), и, как скоро выяснилось, не только его.

Уже подходя к трапу, Илья тихо спросил:

– Серег, ты что, знаешь всех командиров кораблей по имени-отчеству наизусть?

– Всех - нет. Но этого - знаю.

– А почему именно этого?

– А ты сам прочитай название на носу миноносца...
– И Вервольф чуть заметно улыбнулся.

На серо-зеленом металле выпуклыми буквами было начертано: "Стерегущй".

Илья невольно замедлил шаг и оглянулся на Сергея, на что тот только коротко ответил:

– Да-да, Илья Сергеевич! Тот самый "Стерегущий"...

Стоя на мостике истребителя рядом с его командиром лейтенантом Сергеевым, Модус, объехал все корабли эскадры, на некоторые из них подымаясь. Так, он побывал на 'Боярине' и 'Енисее', 'Новике' и 'Амуре', 'Севастополе' и нескольких истребителях.

Но, вишенкой на торте, оказалось появление Ильи на 'Баяне'.

Как и положено, отрапортовав о состоянии крейсера, Вирен никак не ожидал, что командующий задержится на крейсере.

И, жестоко ошибся.

Больше всего действия Ильи напоминали обыск. Подобно охотничьему псу он прошелся по всему крейсеру, закончив свою проверку уже в темное время суток. Вернувшись вместе с командиром в кают-компанию, он попросил чаю с лимоном.

– Вот что, Роберт Николаевич, - командующий снял с лица очки и протер их платком.
– Я скажу только один раз. Услышите вы меня, или нет - зависит только от вас.

Сбитый с толку Вирен сидел как статуя, вращая глазами. Он переводил глаза с Модуса на Вервольфа, ожидая, хоть какой-то реакции от Гарика и Вельхеора, молча сидящих в дальнем углу.

– Корабль у вас находится в образцовом состоянии, здесь ничего вам плохого не скажу. Но, даже не общаясь с командой, скажу, что большая часть из них вас ненавидит. Нет, не перебивайте. Еще в Петербурге, получив назначение, я, пользуясь властью начальника Корпуса, собрал информацию о тех, с кем мне предстоит бить врага. И, знаете что? Вас характеризовали, как одного из самых лучших командиров. Скажу вам больше - если бы не ваше излишне жестокое отношение к нижним чинам, я бы отправил Рейценштейна в Петербург, а вас бы повысил и назначил командующим крейсерским отрядом.

– Премного благодарен...

– Но, этого не будет, - В голосе адмирала появился лед.
– На 'Палладе' я дал неделю, чтобы привести боевой корабль в подобающий вид. На тамошних

матросов было страшно смотреть - оборваны, грязны, не выспавшиеся. Да, и судя по всему - офицеры там не брезгуют зуботычинами. Я такого не принял там, не приму и у вас. Будь у вас хоть флагманский броненосец - держать матросов в качестве скотины я не позволю. Крепостное право давно отменили, а значит - нижний чин такой же человек, как и мы с вами. Только погонами и происхождением не вышел. И что, теперь его за каждую провинность под суд отдавать?

– Ваше превосходительство...!

– Сядьте!
– Илья тихо, но властно остановил попытку Вирена подняться, - Мы еще с вами не закончили.

Как только капитан вернулся в исходное положение, Илья собирался было продолжить, но прибыл вестовой с подносом чая.

Вирен получил некоторую передышку, пока сервировали столик. Но, как только матрос покинул салон, 'разбор полетов' продолжился.

– Роберт Николаевич, не сверлите меня так глазами, не поможет. Я попрошу Вас, заметьте, попрошу, а не прикажу, всего один раз. Будьте добрее к экипажу. Запугав их до смерти вы ничего кроме злобы в ответ не получите. Проявите человечность, а я верю, что она в вас есть. Снимите со всех взыскания, поощрите за примерную службу наиболее выдающихся - не только офицеров, но и матросов. Прекратите рукоприкладство на корабле и положите конец тирании. Завоюйте уважение экипажа, а не его страх.

– Я считаю, что капитана нижний чин должен бояться!
– Проскрипел Вирен.
– Иначе совсем осмелеют и дебоши будут устраивать.

– Когда я был на 'Новике', там экипаж буквально глазами ел капитана. При том, что тамошние матросы - самые буйные со всей эскадры. Но, при этом - ни малейшего намека на недовольство. Ваши же матросы чувствуют себя хуже рабов на галерах.

– Ну, знаете...!

– А может не стоит?
– Гарик посмотрел на Илью.
– Он же ничегошеньки не понимает. И не поймет. А, когда доведет матросов до белого каления, и они вместо того, чтобы покорно стоять под винтовкой, его самого на штыки подымут, уже поздно станет.

– Что вы такое говорите?
– в ужасе просипел Вирен.

– Правду, - Вельхеор хрустнул пальцами.
– Неужели вы не думали, что даже у нижних чинов есть предел терпения. Или, вы считаете, что слова адмирала насчет того, что большая часть команды вас растерзать готова - это вымысел?

– Да их за такое под суд!
– Вирен посерел лицом.

– А вам от этого на том свете легче будет, да Роберт Николаевич?
– Тихо поинтересовался Вервольф.
– Они сейчас на грани. Сожмете кулак еще сильнее - и вам проломят череп где-нибудь в темном переулке. Или сбросят за борт во время ночного рейда. Вариантов много, а вот результат будет один...

Казалось, из Вирена выпустили весь воздух. Подобно спущенному воздушному шарику, он съежился, вжался в кресло. Вервольф смотрел на него и понимал, что своим умом этот капитан никогда бы не дошел до того, что ему сейчас рассказывали. И, даже если сейчас все четверо признаются, что они гости из будущего и расскажут Вирену, как его и других офицеров в революцию казнили матросы...

– Я вас понял, - выдавил из себя Роберт Николаевич.

– Надеюсь, мне не придется более начинать этот разговор, - Илья поднялся, намереваясь покинуть салон.
– К концу месяца ожидаю положительной динамики. То, что вы можете сделать уже сегодня - вы от меня услышали.