Адония
Шрифт:
И, отдав трубу, в сильнейшем волнении спустился вниз. Здесь он, заломив руки, стал метаться, словно загнанный зверь, из угла в угол, беззвучным шёпотом выкрикивая проклятия. Но через десять минут радость снова засветилась в его старческих бледных глазках: пришёл давно ожидаемый гость.
– Джованьолли! – воскликнул, протягивая обе руки, монах. – Как ты вовремя! Но почему ты так задержался? Неужели письмо тебя не застало? Прошло столько дней…
– Там, на плантациях, – хрипло ответил Джо Жаба, – не всё благополучно. У меня рабы взбунтовались.
– И здесь! – воскликнул монах, – и здесь тоже не всё благополучно! Если б ты знал, какие звери вышли на наш след! Ты можешь незаметно провести нас к берегу? Нужно бежать!
– Конечно, сбежим, – в тяжёлом раздумье всматриваясь в пустой угол, согласился владелец плантаций. – Но сначала наймём местных пиратов и вернём моё золото, что осталось там, наверху.
– Ты не понимаешь! – воскликнул запальчиво Люпус. – Нам и без золота уже, кажется, не уйти. Филипп! Тот здоровяк – он всё ещё там?
На втором этаже было тихо. Филипп на вопрос не ответил. В сильнейшей тревоге взбежав в верхнюю комнатку, Люпус оцепенел. Комната была пуста. На подоконнике, свешиваясь по ту сторону раскрытого окна, белел жгут из разорванных простыней. На нетвёрдых ногах Люпус бросился к окну, выглянул. Обрыв и пустырь.
– Сбежал! – в отчаянии воскликнул настоятель «Девяти звёзд».
А через минуту обнаружилась ещё одна страшная новость:
– Деньги унёс!
– Твой Филипп сбежал? – недоверчиво переспросил Джованьолли. – Неужели всё в самом деле так плохо? – И, минуту подумав, добавил: – Но, если здесь настолько опасно, то нужно спрятаться.
– Где? – Люпус впился в него умоляющим взглядом.
Мучение дрожало на его бледном лице.
– На вилле атамана «Дикого поля». Его зовут Перебей Нос. Я долгое время поставляю ему ром, и, кажется, мы друзья.
Путь беглеца
Джованьолли не просто спасал своего магистра от опасности. Он крайне спешил встретиться с атаманом, чтобы попросить у него крупную суму денег. Без денег не собрать хороший отряд крепких пиратов, а без такого отряда не уничтожить армию бывших рабов. Не прошло и получаса, как старый монах и владелец плантаций были приняты в качестве гостей в маленьком дворце Перебей Носа.
В этот день, а вернее, в эту ночь удалось раздобыть денег: обманом выманили все сбережения у бывшего трактирщика Три Ноги, а самого трактирщика убили. Теперь было на что добраться до Басры, – там у Люпуса имелось надёжное логово, – и он настойчиво звал Джованьолли сопроводить его к Басре, но много лет преклонявшийся перед далёким магистром кнехт вдруг взбунтовался!
Джо Жаба отказался поступать так, как предлагал Люпус. Он думал только об одном: как спасти сокровища, оставшиеся на захваченных рабами плантациях.
Люпус изнемогал от чёрной, пожирающей его сердце тоски. Сначала один из его слуг, по прозвищу Маленький, лишился головы, посмев не выполнить распоряжение патера. Затем – Адония ставит на карту благополучие, власть, жизнь – и убегает с нищим художником. Преданный, проверенный много раз Филипп, ограбив своего магистра, исчезает неизвестно куда. И, наконец, ручной пёс Джованьолли усердствует в хлопотах по своему личному делу, с возмутительной лёгкостью допуская пренебрежение к делам властительного монаха. Да, власть исчезла. Почему? Когда? В какую минуту?
Нужно было на что-то решаться.
«Джо хочет нанять пиратов, чтобы они уничтожили вышедших из повиновения рабов, – тревожно размышлял Люпус во время бессонной ночи. – Бросить им за работу пару тысяч пиастров, отправить назад, в Дикое поле, а самому откопать припрятанные сокровища. Но, получив назад своё золото, пойдёт ли Джо в Басру? Скорей всего – нет. Как изменить это невыгодное положение дел? Да просто! Стоит лишь шепнуть, что Джо идёт за сокровищами, как безумная толпа пиратов бросится на плантации и всё разграбит! Вот тогда-то и можно будет заставить проклятого Джованьолли помочь пробраться в Аравию».
Проделано было быстро и точно. Люпус «неосторожно доверил» страшную тайну двоим «умеющим держать слово» пиратам, и к утру почти весь Адор собрался возле дворца атамана.
Здесь Люпус, не упустив счастливой возможности, совершил удачный поступок: приобрёл известность и авторитет. Короткой, вовремя сказанной речью он устранил препятствие, мешающее немедленно отправиться за сокровищами, – отложил на неопределённый срок выборы нового атамана, – а затем пообещал, указав на свой сан священника, честно разделить всё, что удастся захватить на плантациях. Да, поступок был удачным во всех отношениях. Когда в Адор пришла весть о том, что Джо Жаба погиб, Люпусу осталось лишь намекнуть, что он, как душеприказчик покойного, знает, где спрятана основная часть сокровищ ромового короля.
Не заставив себя долго упрашивать, добрый монах повёл тех, кто остался без добычи, к «секретному месту».
В Басре действовал один из капитанов «Девяти звёзд» с небольшим, но достаточно надёжным отрядом. В сопровождении внушительной свиты, оживший и повеселевший монах помчался сквозь жаркую, покрытую рыжей пылью Аравию на север, назад, домой, в монастырь. Люпус стремился успеть вернуться в «Девять звёзд» раньше Альбы. И везде, где только можно, беглец разбрасывал деньги, которые превращались в таящиеся на пути преследователя засады.
Потеряв матросов «Марлина», потеряв Урмуля, прождав время, потребовавшееся на излечение Бэнсона, поздней осенью 1768 года Альба ступил на берег Англии.
Последний урок
Монастырь жил спокойной, размеренной жизнью.
Люпус привёл с собой четырнадцать человек. Его встретил радостный, ничего не подозревающий Фердинанд.
– С благополучным прибытием, патер! – воскликнул он, торопливо приближаясь, чтобы с демонстративным почтением поцеловать настоятелю руку.