2028
Шрифт:
Тварь, внешне похожая на тигра, согнув конечности, всё принюхивалась и принюхивалась, искала того, кто оставил нечто сладкое и столь желанное на полу. Она уже подступила к ограде и стала вертеть своей изуродованной башкой. Я отстранился от угла, посмотрел на лежащего рядом Алекса. Тот ещё истекал кровью.
Потом я бросил взгляд влево – Илья медленно поднял свой автомат, прижавшись к кассе ко мне спиной. Поисковик осторожно выглянул из-за укрытия, но тут же одёрнул себя.
Я почувствовал это снова, как тогда – в библиотеке. А потом услышал, как тварь за оградой слегка заскулила, как-то по-собачьи, а после раздался отдаляющийся
Но через некоторое время лавина затихла. Так же внезапно, как и началась. Мы прождали ещё немного, потом Виктор Петрович первый поднялся и осмотрелся. Перебравшись за ограду, командир позвал остальных.
Я помог Алексу перебраться и, придерживая его за плечо, остановился возле ограды.
Виктор Петрович кивнул Ивану и тот, вскинув автомат, полусогнуто и осторожно побрёл к выходу. Илья держал под прицелом ту сторону, откуда явилась тварь.
Медленно переступая ногами, Иван дошел до проёма, выждал какое-то время, а потом выглянул наружу, озираясь по сторонам и прислушиваясь. За туманом разлилась тишина, и не было слышно даже отзвуков тех ужасных тварей. Пробыв там с минуту, поисковик юркнул обратно и доложил:
— Тихо. Никого.
Виктор Петрович поправил автомат и осмотрел нас.
— Что ж, обошлось…
— Откуда их столько?... — прошептал всё ещё бледный как смерть Семён Владимирович.
— Откуда – не знаю. Но вот куда они все… — старик глянул на меня с Алексом. — Ладно, выдвигаемся. Время поджимает.
Он вышел первым, разгоняя туман огнём. За ним последовал Иван, потом перепуганный до смерти связист. Мы с Алексом слегка задержались: парень не мог быстро идти и постоянно поскуливал от боли. Последним запустелый гипермаркет покинул Илья.
Глава 15. Сквозь тернии к небу.
Впереди раздался рёв, надрывный и грозный, а затем звук яростной борьбы. Кто-то сцепился за завесой тумана впереди; отзвуки жаркой схватки долетели до наших ушей. Приглушённый рык, учащённое клацанье челюстей и многочисленные падения и перевороты чьих-то тяжёлых туш на асфальте – а потом что-то взвизгнуло, обиженно и уныло, и всё вмиг затихло. Наш отряд притаился и не двигался. Иван и Виктор Петрович, находившиеся впереди цепочки, вперили дула автоматов в стену тумана. За ним наступила тишина, теперь уже абсолютная. Снова.
Пока мы блуждали в этом царстве серого марева, я для себя открыл ещё один здешний закон: звуки могут искажаться и быть приглушёнными, и то, что испускает вой как бы в отдалении, на самом деле может находиться совсем рядом, в каких-то десяти шагах от нас. Туман поглощал звуки, как вата, и ориентироваться на них было смертельно опасно. Нужно было прислушиваться к собственным ощущениям, острой чуйке, которая вырабатывалась после многочисленных вылазок. Такой обладал каждый поисковик. Можно сказать, внутри у них рождался третий, невидимый глаз, которым они видели то, что не могли узреть своими собственными.
Когда мы преодолевали автостоянку, то видели в густом мареве мелькающие тёмные силуэты. Мы прятались за останками машин, пережидая, пока дорога впереди будет казаться нам пустой. И после тех отзвуков яростной борьбы мы вновь остановились, уже возле запустелой автобусной
Когда впереди снова наступила тишина, Виктор Петрович махнул рукой, и мы двинулись дальше.
Наша группа пересекла широкое дорожное полотно, словно вброд серую загустевшую реку. Алекс, навалившись на меня, тихо всхлипывал и постанывал на каждом шаге, но старался делать это как можно тише. Мне пришлось вести его, перекинув руку через плечо, ибо самостоятельно он идти не мог. Виктор Петрович не пожалел сил. И как бы студент не старался идти вровень и не наваливаться полностью, легче мне не становилось: было тяжело тащить избитого парня, придерживая его одной рукой, а другой держа факел. Кроме того, дополнительную тяжесть доставляли ещё автомат и рюкзак. И когда мы наконец пересекли дорогу, я звонко выдохнул и сказал:
— Подождите… Я устал… Давайте немного отдохнём?
Я остановился, позади меня встал и Илья. Впереди шедшие Иван и Семён Владимирович обернулись и задержались. Виктор Петрович остановился тоже, обернулся, потом подошёл и рявкнул через противогаз вполголоса:
— Нельзя. Идём дальше.
Он вернулся в начало нашей цепочки, и группа вновь тронулась. Мы медленно плелись сквозь серую гущу, периодически озираясь по сторонам. Туман скрывал от нас абсолютно всё, даже дневного света как такового мы не видели. Одна серость и хмурость вокруг. Автострада текла слева от нас, утонувшая в пелене. С каждым шагом мы отходили от неё всё дальше, всё глубже куда-то в недра серой бездны. Через некоторое время асфальт под ногами сменился затвердевшей ребристой почвой, продавленной колеями от колёс некогда бывавшей здесь строительной техники, и от этого идти стало ещё тяжелей – ноги то и дело оступались, и вес тела перераспределялся неравномерно. Один раз я чуть не подвернул лодыжку, когда ступил неправильно. Алекс всё больше наваливался на меня, и я понял, что если не сделаю остановку сейчас, то через десяток шагов вовсе упаду маской в землю.
Звонко выдыхая комок застоявшегося в лёгких воздуха, я опустился на колено и дал Алексу присесть на землю. Позади меня раздалось приглушённое недовольное шипение, а потом я почувствовал тычок ногой в мой ботинок. Я обернулся и посмотрел на Илью.
— Поднимайся давай, чтоб тебя, — зло проговорил он.
— Устал. Надо отдохнуть… — на выдохе выдавил я.
Наш отряд вновь остановился. Где мы были – я не имел понятия. Наверное, шли вдоль дороги, срезав наискось по пологой земле. Впереди где-то располагался тот жилой комплекс – два высоченных здания, наверное, самых высоких в округе. Путь до них казался мне сейчас невыносимо тяжёлым и бесконечным, а постоянное ощущение опасности и риск внезапно нарваться на какую-то тварь, появившуюся из мглы, ещё и замедляли его.
Я опустил голову и тяжело дышал сквозь респиратор. Воздух звонко выходил из моих забитых лёгких. Потом услышал спешно приближающиеся шаги; два тёмных ботинка остановились перед моими глазами, и тут же сверху выплеснулся зычным приглушённым басом голос:
— Встать.
Я медленно поднял голову; Виктор Петрович своим тёмным силуэтом нависал надо мной на фоне серой бездны.
— Не могу… Устал… Надо отдышаться… — вяло ответил я.
Старик подал факел Ивану, грубо схватил меня за шиворот и резко поднял.