Академия егерей
Шрифт:
А чтобы создать чудовище — получеловека, полузверя — нет, такое магическая наука не практиковала. Аксиомы метаморфики были весьма просты. Следуя им безукоснительно, я всегда добивалась результата: подобное к подобному, изменение — это движение по прямой линии, вариативность признаков должна быть ограничена. И превращение человека в зверя вообще не вписывалось ни в одну формулу.
Ученые говорили одно, но обыватели продолжали шептаться о людях, которые по своей воле или под влиянием чего-то — смены дня и ночи или резких звуков, на что хватало фантазии сказителя — превращались в чудовищ и жрали других людей. И у таких сказочек всегда было много любителей. Ну очень ведь страшно! Пфе!
Дом с зеленой крышей я нашла, и алхимическая лавка удивила меня неплохими ценами, даже скидка на амулеты была. Мне удалось договориться, что мои покупки доставят в трактир. Вот только лаборатория мне совсем не понравилась: маленькая, полуподвальная, затертые столы и старое оборудование. Конечно, цена за аренду была очень низкой, привлекательной, но варить здесь что-то или создавать я решилась бы только в крайне случае. Все-таки придется заглянуть к другому алхимику.
Несмотря на быстрый выбор покупок, я все равно потратила немало времени. Скоро обед, который мне пропускать точно не хотелось. Бесплатно же! Да и нужно проверить, как там Норман, не съел ли его сварт.
Пришлось снова пробираться в тумане — обратно к трактиру. Плохая видимость и неприятный запах уже стали действовать мне на нервы. Хотя Слойг продолжал жить даже в белесом мареве: куда-то бежали дети, бряцали оружием гвардейцы, громко смеялась компания охотников у какого-то трактира, медленно тащились по дорогам экипажи. Люди перекрикивались, чтобы ни с кем не столкнуться, а сталкиваясь, даже не извинялись — видимо привыкли.
Я старалась идти вдоль стены, изредка касаясь ее пальцами, было очень легко потерять ориентацию в пространстве. Сумку прижала рукой к боку, чтобы не было у ушлых ворюг желания покуситься на мое имущество. Но появившегося из-за угла мужчину я заметить никак не могла. А он в свою очередь даже и не думал хотя бы на полшага сдвинуться в сторону, просто толкнул меня плечом — да так, что у меня искры из глаз посыпались. А от шока сказать было нечего, язык отнялся.
Я прошипела от боли сквозь зубы и приложила ладонь к ушибленному плечу. Судя по неприятным ощущениям при надавливании, будет синяк. Наверное, на этой сволочи была куртка с пришитыми пластинами. Конечно, я обернулась глянуть, кто же это был такой. Сейчас в моей сумке было то, что могло заставить извиниться любого — амулет паралича. Пусть полежит провинившийся в канаве, насладится видами и запахами, никто и не узнает из-за тумана. Но тот самый туман в считанные секунды слизал мужскую фигуру. А, альв с ними — и с неприятным прохожим, и с этим туманом! Уничтожу сварт и уеду подальше.
Я прислушалась к той стороне, где пропал толкнувший меня мужчина, но только крики, разносимые эхом, и слышно было:
— Господин Ниельс… Ниельс…
Правда, оставалось неясным, то ли это имя толкнувшего меня и его кто-то звал, то ли эхо донесло очередную сказочку о подвигах охотника Ниельса, бывшего гвардейца короля.
34. Эгиль
Заклинание жало вспыхнуло легким зеленым свечением и расплескалось искрами вокруг моей руки. За спиной орал от ужаса подросток, к нему почти сразу присоединились другие дети. Но я не обращал на звуки внимания. Гвардеец — вот кто меня сейчас беспокоил. А он замер на месте и с ошеломленным выражением лица смотрел на меня.
Удивление, впрочем, достаточно быстро сменилось гримасой злости.
Я сжал пальцы на рукояти меча и чуть наклонился вперед, отставив левую руку. Классическая стойка, ее учили на втором году в школе гвардейцев-магов. Я тренировал эту и другие стойки еще до школьного обучения с индивидуальными учителями. В Гнезде принцам редко когда можно было скучать. Но смысл показывать свои знания сейчас? Я даже руку отставил чуть больше, чем требовалось, намеренно сделал ошибку. Ведь я — пустоголовый, так что нужно отыгрывать эту роль. Пусть мой соперник думает, что меня выгнали из школы гвардейцев, поэтому я и не получил звания.
— Господин, воровка… — визгливо обратил на себя внимания один из обкраденных.
— Молчать, — рявнул на них гвардеец. Он даже не обернулся.
Девчонка тоже его больше не интересовала. Шустрая, кстати, малявка. Я не без удовольствия проследил, как она сверкала глазами в мою сторону и понемногу отползала прочь от того места, где упала — подальше и от обвинителей, и от гвардейца.
— Нападение на гвардейца короля во время исполнения обязанностей — десять плетей и два года каторги, — медленно, с удовольствием проговорил он.
— А я могу процитировать другую статью кодекса. Использование боевых заклинаний на жителях без доказательства вины и в ситуации, когда гвардейцу не угрожает смерть, карается… Хм-м, в зависимости от тяжести нанесенных увечий — от штрафа и понижения в должности до той самой каторги.
Я едва сдержался, чтобы не хмыкнуть. Слишком бурно реагировал на мои слова гвардеец. Откуда столько самоуверенности? Хотя он молод и богат — форма из более дорогого сукна, опрятный внешний вид, перстни на пальцах. Учился в Столице? Возможно. Столичные гвардейцы — даже те, кто не был выходцем из Бардарина — действительно смотрели на всех свысока. А ведь Фрелси сейчас не то место назначения, которым можно гордиться. Недоволен своей работой и отрывается на случайных прохожих?
Впрочем, какое дело мне было до прошлого этого человека? Важно лишь то, что он нарушал устав. Да еще и как ребенок пытался оправдаться!
— Вина была, — услышал я ответ.
— Выпачканная штанина? Это угроза жизни? — я все-таки хмыкнул, чем еще сильнее разозлил его. — Неужели у гвардейцев такое низкое жалование, что не хватает пары монет на прачку? Поэтому они позволяют себе раскидываться боевыми заклинаниями в глупых детей?
Дети за моей спиной, конечно, обиделись и тихо зашептались. Вообще-то насчет глупых я был прав. Ну почему они до сих пор не спрятались в ближайшем доме или отбежали к ограде? Ведь если гвардеец захочет продолжить бой, мне придется прикрывать еще и эту бестолковую компанию. Девчонка все-таки была среди них самая умная: не только отползла, но и сделала это незаметно.
Обкраденные торгаши или кем они были, конечно, заметили, что их жертва уползает, но даже не двинулись с места. Видимо, теперь они уже жалели, что побежали за девчонкой.
— Или же я могу покончить с тобой здесь и сейчас, — предложил гвардеец.
После этих слов возникла такая тишина, что казалось, никто даже не позволял себе дышать. Самому последнему глупцу было ясно, что покончив со мной — просто потому что ему так захотелось, — гвардеец перебьет или запугает и всех остальных. Чтобы не было свидетелей. Дети, может, и разбегутся, а может, и не успеют.