730 дней в сапогах
Шрифт:
Боря заявил перед строем:
– Чё не успели сделять днём – деляем ночьем! Отбой, третьий взвод!
После положенных Уставом тридцати минут взвод подняли и раздали каблуки. Вновь раздался перестук.
– Ширк-шлёп! Ширк-шлёп!
Вымотавшиеся за день курсанты усердно, но не очень весело каблучили пол. Лёха пошёл за мылом, за ним увязался Вовчик.
Возвращаясь из бани в казарму, Вовчик подал неожиданную идею.
– А давай, махнём в кусты и отоспимся!
– Нас же ждут!
– Они давно про нас забыли, – твердил Вовчик, – пошлют других. Да мало ли кто нас припахал по дороге!
И то, верно, только что их заставили подметать площадку
– Нет, – всё равно не соглашался Лёха. – Лучше вернёмся, а то хуже будет.
– Хуже будет, если придём без мыла! – упёрся Вовчик.
Лёхе вспомнилась ласковая «Снежинка».
– Ты как знаешь, – сказал он, – а я вернусь.
– Давай хоть покурим спокойно.
Они покурили. По одной, затем ещё по одной. Повспоминали родственников и друзей на гражданке. Затем друзья не спеша двинулись в казарму.
Никто не удивился их отсутствию. Все были заняты своим делом. Кровати стояли на уже чистом ЦП. За полтора часа отсутствия друзей в казарме нашли другое мыло и заканчивали каблучить расположение.
Чтобы не попасть впросак, ребята схватили свободные каблуки и «упали на пол». Слились с общей массой ползающих в грязном месиве каблучников.
Бессменный айзер растирал мыло по полу – ходить всё же легче, чем пресмыкаться на карачках. Рома двумя картонками собирал грязную жижу в тазик, выполняя функцию загребного. Через каких-то сорок минут курсанты весело затаскивали кровати в расположение, предвкушая долгожданный сон.
– Взвод, стрёйся!
Полные энтузиазма перед отбоем, курсы без команды вытянулись по стойке смирно.
– Айзэр, Ниятульин, вийти из строя!
Названные курсанты вышли.
– Айзэр, надевай сетка! Ниятульин – загребной. Остальные – каблук!
Курсанты в недоумении раскрыли рты. Внушительными пинками Боря разъяснил задачу тупому айзэру и Роме, указывая на ЦП. Ему явно не понравился блеск полового покрытия.
Ничего не поделаешь: «тяжело в учении – легко в бою!» Курсы начали заново каблучить ЦП. Тальянкин уже трижды проклял свою нерешительность и сообщил об этом Вовчику. Тот понимающе усмехнулся.
– Ширк-шлёп! Ширк-шлёп! – застучали каблуки.
В разгар уборки заявился Быдусь. Беспокойная натура весёлого старшины не позволяла ему оставаться в стороне от учебного процесса. Со всем сержантским пылом и энтузиазмом он взял командование на себя.
Теперь, кроме реплик: «Наскоряк! Наскоряк!» – появились иронические замечания.
– Носом, падла, носом!
– Из-за этого мудака, все – шаг назад!
Замешкавшийся Абдулла тут же схлопотал носком сапога под подбородок, в результате – оказался позади на целых четыре шага.
При появлении старшины Лёха с Вовчиком сместились к самой кромке ЦП, служба их кое-чему научила. Тупой айзер интенсивно растирал мыло по полу, переходя с одного фланга на другой.
– Твои друзья, тупой айзер, устали, сдохли, все в говне – а работают, пашут! Что же ты, падла, сачкуешь?!
– Товарищ сержант, – начал оправдываться курс, прозванный Быдусём «тупым айзером».
– Сачкуешь! Дневальны-ый! Ко мне, бегом!
В полсекунды пред старшиной стоял дневальный, намертво перетянутый ремнём Грушкин.
– Достань из каптёрки противогаз, да с хоботом!
Пять минут спустя, «тупой айзер» танцевал на полу, шаркая сетками уже на обеих ногах. Попеременно разными руками он
Ночь превратилась в сплошное:
– Ширк-шлёп! Ширк-шлёп!
Худо-бедно, к половине пятого ЦП всё же блестел, как положено.
– Отбой, третий взвод!
Царство каблука окончилось.
ПРАЗДНИК ЖИВОТА
Значительное место в жизни каждого человека занимают праздники. Кроме общегосударственных нерабочих дней полным-полно личных празднеств, вроде Дня рождения или годовщины свадьбы. Есть праздники, которые не повторяются: сдача экзамена, защита диплома или диссертации. И совсем мелкие, такие как долгожданная покупка, удачная сделка, встреча старых друзей или родственников и многие, многие другие. В жизни советских людей эта группа праздников самая многочисленная. За праздничный стол садятся доктора наук и академики, работяги и колхозники. Так было и будет на Руси вечно.
И в армейской жизни, даже для курсов есть место празднику! Один раз в году отмечаются дни танкиста, артиллериста, летуна и моремана, погранца, связиста, вэдевешника, ракетчика, подводника, химзащитника, бойца гражданской обороны и военнослужащего железнодорожных войск. Почаще, для курсантов и духов, а так же долгослужащих чмырей и просто голодающих существует Праздник живота – наряд по столовой.
В наряд по кухне заступал третий взвод седьмой роты. После обеда курсов оставили в казарме. Дежурным по столовой назначен старшина. Приказав Боре подготовить личный состав к наряду, Быдусь заперся отсыпаться в каптёрке. И командир отделения занялся подготовкой. Полетели на пол грязные подворотнички и содержимое карманов. Курсанты направились на чистку сапог и натирание до блеска блях солдатских ремней.
Когда личный состав принял более-менее приличный вид, пришла очередь привести в порядок спальные места. Заправка кроватей – одна из наук армейского быта. Для начала необходимо выстроить кровати по уровню ниточки, натянутой от ножек крайних коек. Вначале по длинному ряду: вдоль расположения, затем по коротким: от ЦП до стены с окном. После этого переворачивается матрас и застилается простынею. Непременно заправляется ножной конец, а под подушкой оставляется полоска матраса шириной в двадцать сантиметров. Простынь натягивается как струна. Точно так же застилается одеяло. Полоски его должны располагаться только в ножном конце постели. Причём – строго перпендикулярно ходу кровати, расстояние от первой тёмной полосы до края матраса обязано соответствовать Уставным пяти сантиметрам. Только так и не иначе. После застилки постели начинается следующий ответственный этап – отбивание уголков. Для этого берётся армейский табурет, кладётся кверху ножками на кровать так, чтобы самый край крышки табурета совпадал с краем застеленного матраса. Потом следует взять ремень и методично, постепенно передвигая табурет, колотить бляхой по боковому краю постели. Отбив, таким образом, постель с обеих сторон, получишь строгую прямоугольную форму. На одеяле образуются отглаженные стрелки. Когда в изголовье кладётся отбитая подушка, заправка постели считается законченной. Об этом следует немедленно доложить сержанту.