А. А. Прокоп
Шрифт:
— Сам не знаю почему не нахожу себе места, что-то не дает покоя — честно озвучил своё состояние Павел.
— Выдыша ты ещё не видел? — спросил Степан.
— Нет, контору они закрыли — ответил Павел.
— Слушай, а почему ты тогда молчал, когда Резников появился. Ты ничего не сказал. Не дал даже повода подумать, что вы знакомы — Степан вспомнил, то, что хотел спросить ещё несколько дней назад.
— Не знаю я Степан. Он как-то странно на меня посмотрел, что мне сразу неохота стало куда-то влезать и говорить не хотелось. Мне вообще этот Резников никогда не нравился — снова абсолютно
— От чего же? Мне он приглянулся, если так можно сказать — не согласился с Павлом Степан.
— Странный он какой-то, как пошутит так мурашки по телу пробегают.
Павел отхлебнул уже малость остывшего чая.
— Значит, всё же Выдыша боишься — повторил свое умозаключение Степан, наблюдая за тем, как Павел нервно справляется с обычным чаем.
— Ты меня пойми правильно. Я и боюсь и не знаю нужно ли бояться. Просто испугался перед этим неприятным типом Калининым. Сорок семь лет прожил и никогда дела не имел с органами, а тут нате выкусите, и самое обидное, что на ровном месте, и не кража какая. Убийство к тому же спланированное — не бытовое.
Павел допил последние два глотка чая.
— Ты Паша заместителем к этому Калинину устроился или как? Выводы делаешь далеко идущие. Может деда, как раз и убили обычным бытовым образом.
— Нет, Степан я всё-таки юрист — попытался объяснить свои выводы Павел.
— Ты юрист по договорам и всякой херне бизнес контента — серьёзно сказал Степан.
— Ты прав Степан. Только предчувствие у меня нехорошее.
— Думаешь, я себя легче чувствую сейчас. Всё то же самое.
Степан всё время, что Павел находился у него в гостях, думал только об одном, как поскорее избавится от последнего. Невыносимо тянуло вытащить из укрытия шашку, ощутить, как напрягутся руки, сжимая рукоятку, как быстрее побежит по венам горячая кровь, как что-то загадочное наполнит голову, позовёт за собой, и находящийся в доме Павел был абсолютно лишним сейчас.
— Они мне ещё почти сорок тысяч должны — пожаловался Павел, пройдя в гостиную к явному неудовольствию Степана.
— Переживаешь? — с затаенной иронией в голосе спросил Степан.
— Не так, чтобы очень, но у меня семья, двое детей — банально ответил Павел.
— Тогда тебе обязательно нужно встретиться с Выдышем — улыбнувшись, произнёс Степан и почувствовал, что его хватит ещё на несколько минут не больше, а затем нужно будет выпроводить Павла под любым предлогом.
За окошком скрипнули шины автомобиля. Хлопнула дверца.
— Кто-то ко мне — с неудовольствием произнёс Степан.
Павел тут же оказался возле окна, отодвинул пару полосок жалюзи светло-салатного цвета и, обернувшись к Степану, произнёс с нескрываемым испугом.
— Это — Резников.
— Вот и спросишь у него, где твои сорок тысяч — с деловой интонацией в голосе произнёс Степан.
Раздался громкий стук в железную дверь (звонок у Степана не работал) Степан молча пошёл открывать. Павел, испытывая сильное волнение, вернулся за стол.
— Гости у тебя — услышал Павел знакомый голос Резникова.
— Да, Паша, — ваш сотрудник — ответил Степан.
— Вижу его машину. Что плакаться приехал? — засмеялся Резников.
От этих слов у Павла всё
— Что случилось у тебя? Что весь на нервах?
Павел замешкался, не зная, что ответить Резникову на столь неожиданный интерес, но тут же нашелся Степан, стоящий за спиной Резникова. После его слов Павел подумал, что не хочет больше видеть Степана, которого считал совсем недавно одним из самых приятных в общение людей.
— Деньги вы ему с Выдышем должны — спрашивает.
— Это ерунда выплатим, а то я подумал, что он по поводу следствия. Запугали мужика — понятное дело.
Резников поставил на стол прямо перед Павлом бутылку с дорогим виски и положил рядом с ней, самым естественным образом черный револьвер системы наган. Дуло было направлено Павлу в лицо, и сколько бы он ни старался, не замечать нехорошего соседства, но дуло всё так же продолжало смотреть на него, и не на кого другого.
— Степа стаканы давай. У меня в глотке пересохло — сказал Резников и уселся рядом с Павлом.
— Не бойся. Бог не выдаст свинья — не съест — сказал он Павлу.
— Пора мне. Ехать нужно — сказал Павел, ища глазами Степана.
— Нет посиди. Выпьешь с нами, потом поедешь — командным и жёстким голосом отрезал Резников.
— Как я пьяный поеду? — еле выдавил из себя Павел.
— Просто сядешь в машину и поедешь. Если не хочешь, оставайся здесь. Может дело, какое будет.
Степан уже поставил на стол стаканы. Крутился между холодильником и шкафчиками кухонного гарнитура, соображая возможную закуску.
— Степа шашку принеси сюда. Ей нужно на людях бывать — сказал Резников, так как будто речь шла о домашнем питомце.
— Слушаюсь, господин капитан! — ответил Степан, а Павел чувствовал, что если он и сходит с ума, то при этом, кто-то намеренно даёт ему почувствовать весь процесс совершенно осознанно, как бы по маленькой капельке.
Степан появился через десяток секунд, держа в руках шашку. Резников протянул свою руку к шашке и через мгновение сделал несколько нехитрых движений, рассекая воздух перед собой. Затем с силой воткнул шашку в пол. Она противно звякнула от напряжения своего смертоносного полотна. Резников лично наполнил стаканы. Протянул один Степану, другой Павлу. Третий приподнял перед собой, собираясь что-то сказать, но на несколько секунд задумался, а затем произнёс пафосно.
— Один момент господа. Теперь можно.
Они слегка соприкоснулись посудой, издав характерный звон. Обжигающая жидкость приятно проследовала внутрь, и Резников тут же наполнил стаканы во второй раз.
— Сколько Выдыш тебе должен? — спросил Резников у Павла, тот ответил, боясь собственного голоса.
— Сорок тысяч. Точнее тридцать девять восемьсот.
Резников спокойно вытащил из кармана пачку пятитысячных купюр. Аккуратно отсчитал восемь штук и протянул Павлу.
— Сейчас, у меня есть двести рублей сдачи — произнёс Павел и начал подниматься из-за стола.