Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи
Шрифт:
Все-таки они добрались до Горького, который уже тоже бомбили. А.И. врезалась в память картина бомбежки моста через Волгу, когда по заходившим на мост немецким бомбардировщикам стреляли зенитки с берега и с речных военных кораблей.
Дальнейший свой путь он решил проложить через находящееся за Горьким село Сухо-Безводное, где должна была пока быть семья. Тут произошел случай сродни рассказу Чехова «Пересолил». Дорогу путники не знали, да ее почти и не было. Взяли проводника – местного мужичка – на все вопросы отвечавшего: «Знамо-ведомо». Под эту присказку машина заехала в такой темный лес и в такое бездорожье, что проводника стали подозревать в злом умысле. Под угрозой пистолета, вытащенного горячим А.И., он со страху отвечал на все вопросы все то же «знамо-ведомо», а, в конце концов, сбежал. Этот эпизод долго входил в репертуар
Из Москвы были эвакуированы все шесть предприятий Наркомсудпрома. По состоянию на ноябрь 1941 года согласно отчету заместителя председателя Совета по эвакуации при СНК СССР А.Н. Косыгина эвакуация их оборудования в основном была закончена. Было вывезено до 3200 единиц оборудования, 3665 т цветных металлов, 177 т кабельных изделий, 2299 т черных металлов и 4450 человек кадров. Оставалось вывезти небольшое число людей, материалов и металлоконструкций, для чего требовалось еще 140 вагонов. Завод-251 из Москвы был эвакуирован в г. Петровск Саратовской обл. (ныне завод «Молот»), а завод-205 – в г. Саратов. Часть оборудования заводов 192 и 205 (около 100 станков) была оставлена для работы по обеспечению нужд фронта.
Загрузка производственных мощностей научных учреждений главка серийной продукцией и дальнейшая их эвакуация привела в первые месяцы войны к практическому свертыванию НИР и ОКР. Остались только испытания аппаратуры на флотах, и среди них – корабельных теплопеленгаторов. Из 66 работ, находившихся в плане НИИ-10, более половины прекратили или законсервировали. Такая же картина была и по тематике НИИ-49. До эвакуации из Ленинграда в Свердловск 1941 г. сотрудники этого института выполнили 16 заданий; работы по 24 темам в связи с войной были прекращены. Часть его оборудования перевезли в Москву, но и в Ленинграде оставался филиал института. НИИ-10 перевели в Сталинград, а затем тоже в Свердловск, где в декабре 1941 года оба института объединили, присвоив общее наименование НИИ-10. В Москве также продолжал работу его филиал. Длившееся несколько месяцев перемещение сотрудников и оборудования не позволили выполнить даже скорректированный тематический план 1941 года. В августе 1942 года НИИ-10 реэвакуировали в Москву, а позже восстановили и НИИ-49 в Ленинграде.
Доехал ли А.И. Шокин с лихим проводником в Сухо-Безводное, сегодня неизвестно, но далее его путь лежал в Петропавловск, Свердловск и Сталинск. В Сталинск были эвакуированы заводы №№ 192, 251 и 252. В тяжелых условиях войны от А.И. Шокина требовалось постоянно искать наилучших путей использования ученых и инженеров, квалифицированных рабочих, станков и оборудования, дефицитных материалов, т. е. заниматься концентрацией и специализацией разбросанных по стране и без того ограниченных ресурсов. В.С. Сергеев – впоследствии директор НИИТТ в Зеленограде, а тогда работавший на заводе № 252 – вспоминал:
«А.И. Шокин приехал проверить, как идут дела с восстановлением завода, сильно пожурил руководство, снял главного механика, и буквально в несколько дней, в его присутствии, деревянные перекрытия между этажами были заменены на металлические, застелены досками, на потолках подвешены троллеи для питания станков, и цех начал работать, выдавая продукцию для фронта».
Сам Александр Иванович вспоминал, как ему приходилось заниматься стройкой, возможно в Петропавловске [171] . На строительство пригнали казахов, не понимавших, или делавших вид, что не понимают по-русски. Шокин подошел к десятке сидевших кружком строителей и стал объяснять задачу по переноске кирпичей. Реакции на его слова не было никакой. Не помогали ни ругань, ни угрозы, ни потрясание пистолетом. Сначала молодой начальник несколько растерялся, не зная, что же еще нужно предпринять, но, приглядевшись к группе, заметил, что все они смотрят на самого старого и строго следуют его указаниям. Тогда всеми описанными способами начальник стал объяснять, что нужно делать, уже одному этому старцу, потом дал ему в руки кирпич и отвел к нужному месту. Вся команда повторила действия своего предводителя, и таким образом переноска кирпичей началась. Чтобы увеличить производительность труда, А.И. Шокин сам нагрузил старейшину десятью (ну, может, и поменьше) кирпичами, и все другие стали носить помногу кирпичей. Работа пошла…
171
Сюда
В Петропавловске он подхватил дизентерию. Болеть было некогда, лекарств не было, лечиться пришлось только голодом и чаем, и последствия болезни остались на всю жизнь.
