Академия погодной магии
Шрифт:
Нежить не отставала. Скрежет когтей и шорохи слышались то тут, то там, то впереди, то сзади, то справа, то слева. Звуки нервировали. Крыс прибавлялось, но нападать твари не спешили, выжидали чего-то. Харп усилил щит, но вида, что беспокоится, не подал. Я крепче вцепилась в его локоть. В худшем случае выжму себя досуха, пережгу энергетические каналы, но силой поделюсь. Справимся. Уверять, что всё будет хорошо, муж не спешил.
Твари проявили себя шагов через сто. Матёрая огромная крыса в сопровождении более мелких тварей вышла навстречу. С боков появились ещё несколько крыс. Я машинально попятилась, Харп удержал меня на месте — сзади тоже появились твари, причём крупные. Нежить взяла нас в быстро сужающееся кольцо.
Я тихо всхлипнула.
Харп выбрал самую мелкую крысу и сжёг. Вторую, третью. Он уничтожил тех, кого можно было обратить в пепел с одного удара. Средние крысы занервничали, самая трусливая даже попробовала отползти, но была перехвачена старшей крысой. Укус за загривок, вырванный кусок мяса. Крыса-трус завизжала и бросилась атаку. Прыгнули остальные.
– Ядодел, — мысленно позвала я. Кажется, вся надежда только на него.
– Девочка, я бог, а не нянька твоему мужу, — недовольно проворчал покровитель. — Эту нежить я не натравливал, особи вполне самостоятельные.
Между тем Харп испепелил ещё трёх тварей. Крысы напирали, царапали щит. Из щелей выскакивали новые и бросались в атаку. Сверкнула ветвистая молния.
– Воды! — скомандовал Харп.
Я обрадовалась, что могу хоть чем-то помочь. Тучка получилась, как всегда, маленькая, да удаленькая, мохнатая, чёрная. Нежить завизжала громче. Сверкнула ещё одна молния. Я зажмурилась, защищая глаза от ярких вспышек. Разряд, разряд. Молнии почему-то вновь сменились огненными шарами. Я приоткрыла один глаз. Последние мгновения боя: пылающие крысы брызнули в разные стороны. Огонь полыхнул ярче и потух, а мы оказались в неровном кольце пепла.
Харп устало вздохнул и опустил щит. Я молча протянула фляжку.
– После тебя сделаю ещё глоток, — пресекла я отказ.
Уголки рта у мужа дрогнули в намёке на улыбку, он принял фляжку, отпил. Я, как и обещала, тоже отхлебнула. Создание тучи не прошло даром, силы оказались на исходе. Быстрей бы на поверхность, я так устала. Вслух жаловаться я не стала. К чему лишние слова? Харп и сам всё прекрасно понимает. Ему тоже несладко. Светлячок, разгонявший подземную тьму, потерял яркость, щит остался только один.
– Не легче ли отправить вестника в мэрию и подождать спасателей? — уточнила я.
– И объясняться? — удивился Харп. — Нет, мы сами.
«Мы» порадовало, желание сохранить наш поход в тайне — не очень. Лишнее внимание ни к чему, но под каким предлогом мы сообщим в мэрию о расплодившейся нежити? Промолчать нельзя: нежити станет ещё больше, и она хлынет в город, пострадают жители.
Харп приобнял меня за талию и потянул вперёд. Я заметила, что муж приноравливается к моему шагу, хотя мог бы задать более быстрый темп. Спасибо. Повезло мне с ним.
В конце зала нас ждал новый подъём. Почему-то не было сквозных лестниц на несколько этажей, только перемычки между двумя уровнями. Мы поднялись, свернули в очередной коридор, копию предыдущих. Я не видела отличия между туннелями внутри крепости и подземными улицами.
Мы прошли мимо пыточных застенков, я оторопела, увидев железную клеть с запертым в ней скелетом узника. Харп подтолкнул меня в спину. Мелькнула крыса, для разнообразия мелкая и живая.
– Ещё немного, — подбодрил муж. — Уже знакомые места.
Я вяло кивнула. Усталость одолевала. Казалось, мы плетёмся вечность. Нет, плетусь я, а Харп ради меня шагает раза в два медленнее, чем мог бы.
Холл, зал, снова коридор. Мы повернули направо. Муж остановился, открыл дверь бокового помещения, сделал приглашающий жест. В углу захламлённой комнаты нас поджидали подозрительно новые одеяла. Чуть ближе не менее новый ящик, явно артефакт. Я остановилась. Харп отбросил сумку, стащил с моих плеч плащ, приобнял и неожиданно подхватил на руки. Я взвизгнула, вцепилась мужу в плечи. Харп рассмеялся и, держа меня на руках, сел в одеяла, осторожно устроил меня рядом.
– Добро пожаловать в моё логово, любимая.
– Ты свил в подвале гнездо? — поразилась я.
– Должна же на работе быть комната отдыха, — пояснил Харп, отстраняясь.
Я с интересом наблюдала, как муж достаёт из ящика новую порцию мяса, подогревает.
– Если здесь не на двоих, то я не буду, — сразу предупредила я.
– Здесь недельный запас, — успокоил муж.
Рот наполнился слюной, но я мужественно не притронулась к бутерброду, пока не убедилась, что Харп взял себе точно такой же, а может быть и толще.
Всё-таки быть магом непрактично. Остановить цунами — пожалуйста, а на голодный желудок и дня не протянуть.
Харп подал мне второй бутерброд. Когда я успела съесть первый?!
– Вкусно, — промычала я.
Чувство сытости сменилось сонливостью, усталость вновь дала о себе знать. Веки налились свинцом и сами собой опустились. Я широко зевнула. Проваливаясь в сон, почувствовала, как Харп накрывает меня одеялом ещё и сверху, обнимает и утыкается носом мне куда-то в шею.
– Отдыхай, моя хорошая.
Ответит не получилось, язык тоже свинцовый.
Реальность сменилась сновидением, но Харп по-прежнему был со мной. Во сне я увидела нас в студии, я предложила троллю закрасить часть носа, чтобы пропорции стали человеческими. Муж не ответил, зато баночки с красками, услышав моё предложение, бросились врассыпную, а я бросилась за баночками. Так и металась за ними, пока не проснулась от ворчания над ухом:
– Ну что же ты так вертишься, как осой укушенная.
Я притихла.
Харп забавно угукнул, подгрёб меня ближе, причмокнул губами и снова крепко уснул. А я… я создала крошечный светлячок, тусклый, чтобы не помешать, приподнялась на локте. Точёные черты, словно лицо слеплено гениальным скульптором, и только нос, похоже, доделал бездарный ученик. Неправильно ждать от троллей человеческой красоты. Я, едва касаясь, провела по переносице Харпа. Вверх, вниз. Очень нежно. И не заметила, как увлеклась. Очертила скулы, убрала прядку волос со лба. Видимо, я всё-таки разбудила.