Александра
Шрифт:
Между редутами третьего ряда, я поставила пехоту. В середине солдат, вооружённых ружьями, сосредоточив их между и по обеим сторонам двух центральных редутов, четвёртого и пятого. Солдаты выстроились там в каре. Остальные проходы, заняли пикинеры, которых прикрывали лучники и арбалетчики. В случае мощного прорыва, они должны были запереть конницу в проходах между укреплениями. Часть конницы поставила позади пехоты, как последний резерв. В вторую часть отвела чуть назад. У них была своя задача. К вечеру подошла армия крымского хана. Они остановились, примерно, в пяти километрах от наших передовых линий. Вечерело. В стане Менгли Герая загорелись костры. Их было много. После совещания с командирами отрядов,
— Проходи, Урусоба. — Налила в кружки взвару травяного. — Угощайся. — Подала ему. Она взял обеими руками и поклонился. Сели с ним на войлочную кошму. Сначала просто пили взвар, молчали. Вкусный он у Дарёны получается. Тут же в шатре находилась Фрося. — Урусоба, хочу поговорить с тобой. Скажи, ты знаешь кто в Крыму самый могущественный и влиятельный?
Татарин отпил из кружки, огладил своё лицо воздав хвалу Аллаху. Потом стал говорить.
— Знаю, госпожа, дочь большого хана. Самый влиятельный и сильный род, это Ширины. Они беи из карачи-беков, которые, вместе с ещё тремя беями из других влиятельных родов могут возвести на престол или низвергнуть хана, они заседают в Диване. Есть большой Диван, в котором присутствуют сам хан, верховный муфтий, калга, нуреддин, беи влиятельных родов, визирь, кадиаскер, казанадар-баши, дефтедар-баши…
— Сколько много там диванщиков! — Усмехнулась я и тут же извинилась за то, что перебила Урусоба. Он кивнул и продолжил.
— Но есть ещё Малый Диван, называется Кучук Диван. В него входит ограниченный круг особо влиятельных лиц. Сам хан, калга, нуреддин, ор-бей, сераскеры, визирь, кадиаскер и, самое важное, пять беев. Большой Диван собирается редко. В основном собирается Кучук Диван. Решение Кучук Дивана, так же как и Большого Дивана, обязательно к исполнению всеми подданными хана. Пять беев, это представители пяти самых влиятельных родов. Самый первый род беев, он же и самый древний, и влиятельный, это Ширины. Мой род не менее древний, чем род Ширинов, но они смогли не только не исчезнуть, после того, как Крым склонился перед туменами Чингисхана, но и усилились. Особенно после хана Бату, при хане Золотой орды Узбеке. Да, Ширины, как и Чарговичи древний кыпчакский род, живший в Крыму, ещё за долго до монгол. Но в отличии от нас, Чарговичей, они стали многочисленны и сильны. Знаешь ли ты, ханака, госпожа, что именно Ширины имеют войско численностью 20 тысяч. Это составляет половину ханской армии?!
— То есть, только один род Ширинов может выставить два тумена сабель?
— Да. Когда-то и мы, Чарговичи могли выставить столько же и даже больше. Но время неумолимо. Ещё немного и Чарговичи исчезнут. Прошу тебя, госпожа, не дай моему роду угаснуть.
— Как я это сделаю? Сама рожу много Чарговичей?
— Я не это имел ввиду, Госпожа. Сохрани моих детей.
— Это я могу сделать. Скажи, а бей Мурад, к какому роду относится?
— Как раз к роду Шириных. Одна из младших ветвей. Беем он себя напрасно называет, по настоящему он не бей, а мурза. Но так как он имеет прямое отношение к роду карачи-беков, никто с ним не спорит. Понимаешь, род Ширины настолько могуществен, что только этому роду позволено требовать права кровной мести от хана, если кто-то из ханских родственников убил кого-то из Шириных. В большинстве своём ханские дочери становятся женами молодым Шириным. Если Ширины соберут всё своё войско с подчиняющимися лично им мурзами и другими беями, и своими союзниками, то их нукеров будет больше, чем у самого хана.
— Значит Ширины?
— Они, Госпожа.
— Какие ещё там влиятельные рода?
