2009_10
Шрифт:
В этой связи мы, русские, здесь совершенно не чувствуем роли Черномырдина, иногда видим его бочкообразную фигуру по телевизору. Главное оружие посла дипломатический язык — а этот, пройдя через партийные и государственные должности, двух слов связать не может. Его язык, мат деятиэтажный, вспоминают те, кто был с ним в дни ельцинского переворота в России в 1993 году. Над его языком ржут все журналисты. Нам, русским, польза от него, как от козла молока.
Ю. НОВОСЕЛОВ,
г. Николаев
О ПЕШКАХ И КУКЛОВОДАХ
С апломбом, которому позавидовал бы сам Р. Жданович, А. Свободин навязывает нам мирок своих совсем не новых, зато наукообразных иллюзий («Д», 6/605). Проходили! Статья Свободина буквально нашпигована словами провокатор, провокация. Так, в начале XX века царская охранка имела, де, множество провокаторов во всех политических партиях. Или, ГКЧП 1991 г. — это не провокация. Или, В.А. Крючков «не тянет на роль провокатора». Понимает ли Свободин то, что пишет, или, наоборот, очень хорошо понимает, поэтому так и пишет? Нерусское слово «провокация» в русском языке означает стимулирование, подстрекание лица, группы лиц, страны на совершение
В свете такого общепринятого понимания термина «провокация» утверждение Свободина об обилии провокаторов среди революционеров ложно. Информаторов было много, а вот провокаторов — не очень. ГКЧП — действительно не провокация партбюрократов, а Крючков — не провокатор, но от этого моему Отечеству не легче, а Свободин не становится прав — просто мы не даём ему увести нас в сторону от сути событий августа 1991 г. Истину он ищет в… сочинениях того, кого обвиняют, — самого В.А. Крючкова. Вот это научный подход! Дальше — больше. Оказывается, что у Крючкова есть полнейшее алиби: он де, в начале 1991 г. побежал докладывать о своих опасениях М. Горбачёву, а «лучший немец» его не застрелил. Да что же Свободин всех тех, кто любит думать, за болванов держит? А если…Горбачёв и Крючков были в одном заговоре? Трёп о предостережении Крючкова — это лапша на уши легковерным депутатам, способность которых к сопротивлению Крючков и Бобков явно переоценили. Эти два субъекта, несомненно, встречались — чтобы обсудить детали заговора. Более того, вербовка Горби во Франции, возможно, была осуществлена в своё время по наводке Крючкова. И уж полнейшей лапшой, после которой аналитикам всё стало ясно, была баланда о том, что «враги хотели отравить тов. Крючкова» в Матросской Тишине, капнув ему «не те» глазные капли. (Помните анекдотец начала 1990-х гг.? На чердаке Генеральной Прокуратуры отловлен террорист с ножом, планировавший покушение на г-на Ельцина!)
У Председателя КГБ («Ювелира») было две руки: правая — руководитель внешней разведки (Крючков), левая — руководитель внутренней разведки (Филипп Бобков). Эти три господина работали так долго вместе (Крючков с Андроповым — с 1955 года), что знали всю подноготную друг друга, не могли не знать, иначе они были бы не профессионалы. Генерал Бобков почти сразу же скурвился, пойдя в услужение демократам. Люди в таких чинах, в таких должностях, в таком возрасте не могут вдруг «прозреть», как какой-нибудь второй секретарь райкома, они лишь раскрываются. Ни Андропов, ни Крючков не могли не знать гнилое нутро Бобкова, но и он в свою очередь знал о них все или практически всё — одна шайка. Да, можно ответить О.П. Брянскому («Д», 5/604), что не было двух заговоров, Крючкова и Ельцина, а был один «заговор Ювелира», но ведь и Андропов был чьим-то агентом (как бы «чисто по-человечески» ни верил ему Брянский). Сейчас мы не можем сказать, кто был хозяином Андропова, можно лишь предположить, что с ним вошли в контакт по линии спецслужб (он был Председателем КГБ с 1967 г.) и случилось это перед тем, как он оставил свою первую жену (он жил с ней спокойно и мирно и вдруг, не предъявляя никаких претензий, ушёл — начал новую жизнь). Заметим ещё одно: Андропова протащил (именно протащил, нарушая обычный порядок работы Политбюро) на должность Председателя КГБ лично Л.И. Брежнев. Это просто так — информация к размышлению.
