Адмирал Сенявин
Шрифт:
Утром, после подъема флага, Сенявин съехал с корабля. Шлюпка еще не пристала к берегу, как оттуда послышались разрозненные выстрелы. Отдельные отряды черногорцев, карабкаясь по кручам, вступили в перестрелку с французскими аванпостами. Искусно прячась за скалами, они метко поражали солдат, которые, не видя противника, ударились в панику.
Общий штурм начался в два часа. Овладев аванпостами, черногорцы устремились к вершинам, но там их остановил картечный огонь замаскированных пушек. На этих редутах оборонялись солдаты генерала Дельгога. Он считал, что его позиции неприступны. Действительно, начавшаяся мощная канонада сотен корабельных орудий вреда им не принесла — ядра сюда не долетали. Через час Дельгог под прикрытием артиллерии сделал удачную вылазку. Его солдаты атаковали черногорцев, потеснили их большой отряд, отрезали и прижали к пропасти. Французы уже праздновали победу, как вдруг за спиной у них раздалось русское «ура!». На помощь пришла колонна егерей майора Забелина. Штыковой атакой егеря смяли французов, опрокинули и большинство уничтожили.
На исходе четвертого часа сражения Лористон получил донесение Дельгога — русские отброшены и до наступления ночи будут разгромлены. Но Дельгог поспешил, приняв черногорцев за русских. Не успел Лористон дочитать донесение, как услышал сильный шум на высокой горе Святого Сергея. Невооруженным глазом было видно, как беспорядочно катились вниз французы, а на вершине показались русские знамена. Дельгог просчитался и поплатился за это своей жизнью. Он погиб в этой атаке и уже не видел позорного бегства своих солдат.
Лористон с досады скомкал донесение Дельгога и отшвырнул его в сторону.
«Какой позор, непобедимые солдаты императора отступают перед какими-то русскими, разбитыми наголову всего полгода назад под Аустерлицем», — подумал он и отрывисто скомандовал адъютанту:
— Прикажите резервному батальону сбросить русских с вершины горы. — Он вскинул руку, указывая на соседний скалистый пик.
На его кручах, прижатые к скалам, отчаянно бились егеря капитана Бабичева и черногорцы с превосходящими во много раз французскими отрядами. Подоспевший батальон внезапным ударом еще больше потеснил русских егерей, и казалось, вот-вот французы взберутся на крутизну и оседлают вершину.
…Со шканцев «Селафаила» Сенявин наблюдал, как черные шапки французов все ближе подбирались к макушке горы, пытаясь опрокинуть егерей и черногорцев. «Что-то князь мешкает, пора бы ему помочь егерям. Еще несколько шагов назад — и все потеряно», — подумал адмирал и распорядился изготовить катер на берег.
Артиллерийская атака кораблей порта Кроче между тем успешно продолжалась. Десант моряков выбил французов с верфи, захватил морской арсенал. Только что Рожнов доложил, что пленено более двадцати вооруженных судов и десятки требак и лодок.
— Продолжать поддерживать десант пушечным огнем, пока французы не оставят всех позиций вокруг порта, — приказал Сенявин перед уходом…
В эти минуты князь Вяземский, по натуре далеко не храбрый и не решительный, нервничал. Главнокомандующий Сенявин перво-наперво ставил главную задачу — овладеть господствующими высотами, а сейчас одна из них могла оказаться вновь в руках неприятеля.
— Немедля ко мне с Кличкой и Раненкампфом, — крикнул он своему поручику Красовскому…
Спустя несколько минут трое самых храбрых его офицеров во главе двух рот егерей устремились бегом на выручку Бабичеву.
Когда катер Сенявина подошел к берегу, с вершины горы уже неслось усиленное сотнями охрипших глоток егерей и черногорцев, перекатываясь по склонам, ликующее «ура-а-а!».
Егеря подоспели вовремя. Когда, казалось, французы уже достигли желанной вершины, откуда-то сбоку, из-за камней, вдруг ворвались русские…
Со штыками наперевес, они лавиной обрушились на французов, круша и разбрасывая все на своем пути. Ошеломленные солдаты Лористона, безуспешно пытаясь сдержать навалившихся на них егерей, начали медленно скатываться под кручу. Не давая им опомниться, егеря смяли их ряды и на их плечах ворвались в первую линию редутов.
Воспрянувшие стрелки Бабичева и черногорцы ударили с фланга, захватили вторую линию редутов и ворвались на стрелявшие в упор картечью батареи…
Когда через час Сенявин добрался до Вяземского, пушечная и ружейная стрельба почти затихала, лишь кое-где вспыхивали дымки и доносились хлопки случайных выстрелов.
Разбитые французы по всем направлениям оставили свои позиции и бежали под защиту крепостных стен.
Вяземский встретил адмирала с какой-то растерянной улыбкой, словно не веря успешному исходу сражения.
— Ну вот, ваше превосходительство, кажется, и мы поколотили француза.
Сенявин рассмеялся:
— Не только поколотили, но и погнали прочь. Ишь как стрекача задали, да и потеряли не одну сотню. Не завидую я сейчас Лористону, как он будет оправдываться перед Наполеоном. — Помолчав, добавил: — Такого еще в Европе в минувшие кампании не случалось. Русские побили французов.
Поднявшись на вершину Святого Сергея, он долго рассматривал лежавшую внизу крепость, ее окрестности. Потом повернулся к морю, где лежали в дрейфе корабли эскадры, заперев все подступы к Дубровнику.
— Теперь Лористон у нас на прицеле и деваться ему некуда, Василь Васильевич, — опустив трубу, проговорил Сенявин. Он взял Вяземского под руку и подвел к небольшой площадке: — Надобно, не теряя времени, начать отсюда бомбардировать крепость, пока мы обложили французов со стороны моря и помощь к ним еще не поспела.
— Ну, пушки сюда, пожалуй, не втащить, — заглядывая под откос, поморщился Вяземский.
Сенявин укоризненно взглянул на него:
— Егерям будет сие не под силу, а сотни три-четыре матросов справятся. — Отмерил несколько шагов. — Здесь установим два единорога корабельных, а чуть пониже, на уступе, поместятся карронады. Ну, а свои мортиры вы, генерал, обустройте где-нибудь поблизости.
Возвращаясь на корабль, он распорядился отыскать и перекрыть водопровод, ведущий в Дубровник.
Далеко за полночь адмирал закончил донесение в Петербург, императору:
«…Сражение, бывшее 5 числа июня, доказало французам, что для храбрых войск вашего императорского величества нет мест неприступных, ибо они везде разбили неприятеля…»
Спустя неделю загрохотали единороги, карронады и мортиры, посылая на Дубровник сотни ядер, бомб, брандскугелей. В городе поползли слухи, что Сенявин скоро начнет решающий штурм крепости. Прекратилась подача воды, запасов продовольствия хватало на несколько недель. Нобили стали поговаривать о сдаче города.