Поколение руководителей промышленности, прошедшее войну, приобрело замечательные навыки создания новых производств в «чистом поле». А.И. Шокин вспоминал, что никогда так продуктивно не работалось, как в последние предвоенные, военные и послевоенные годы. Опыт, приобретенный собственным горбом в адских с современной точки зрения условиях, обеспечил не только восстановление в кратчайшие сроки хозяйства в разоренных войной районах, но и быстрый рост промышленности в последующие годы.
А в Москве стояли пустующие предприятия со всей готовой инфраструктурой и 282 тысячи человек в возрасте от 16 до 55 лет, которым после эвакуации предприятий и учреждений было негде работать. Поэтому немедленно после успешного контрнаступления советских войск, когда у руководства страны появилась уверенность, что угроза захвата Москвы миновала, началось развертывание здесь производства военной продукции. В частности, требовалось немедленно восстановить производство боеприпасов и ПУАЗО для частей ПВО на оставшемся оборудовании заводов НКСП, и уже 22 декабря А.И. возвратился в Москву. Но актуальны были и другие задачи. Военная обстановка потребовала вновь повернуть предприятия главка к их основной специализации – выпуску приборов. Так, приказом НКСП от 24 февраля 1942 года на московском филиале эвакуированного в Саратов завода-205 предлагалось форсировать работы по приборам самонаведения к торпедам, чтобы приступить к серийному изготовлению аппаратуры.
Сначала здесь собрали особую группу из специалистов по ультразвуковым магнитострикционным приемникам, усилителям высокой частоты, гироскопии и приборам управления – всего семнадцать человек с завода № 205 во главе с М.К. Розиным. Завод № 209 в Ленинграде, только-только освоивший «НТ-20», в середине июля 1941 г. начал готовить к эвакуации в Свердловск цех по изготовлению спецтехники, а также и всего незавершенного производства по изделиям спецтехники и по аппаратам «СТ-35», наиболее ценное станочное оборудование, в том числе почти все координатно-расточные станки. В 1942–1944 гг. шифровальная техника выпускалась серийно свердловским заводом № 707 – филиалом завода № 209. Самым массовым прибором-приставкой стал «С-308».
В Ленинграде в начале июля 1941 г. в Смольном перед директором оставшейся части завода А.А. Терещенко поставили задачу наладить производство пистолетов-пулеметов Дегтярева – ППД. Несмотря на сложнейшую обстановку, завод уже в октябре передал фронту первую партию ППД а к декабрю 1941 г. их выпуск достиг запланированного уровня. В августе следующего, 1942 г. директор завода А.А. Терещенко получил приказ об организации на заводе крупносерийного производства пистолетов-пулеметов ППС конструкции А.И. Судаева. Их первые образцы были изготовлены к концу 1942 г., а со второго квартала 1943 начался их серийный, с постоянным увеличением объема производства выпуск.
В Ленинграде продолжалась и работа над аппаратурой засекречивания. В конце 1942 года при КБ завода № 209 была организована лаборатория по разработке секретной телефонии. Начиная с 1942 года завод выпустил 50 аппаратов засекречивания, в основном имевших шифрующие устройства со сложной механикой. Лаборатория была усилена специалистами из других ведомств Ю.Я. Волошенко, М.Л. Дайчиком, А.П. Петерсоном, А.М. Наносом, Л.И. Ионтовым, С.Я. Салтыковым и др. Хотя общая численность лаборатории была всего 25–30 человек, но, имея хорошую производственную базу завода, она смогла разрабатывать механические узлы шифраторов, а позднее аппаратуру засекречивания в целом. В соответствии с Приказом наркома электропромышленности СССР № М-3-67 от 7 февраля 1944 г., на базе Ленинградского телефонного завода «Сигнал» и структурных подразделений завода имени А.А. Кулакова (Электромеханического завода и Центрального конструкторского бюро с опытным производством, которое было основано в 1935 г. как «Комбинат техники особой секретности»), было образовано новое предприятие.