Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи
Шрифт:
Глава 5
Четвертое главное управление
Самые сложные и неприятные задачи А.И. Шокину пришлось решать на заводе № 192. В докладе [146] директора завода № 192 Духовского по годовому отчету по основной деятельности завода за 1938 год объяснялось, что срыв заводом программы выпуска был вызван:
«а) Вредительским руководством в течение 1937 г. и первой половины 1938 г., что привело к полному развалу основных звеньев работы завода: отдела Главного Конструктора и Главного технолога и Планового отдела.
146
РГАЭ.
б) Организацией производства на заводе и планирования, тормозившего выполнение производственной программы. Цеха были построены по замкнутому циклу, без увязки трудоемкости изготовляемой продукции в отдельных цехах с их мощностью, что вызывало систематические простои и штурмовщину.
в) Системой изготовления аппаратуры без отработанных чертежей и технологических процессов».
И одним из первых приказов В.П. Терентьева как начальника 20-го ГУ был приказ о создании комиссии по проверке работы этого завода и его директора. Председателем комиссии был назначен А.И. Шокин [147] . Четыре члена комиссии из пяти человек провели собеседования, собрали устные и письменные данные о состоянии дел на заводе.
147
РГАЭ. Ф. 8194, оп. 2, д. 8.
В упомянутом докладе директора приводятся в кратком виде факты, установленные комиссией:
«До 1 августа 1938 г. все цеха завода были построены так, что они являлись маленькими заводами в заводе, выполнение программы без контроля и руководства было предоставлено цехам, все, что требовалось цехам для выполнения, интересовало только цех, который должен был делать все, начиная с получения чертежей, материала, инструмента полуфабриката, составления материальных заявок, кончая выпуском готовой продукции.
Цеха находились на бесконтрольной системе учета, позволяющей начальникам цехов всегда скрываться за объективные причины, творить в цехах произвол, заваливать склады неликвидами, скрывать брак и не отвечать за него, разваливать стахановское движение, бесконтрольно расходовать государственные средства, искусственно создавать удорожание выпускаемой продукции и, как результат, изготовлять продукцию в убыток для завода. <…>
Загрузка завода производилась не подготовленными к производству объектами, программа завода даже в III квартале договорами была обеспечена только на 50 %, так что программа без расчета, по определению на глазок, сознательно была принята на невыполнение. <…>
Запущенные стихийно в производство объекты без надлежащего учета образовали на складе готовых деталей неликвиды, причинившие заводу колоссальные убытки в сумме 4 000 000 руб. (объекты: 2, 10, 14, 3, 6, 20 и др.), в то же время уплачивались значительные суммы премий работникам завода за неотработанную и не сданную продукцию, как то: по объектам № 10 и № 28, а в показателях выполнения программы заводом давались неверные сведения и путем разных операций завод с заказчиков получал огромные суммы за неотработанную и несданную продукцию».
Помимо этого нужно иметь в виду, что продукцией завода (объектами, о которых говорится в документе) в основном была аппаратура для телемеханических катеров, телемеханических танков и прочей экзотике, связанной с именем М.Н. Тухачевского. Неудивительно, что военные заказчики теперь, в 1938 г., старались от своих заказов откреститься, а директор никаких мер не предпринимал.
Приведем еще несколько примеров из доклада:
«Объект № 14. Из числа заданных по плану 1180 приборов завод сдал заказчику только 1030, недовыполнение
Объект № 18. Объект является переходящим с 1937 г. в количестве 3 комплектов, которые в заводских условиях сданы заказчику. Кроме того, завод должен был сдать по дополнительному договору 2 компл. в декабре месяце. Переходящие 3 гр. находились в таком состоянии, что определить их возможность использования в армии было невозможно, т. к. изготовление их производилось без надлежащего технического руководства и контроля, с отступлением от образца ВЭИ, поэтому запуск в производство следующей партии без проверки и отработки чертежей, и испытания в действительных условиях произведен быть не мог. Испытания в действительных условиях будут производиться в 1939 г.
Объект № 28. Объект серийный, в производство был запущен полной серией по неотработанным чертежам, техническим условиям, а также конструктивно измененным против опытного образца, изготовленного заводом в 1937 г.
Объекты № 38 и 39 (опытные). Объекты весьма серьезные, правительственного задания, невзирая на это старое руководство никаких мер к разработке и подготовке производства к выпуску не принимало. <…>
Объект № 45 является Правительственным заказом, чертежи на который были получены вместе с опытным образцом с завода № 209 в феврале месяце 1938 г. По август месяц, кроме переговоров и споров с заказчиками о договоре ничего заводом сделано не было. <…>».
Ну и так далее.
1-й экземпляр акта Комиссии был направлен в НКВД. Исходя из документов и биографии бывшего директора А.М. Бодрова, можно предположить, что органам НКВД акт о его вредительской деятельности был не нужен, и судьба его была уже предрешена.
Андрей Михайлович Бодров с низшим образованием был старый большевик с 1915 г., взаимодействовал тогда с «межрайонцами» (троцкистами), в 1917 г. активно участвовал в революции. Он стал директором завода после того, как несколько лет был начальником треста «Точмех», занимался развитием часовых заводов, много и подолгу в связи с этим ездил за границу. Бодров был арестован 20.06.1938 г., а 26 июля нарком внутренних дел Н.И. Ежов направил И.В.Сталину подготовленный начальником 1-го специального отдела НКВД СССР старшим майором государственной безопасности И. Шапиро «расстрельный список» (арестованных, подлежащих суду Военной коллегии по первой категории), куда фамилия Бодрова была включена под № 17.
В этом списке из 139 государственных деятелей, чекистов, военных, такие известные деятели, как Я.С. Агранов, Я.И. Алкснис, И.П. Белов, A. С. Бубнов, И.М. Варейкис, П.Е. Дыбенко, И.И. Вацетис, Н.В. Куйбышев, И.А. Пятницкий, Я.Э. Рудзутак, И.С. Уншлихт, И.А. Халепский, ТЯ. Чубарь, B. В. Шмидт, Б.З. Шумяцкий, Я.А. Яковлев и др. Из руководителей предприятий – директор авиазавода № 24 им. Фрунзе И.Э. Марьямов и начальник ЦАГИ Н.М. Харламов.
Здесь же и руководители электрослаботочной промышленности В.И. Романовский, Н.М. Синявский, и нарком оборонной промышленности М.Л. Рухимович. Часть из этого списка была приговорена 28 июля к смертной казни на открывшемся 10 июля 1938 г судебном процессе по делу участников военного заговора. Другая часть высоких военачальников, арестованных еще в 1937 г, выслушала свои приговоры 29 июля [148] . А.М. Бодров был приговорен Военной коллегией Верховного Суда СССР к расстрелу по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации 19 августа. Расстрелян в тот же день.
148
Романенко К.К. Сталинский 37-й. Лабиринты кровавых заговоров. – М.: Яуза, Эксмо, 2007. – 832 с. – С. 734–735.