— Род Барын. Он тоже древний, из старых ханских кыпчакских родов. Но в отличии от Шириных, этот род не обладает реальной силой, в виде многочисленности рода. И нукеров у них не так много. У каждого бея из рода Барын почему-то, в течении нескольких поколений, рождается только один мальчик. Но, всё дело в том, что род Барын пользуется уважением. Его чтят в Крыму. Барыны пользовались особым уважением у хана Золотой Орды Тохтамыша. Хотя представители этого рода встречаются на территории всей Золотой Орды, как на востоке, как на западе, как на севере, так и на юге. Но именно только у крымских Барынов в семье рождается всегда один сын. Говорят это связано с каким-то поверием. Третий влиятельный род, это Аргын. Это монгольский род. Очень многочисленный. Состоит из более чем 20 родов. Один из них пришёл в Крым двести лет назад. Очень влиятельный род. Аргынов ханы Золотой Орды привечали.
— Ты сказал четыре рода?
— Да, госпожа. Седжеуты. Это монгольский род. Пришедший в Крым с туменами Чингизидов. Но этот род в последние двадцать лет стал терять своё могущество. Он хиреет. Рождается мало наследников. И его уже начали теснить два других рода.
— Кто?
— Яшлау и Мангыты. Для тебя лучше в своём мщении вместо Шириных обратить внимание на род Мангыт. В Крыму их ещё называют Мансуры.
— Почему этот род, а не Яшлау?
— Яшлау преданы Гераям. Поэтому и пользуются их покровительством.
— А Мангуты или как ты сказал Мансуры?
— Мансуры ногаи. Это мощный ногайский род. Именно мангыт Едигей в своё время возводил на белую кошму Чингиза золотоордынских ханов и так же свергал их. В Крым они пришли совсем недавно. Их стал привечать ещё Хаджи Герай, отец нынешнего хана Крыма. И Менгли тоже их привечает. Пока Мансуры не являются кара-беками, но уже на пороге этого. Они противовес Шириным. Враждуют с ними и соперничают. Мало того, именно Мансуры, если привлекут своих родичей с Ногайской орды, могут выставить войско равное войску Шириных и даже больше. Понимаешь, госпожа?
Я задумалась. Значит соперничают?!!! Это хорошо.
— Мансуры, Урусоба? — Посмотрела на него. Он кивнул.
— Ты мудра, моя госпожа. Именно Мансуры.
— Скажи, а сейчас с Менгли Гераем идут все они?
— Конечно.
— Это хорошо. Просто замечательно. — Сначала я улыбалась, глядя на татарина, потом захохотала. Он чуть не захлебнулся моим, так называемым, чаем. Отсмеявшись я продолжила. — Урусоба, слушай меня внимательно. Твои две сотни, плюс калмыки, плюс мои кирасиры и часть казаков. Все они идут под твоё командование. Всего полторы тысячи сабель. Ты с расцветом уходишь из лагеря. Идёшь по дуге. С выходом на ногайскую тропу. Понимаешь, как ты идёшь?
— Да, госпожа.
— Дальше, заходишь в тыл Гераю. И ждёшь сигнал.
— Что за сигнал, госпожа?
— В небе расцветёт огненный цветок. Ты его увидишь. После этого сразу же ударишь в спину Гераю. Мне нужны живыми, сам Герай, старший из Ширинов, из Мансуров и турецкий паша. И конечно, Мурад. За эту тварь я заплачу отдельно. Много, Урусоба. Мало того, тот кто мне предоставит Мурада живым, станет моим доверенным лицом.
— Я всё понял, госпожа. — Он взглянул на меня, склонился и проговорил. — Великая ханша. Что сделать с остальными представителями родов беков?
— Уничтожить. Они мне не интересны. Только Ширины и Мансуры. И ещё, Урусоба, сделаешь это, получишь ханский бунчук девятихвостый, из моих рук. Понял меня?
— Понял, госпожа. — Урусоба отставил пиалу с взваром. Смотрел на меня. Я протянула ему праувц руку. Он взял мою ладонь и поцеловал тыльную её сторону, потом прикоснулся лбом в ней. — Я всё сделаю, моя госпожа.
— Иди, Урусоба, тебе надо отдохнуть. Вам всем надо отдохнуть, ибо завтра будет трудный день. Я всё войско Гераев утоплю в крови. До кровавой отрыжки. А ты его добьёшь. Я хорошо готовилась. И я, наконец напьюсь их поганой крови, отомщу за своего мужа.