Я уже несколько раз писал, что судьбоносные события необходимо обсуждать по горячим следам, пока не забылись их детали, пока мы не уложили их в рамки старых иллюзий. Вот, например, Свободин навязывает нам мыслишку, что ГКЧП был «попыткой замшелых бюрократов спасти своё будущее». Всё те же старые иллюзии! Наверное, многим будет в новинку утверждение, что ГКЧП в основном сформировал… Горбачёв. Увы, это так!!! Вспомните выборы вице-президента СССР. Трижды Горбачёв предлагал депутатам кандидатуру Янаева. Уже взмолились некоторые при третьем её внесении, но Горбачёв был непреклонен: Янаев и только! Вы видели этого тюфяка с крупно дрожащими руками. А ведь на его месте мог оказаться и такой, у кого рука не дрогнула бы! На следующий день после конца ГКЧП по радио выступал Сергей Уражцев. Был такой говорливый либерал, который предлагал себя направо и налево, но так его, кажется, никто из демократов и не купил, не слышно сейчас. На волне «послепутчевой» эйфории он выдал такой перл: «Когда я услышал, что во главе ГКЧП стоит Янаев, я дико заржал: да ничего же у них не получится! Я учился вместе с Геной в институте, и у нас была поговорка: «Хочешь загубить дело — поручи его Генке. Он же ни на что не способен». Вы думаете, Горбачёв не знал этой характеристики? Вы думаете, что Крючков и Бобков не знали этой характеристики? Вы ошибаетесь! Знали, именно поэтому Янаев и был протащен в вице-президенты, чтобы, не дай Бог, не сделал чего решительного.
В трудные моменты Государство спасает Армия. В ГКЧП она была представлена Министром обороны Маршалом Д.Т. Язовым. Помните, как он оказался на этой должности? Его также протащил Горбачёв. Язов (1923 г.р.) — добрый, мягкий, эмоциональный человек, не солдафон, любитель и знаток поэзии, любящий свою молодую жену. Перед перерывом в работе сессии Съезда, выждав момент, когда депутаты устали, Горбачёв предложил его кандидатуру. Неожиданно она вызвала неприятие. Предлагали отложить обсуждение кандидатуры Министра до возобновления работы Съезда, но Горби настоял: «Мне ехать во Францию с государственным визитом, при мне должен быть Министр обороны. Голосуйте сейчас!» Послушно проголосовали. Но организаторы ГКЧП решили перестраховаться: всё-таки, воевал человек, вдруг тряхнёт стариной, кого-либо послушается и что-либо выкинет, всё нам испортит. За день или два до ГКЧП на одном из подмосковных шоссе был устроен наезд на автомашину, в которой ехала жена Маршала. С тяжёлой травмой (позвоночника?) женщина была госпитализирована. Тело эмоционального Язова сидело в ГКЧП, а мысли находились в госпитале.
Давайте уж пойдём по военной ниточке далее. Помните «Сессну» на Васильевском спуске? (Это в память о ней сейчас там шабаши устраиваются.) Вы думаете, этот мозгляк (забыл уже, как его звали, Мартин, кажется) сам сел и полетел? Чёрта в ступе! Им управляли так же, как в своё время Любке, и так же, как Любке, он по своему убожеству не догадывался о значении того, что делает. Должен он был сесть в Кремле, на Ивановской площади, или хотя бы на Красной, но там оказалось много народа, а долго кружить над Кремлём нельзя — из рогатки собьют (это он понимал), вот и пришлось приземлиться на Васильевском. Блестящая провокация! У Горбачёва развязались руки, и он сотнями стал отправлять в запас генералов-фронтовиков, воевавших за Отечество, и назначать на их должности произведённых в генералы полковников мирного времени из числа готовых продаться не очень дорого. (Впрочем, в таких случаях цена не имеет значения. Генералам, предавшим Хусейна, привезли грузовик свежеотпечатанных баксов, которые они даже не успели поделить.) Но и это ещё не всё. Сейчас не вспоминают «генерала Диму» — Дмитрия Якубовского, в течение нескольких месяцев произведённого из старших лейтенантов запаса в генералы. Кому и зачем это нужно было? Уж не Министра же из него делали — на эту должность и завмагов у нас хватит. Нет, Диме была поручена важная и рискованная операция. «Победа» над ГКЧП была не окончательной; ещё какое-то время событиям мог быть дан обратный ход, и могла это сделать Армия, если бы ей была дана команда. Такую команду, как выясняется, мог осмелиться дать лишь один человек — Маршал Ахромеев. Вот для нейтрализации Маршала и был подготовлен генерал Дима. В генеральской форме он спокойно вошёл в Генштаб с бандеровской удавкой в одном кармане и «предсмертной запиской Ахромеева», изготовленной графологами, в другом, удавил старика и инсценировал самоубийство. Потом Диму спрятали от общественности, посадив в тюрьму якобы за хищение каких-то книг из РНБ, затем добавили срок, обвинив в попытке изнасиловать сокамерника, потом отпустили, и Дима уехал, кажется, в Канаду. Неужели Вы думаете, что подготовка такой операции могла пройти вне внимания КГБ? Так что говорили об этом Крючков с Горбачёвым, если Якубовского произвёл в генералы Горбачёв?
