Агний
Шрифт:
Я закрыла трубку рукой и спросила у Николая Николаевича.
– На счет, - ответил он и записав на листке номер, название банка, протянул мне.
– Переведи на счет сначала три тысячи, - я продиктовала Денису номер, - а в конце месяца пять. Две мне нужно наличными.
– Когда?
– А когда сможешь? Мне бы желательно быстрее.
– Завтра утром, с открытием банка сделаю, а наличные тебе куда подвезти?
– Ты помнишь Володю Колоскова?
– Твоего верного Санчо Пансо? Конечно помню.
– К обеду он подъедет к тебе в банк, ему и отдай, ладно?
– Конечно,
– Не важно. Денис, у меня к тебе огромная просьба, если тебя кто-нибудь, хоть кто-то обо мне спросит, поинтересуется, давно ли ты меня видел, слышал, говори, что после развода мы не общаемся и ты понятия не имеешь, где я, договорились?
– Договорились, - его голос прозвучал немного растерянно.
– Лер...
– Я тебе потом все объясню. Лады?
– Лады.
Я нажала кнопку отбоя и положила телефон на диван. Этот разговор стоил мне последних физических и моральных сил. Я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Темнота немедленно закрутилась бешеным волчком и мне пришлось опять выпрямиться и раскрыть горящие веки.
– Володя, Лера остается у нас, - сказал Николай Николаевич, - если хочешь, останься переночевать.
– Нет, спасибо, я домой поеду. Лер, тебе привезти твои вещи?
– Да...
– начала было я, но во время опомнилась.
– Нет! Не вздумай ходить ко мне домой!
– Я понял...
– Не беспокойся, Володя, у Леры будет все необходимое, - сказал Николай Николаевич, - а сейчас ей надо отдыхать.
Я продиктовала Вовке адрес банка Дениса, попрощалась с ним и почувствовала, что сейчас меня начнет рвать.
– У-у-у, - выдавила я сквозь сжатые зубы.
Костя подхватил меня под белы рученьки и через дверь в стене доставил в отделанную черным кафелем уборную. Меня долго и безудержно рвало в сверкающий "золотой" унитаз, а Костя деликатно стоял за дверью. Когда желудочная экзекуция закончилась, я, трясущейся рукой оторвала кусок бумажного полотенца, висевшего рядом и осторожно вытерла распухшие губы. Доползти до раковины мне удалось ценою невероятных усилий. Стараясь не смотреть на себя в зеркало, я прополоскала рот и осторожно сполоснула лицо. Держась за черные стены с едва заметными зеленоватыми прожилками, я добрела до двери и выпала из ванной прямо в Костины объятия. Он молча взял меня на руки и понес через зал по коридору. Что было дальше я уже не помнила.
Проснулась я от неприятного ощущения, что на меня кто-то пристально смотрит. Открыв глаза, я увидела, что поблизости никого нет, а я лежу на кровати в небольшой, но очень уютной комнате в светло-бежевых и белых тонах. Сквозь светлые портьеры лился утренний свет, чувствовала я себя значительно лучше, но очень уж хотелось пить и в туалет. Отогнув край невесомого шелкового одеяла, я обнаружила, что на мне надета бледно-желтая пижама, такого же цвета халат висел рядом на спинке стула. Поднималась и садилась я как в замедленной киносъемке, но все же я это сделала. Вот только на халат сил уже не осталось и я, как была в пижаме и босиком, поползла к дверям. Где я находилась и где располагалась уборная я не имела ни малейшего понятия, поэтому шла наугад. Конечно, "шла" было сильно сказано, я перемещалась, держась обеими руками за стену и переводя дух через каждые полтора шага. Наконец я услышала голоса. В проеме кухонной двери стоял Костя, одетый в серый аддидасовский костюм и какая-то пожилая женщина. Увидев бледно-желтый призрак, Костя сказал:
– Привет, Лера, я как раз говорил Варваре Сергеевне, что у нас появился новый жилец.
Варвара Сергеевна обернулась и увидев меня всплеснула руками и сказала:
– Господи! Кто ж тебя так, девонька?!
Люди будто сговорились задавать мне один и тот же бестактный вопрос.
– Лера, Варвара Сергеевна наша домработница и папина ассистентка.
Я что-то невнятно пробормотала и спросила насчет туалета. Причитая и охая, Варвара Сергеевна проводила меня в нужном направлении и доставила обратно в комнату. Там, у окна стоял Костя.
– Лера, - сказал он, подходя к противоположной кровати стене, - вам не обязательно ходить так далеко, здесь все есть, - он открыл незаметную дверь и моему взору предстала большая ванная комната с зеркалом во всю стену. Я подумала, что у хозяев этой квартиры прямо таки страсть к незаметным дверям. Пока Варвара Сергеевна укладывала меня в кровать, Костя сходил за отцом.
– Ну-с, как наши дела?
– на Николае Николаевиче был почти такой же костюм, как и на сыне.
– Так себе, - честно призналась я, - но говорить стало не так больно.
– Это хорошо, - он ощупал мою челюсть, - очень хорошо... Я тебе её вчера вправил.
– Когда?
– удивилась я.
– Когда вы, леди, в обморок упали, - улыбнулся он. Все это время Варвара Сергеевна смотрела на меня и качала головой с аккуратной почти седой прической.
– Что ж за христопродавцы-то а?!
– наконец не выдержала она.
– Христопродавцев у нас хватает, - Николай Николаевич поднял рукав пижамы на моей правой руке и на сгибе локтя я увидела три следа от укола. Варвара Сергеевна, в кабинете на столе лоток, принесите его, пожалуйста.
– Пойду кофе сварю, - сказал молча стоявший у дверей Костя.
– Мне без сахара, - как-то машинально сказал Николай Николаевич, оттягивая нижние веки моих глаз и что-то там рассматривая. Варвара Сергеевна принесла лоток на котором лежали одноразовые шприцы и ампулы. Я закрыла глаза и отвернулась - не выношу этого зрелища. К счастью я почти ничего не почувствовала.
– Папа, - в приоткрывшуюся дверь заглянул Костя, - там Володя приехал.
– Зови его сюда, - Николай Николаевич опустил рукав пижамы и накрыл меня одеялом до самого подбородка. Вошел Вовка с большим целлофановым пакетом в руках.
– Здравствуйте, Николай Николаевич, - сказал он, глядя на меня.
– Здравствуй, Володя, - он поднялся со стула на котором сидел, - вы поговорите пока, только недолго, Лерочке нельзя переутомляться. Пять минут.
– Да, конечно.
Из комнаты все вышли, Вовка поставил пакет на стол, а сам присел на стул рядом.
– Как ты, Лер?
– Лучше чем вчера. Ты в банке был?
– Да, - он вытащил из пакета большой пухлый коричневый конверт, - это деньги, две тысячи, три Денис перевел на счет сегодня утром.