Актуальные проблемы Европы №4 / 2015

Коллектив авторов

Соответственно, наплыв трудовых мигрантов потребовал более детальной регламентации их прав, в том числе в социально-экономической области. В Совете Европы этот императив привел сначала к принятию в 1953 г. Временного соглашения по социальному обеспечению по старости, инвалидности и утратой кормильца и Временного соглашения по социальному обеспечению за исключением случаев, относящихся к социальному обеспечению по старости, инвалидности и утрате кормильца. В них в довольно общем виде определялись права мигрантов на получение пособий по линии социального страхования, временной нетрудоспособности, несчастным случаям на производстве и профессиональным заболеваниям (1; 2). Однако, хотя эти соглашения и дополнительные протоколы к ним были ратифицированы более чем 20 государствами, большого практического значения они не приобрели.

Одновременно с Временными

соглашениями СЕ принял Европейскую конвенцию о социальной и медицинской помощи, определяющую условия оказания социальных и медицинских услуг вне страхового формата (т.е. за счет государственных бюджетов) иностранным гражданам, находящимся на территории другого государства на законных основаниях, но не имеющим достаточных средств для существования. По этому акту государства-участники обязывались предоставлять им тот же объем помощи, что и собственным гражданам (7). Конвенцию ратифицировали 18 государств, но существенного влияния на положение мигрантов в Европе она также не оказала.

Еще более сложной оказалась судьба Европейской конвенции о поселении 1955 г. – первой «большой» конвенции СЕ, посвященной регулированию широкого круга проблем мигрантов, – от въезда, проживания в принимающем государстве, приобретения собственности, профессиональной деятельности, уплаты налогов и взносов в социальные фонды, доступа к административным и судебным органам до конфискации или национализации имущества и возможной высылки (ст. 1–22) (8). Она смогла набрать пять ратификаций, необходимых для вступления документа в силу, только в 1965 г., а всего ее ратифицировали лишь 12 государств.

Главная причина этих неудач состояла в том, что Совет Европы, претендовавший тогда на ведущую роль в европейском интеграционном процессе, целью которого было бы создание наднационального объединения, обгонял свое время. По сути, упомянутые конвенции и временные соглашения были попыткой обеспечить условия для свободного передвижения иностранной рабочей силы в европейском масштабе.

Однако, как вскоре выяснилось, большинство европейских стран еще не были готовы к подобным изменениям, требовавшим, помимо прочего, глубоких реформ национального законодательства и правоприменительной практики. Движение в этом направлении таких государств – членов СЕ, как Германия, Франция, Италия, Бельгия, Голландия и Люксембург, началось только после подписания ими в 1957 г. Римского договора об учреждении Европейского экономического сообщества, который предусматривал постепенный переход к свободному движению товаров, капиталов и рабочей силы, причем на основе собственных актов ЕЭС. Именно ЕЭС, а не СЕ, взял на себя наднациональную функцию.

Однако опыт работы над указанными конвенциями и соглашениями был учтен при выработке второго по значению, после ЕКПЧ, международно-правового акта СЕ – Европейской социальной хартии. В первой ее версии, принятой в 1961 г., правам мигрантов, а точнее обязательствам государств-членов по их осуществлению, посвящена ст. 19 «Право работников-мигрантов и их семей на защиту и помощь» (одна из самых больших статей этой конвенции) (15). Примечательно, что ее первый пункт требует от государств создавать или поддерживать деятельность служб, которые предоставляли бы мигрантам бесплатную помощь информационного характера, а также, «насколько это соответствует национальному законодательству», принимать меры против «вводящей в заблуждение пропаганды», касающейся мигрантов.

В других пунктах статьи устанавливаются следующие обязательства: принимать меры по облегчению въезда, выезда и проезда мигрантов и членов их семей, обеспечивать их во время проезда санитарными и медицинскими услугами, а также «хорошими медицинскими условиями»; гарантировать законно находящимся в стране мигрантам такой же административный режим, как и собственным гражданам, в отношении оплаты и условий труда, членства в профессиональных союзах, жилья, налогов и сборов, отчислений в социальные фонды, а также доступа к судебным процедурам по вопросам, затронутым в данной статье; содействовать «в максимально возможной степени» воссоединению семей; гарантировать мигрантам, что они не могут быть высланы, кроме случаев, затрагивающих интересы национальной безопасности, общественный порядок или нравственность; разрешить мигрантам переводить за рубеж любую часть их заработка или сбережений; распространить защиту и помощь, предусмотренную данной статьей, на самозанятых работников-мигрантов (15).