Остаётся ещё один силовик, член ГКЧП Министр внутренних дел Б.К. Пуго. От МВД в таких обстоятельствах толку мало. В 1917 г. корпус петроградских городовых имел полную возможность прекратить Февральскую революцию, но не сумел сделать это. Пуго, к тому же нерусский, в должности недавно, решительных мер не мог предпринять. Его возможные действия нейтрализовали иным путём — надеждой на Крючкова, который, де, сделает со своими ребятами всё, что надо. ГКЧП ни разу не собрался в полном составе, а В.А. Крючков там вообще не был! Дав согласие на включение себя в состав Комитета, он не появился за эти три дня ни в Кремле, ни на Лубянке. Время от времени он звонил в Кремль, успокаивал, что он принимает меры к ликвидации беспорядков, затем в КГБ, что он занят в ГКЧП и никому ничего без команды нельзя предпринимать. Никаких мер по усилению охраны Кремля и КГБ принято не было. Обо всём этом было сообщено в своё время в «Литературной России» бывшими полковниками КГБ. Остальные члены ГКЧП ничего не могли предпринять, а Павлов и Стародубцев — просто сопляки, взятые туда для балласта. По-мужски повёл себя только тов. Пуго, поэтому ему и пришлось умереть. Известно, что на его квартиру прибыл отряд демократов с пушками наголо во главе с… Гришей Явлинским, но они ли убили Бориса Карловича и его супругу или те сами покончили с собою в ожидании неминуемого, остаётся неизвестным (третьим в квартире был глубокий старик, тесть Пуго, потерявший дар речи). Светлая память Борису Пуго и его верной подруге, не изменившим присяге и партийному долгу!
Наконец, о «биатлонисте мирового уровня», якобы пристрелившем одного из зевак при въезде в тоннель. А. Свободин нашёл даже дом, с чердака которого был сделан этот выстрел. Якобы сделан, потому что по свежим следам тогда сообщалось другое: из толпы в плохо освещенном (проведена подготовочка!) тоннеле выступил рослый мужчина в плаще, выстрелил из пистолета в молодого человека с типичной еврейской внешностью и тут же скрылся. А снайперы-«биатлонисты» действительно присутствовали, но они стреляли по толпе для создания атмосферы страха. Приехали они в СССР по туристическим визам. Снайперские винтовки получили со складов КГБ в Подмосковье, после операции сдали их и спокойно уехали. Позвольте напомнить ещё одно. Когда Министром иностранных дел в России («Какого государства?» — спросила С. Горячева) назначили А. Козырева, в его резиденции было устроено человеческое жертвоприношение: какой-то ненормальный (?) переносной пилой отпилил голову секретарю Министра. Говорят, что такое предусмотрено «Кабаллой». Не знаю, не читал. Ещё один ритуал, предусмотренный «Кабаллой», — заблаговременное введение в мировое информационное поле сообщения о важном событии, которое только должно случиться, что, якобы, обеспечивает его успешное протекание. Об этом говорил тогда же в своей программе «600 секунд» Невзоров, демонстрируя в ленинградской газете «Смена» странный кроссворд с рисунками, в котором прочитывается весь сценарий ГКЧП.
Манипулировали ли Парвус и Троцкий В.И. Ульяновым, что опровергает (впрочем, бездоказательно) Свободин? Не знаю. Ленин был не из тех, кто безропотно дал бы верховодить собой. От контроля со стороны любого человека он бы увернулся, но вот от подчинённости (особенно, если она не полная) человеку, дающему деньги, если ты своих денег не имеешь, отвертеться нельзя. В связи с вышесказанным более интересно другое. Широко известна фраза Ленина из его так называемого «политического завещания»: «Октябрьский инцидент Каменева и Зиновьева был, конечно, не случаен, но он также мало может быть ставим им в вину, как и небольшевизм Троцкому». Уже третье поколение историков не может истолковать её. Получается, что перечисленная троица выполняла чью-то более властную волю, что сами они в этих антипартийных проступках не виноваты? Да, не виноваты, если их статья в небольшевистской газете с «выбалтыванием» планов восстания была выполнением предусмотренной «Кабаллой» процедуры по введению предстоящего Октябрьского переворота в мировое информационное пространство. Точно так же, как кроссворд с планом ГКЧП в «Смене».