Статья 19 в полном объеме вошла и в новую (пересмотренную) версию Европейской социальной хартии,

принятую в 1996 г. В то же время к ней были добавлены два новых обязательства: поощрять обучение и оказывать содействие в обучении работников-мигрантов и членов их семей языку (или языкам) принимающего государства; поощрять, «насколько это практически возможно», обучение и оказывать содействие обучению детей работников-мигрантов языку их родителей.

Особо следует отметить включение в пересмотренную хартию важной для мигрантов отдельной статьи о запрете дискриминации по признаку расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, здоровья, принадлежности к какому-либо национальному меньшинству, рождения или иным признакам статуса (ч. V, ст. Е) (16).

Внесение этих положений в хартию было бесспорным прорывом в деле обеспечения прав мигрантов. Однако значимость этого прорыва существенно ослаблялась тем, что механизм ратификации этого акта государствами был сделан максимально гибким и они могли ратифицировать не все статьи, а только те, которые выбирали из определенного списка. Так, в хартии 1961 г. государствам предлагается выбрать пять из семи обязательных статей (ст. 1, 5, 6, 12, 13, 16 и 19), в пересмотренной хартии – шесть из девяти (ст. 1, 5, 6, 7, 12, 13, 16, 19 и 20). В результате, хотя в совокупности обе версии хартии были ратифицированы 43 государствами, ст. 19 оказалась в числе «нелюбимых». Ее ратифицировали только 20 государств, т.е. менее половины, в том числе, кстати, Украина и Молдова. Российская Федерация эту статью не ратифицировала.

Следует также иметь в виду, что статьи хартии носят общий характер и должны конкретизироваться в национальном законодательстве, а это обычно требует довольно длительного времени и создает для государств возможности для дополнительного маневрирования.

Вместе с тем следует отметить, что в промежуток времени, разделяющий две версии хартии, в сфере миграции в большинстве государств-членов произошли большие изменения, усложнившие ее регулирование и породившие ряд новых проблем. С одной стороны, вследствие массовой трудовой иммиграции в них «накопилось» множество мигрантов, отношение к которым в принимающих обществах оставляло желать лучшего. Более того, впервые обозначилась проблема мигрантов второго поколения, которые родились уже в принимающих странах, получили представление о правах человека, но при этом продолжали сталкиваться с проблемами неравенства, социального отторжения, расовой нетерпимости и дискриминации. В итоге образовывалась протестная «горючая смесь», грозившая конфликтами и потрясениями 7 . С другой стороны, получение в 1950–1960-е годы независимости бывшими колониями привело к появлению государств с множеством внутренних конфликтов и противоречий, зачастую перераставших в гражданские войны, с большими социально-экономическими проблемами, в частности массовой безработицей и бедностью. Это породило вторую волну миграции в направлении Европы с намного большим, чем ранее, удельным весом нелегальных мигрантов со всеми присущими этой категории опасностями: маргинализацией, ростом преступности и усилением криминальных структур, специализирующихся на торговле людьми.

7

В связи с этой проблемой Комитет министров СЕ принял специальную рекомендацию, содержащую методические указания по устранению неравенства и дискриминации в отношении данной категории. Cм.: 30.

Как отмечается в исследовании СЕ «К стратегии управления миграционными потоками», реакцией на эти изменения многих государств-членов явились попытки, предпринятые, в частности, в 1974–1975 гг., остановить поток мигрантов с помощью жестких «заградительных» мер на границах и депортации нелегальных или «нежелательных» мигрантов в страны их гражданства. Однако эти меры оказались малоэффективными, поскольку в демократических государствах, соблюдающих права человека, полностью «закрыть» границы невозможно. К примеру, въезд в соответствующие страны новых мигрантов по линии воссоединения семей в эти годы даже увеличился. Кроме того, упомянутые меры не были согласованы с политикой на рынках труда, и работодатели, руководствуясь экономической конъюнктурой, продолжали набирать работников-мигрантов, в том числе нелегалов. Наконец, не существовало никакой координации миграционной политики на европейском уровне (33, с. 20–21).