Алиса в зазеркалье (Алиса - 2)
Шрифт:
– Совсем как настоящие пчелы, - подумала Алиса.
Конечно, это были совсем не пчелы; по правде говоря, это были слоны, в чем Алиса очень скоро убедилась. У нее прямо дух захватило от этого открытия.
– А какие там огромные, должно быть, цветы!
– размышляла Алиса. Словно дом, только без крыши и на стебле! А сколько меду! Подойду-ка я поближе... Нет, лучше подожду...
Она начала было спускаться с холма, но вдруг оробела и остановилась.
– Прежде чем туда идти, нужно запастись хорошей
– А как будет смешно, когда меня спросят дома, как мне здесь понравилось, и я скажу: "Очень приятная была прогулка, только...
– тут она тряхнула головой (такая уж у нее была привычка!), - только было _жарко_ и _пыльно_, и слоны _докучали_!"
– Спущусь-ка я в другую сторону, - проговорила она, помолчав, - а к слонам пойду попозже. Мне ведь нужно _поскорее_ попасть на третью линию!
С этими словами она сбежала с холма и перепрыгнула через первый из шести ручейков (*23).
– Ваши билеты!
– сказал Контролер, всовывая голову в окошко.
Все тут же предъявили билеты; размером билеты были не меньше пассажиров, и в вагоне поэтому сразу стало очень тесно.
– Та-ак, - протянул Контролер и сердито взглянул на Алису.
– А где твой билет, девочка?
И все хором закричали ("Словно припев в песне", - промелькнуло у Алисы в голове):
– Не задерживай его, девочка! Ты знаешь, сколько стоит время? Тысячу фунтов - одна минута!
– К сожалению, у меня нет билета, - испуганно сказала Алиса.
– Там, где я села, не было кассы...
И хор голосов подхватил:
– Там не было места для кассы! Знаешь, сколько стоит там земля? Тысячу фунтов - один дюйм!
– Не оправдывайся, девочка!
– сказал Контролер.
– Надо было купить билет у машиниста.
И снова хор голосов подхватил:
– У человека, который ведет паровоз! Знаешь, сколько стоит дым от паровоза? Тысячу фунтов - одно колечко!
– Лучше мне промолчать, - подумала Алиса.
На этот раз, так как она не произнесла ни слова, никто нечего не сказал, но, к величайшему ее удивлению, все хором подумали (надеюсь, ты понимаешь, что значит "думать хором", потому что мне, по правде говоря, это неясно):
– Лучше промолчи! Знаешь, сколько стоит разговор? Тысячу фунтов - одно слово!
– Сегодня мне всю ночь будет сниться тысяча фунтов!
– подумала Алиса.
А Контролер все это время внимательно ее разглядывал - сначала в телескоп, потом в микроскоп и, наконец, в театральный бинокль. Наконец, он сказал:
– И вообще ты едешь не в ту сторону!
Опустил окно и ушел.
Господин, сидевший напротив (одет он был в белую бумагу) (*24), произнес:
– Такая маленькая девочка должна знать, в какую сторону она едет, даже если она не знает, как ее зовут!
Козел, сидевший рядом с господином
– Она должна знать, как пройти в кассу, даже если она не умеет читать!
Рядом с Козлом сидел Жук (это был очень странный вагон, битком набитый пассажирами), и, так как говорить здесь, судя по всему, полагалось по очереди, он сказал:
– Придется отправить ее обратно с багажом.
Алисе не видно было, кто сидит за Жуком, она только услышала хриплый голос:
– Пусть пересядет на другой...
Тут голос закашлялся и замолк.
– Что это у него? Грипп?
– подумала Алиса.
И тотчас же тоненький голосок прошептал ей прямо в ухо:
– Из этого вышла бы неплохая шутка: "Коль хрип - так грипп..." или еще что-нибудь в таком же духе...
В самом конце вагона кто-то ласково пропел:
– На ней надо написать: "Хрупкая девочка! Не кантовать!"
А голоса продолжали выкрикивать ("Сколько их здесь!" - подумала Алиса):
– Надо отправить ее почтой! Налепить ей справа марку и отправить!
– Нет, лучше телеграфом!
– Пусть тянет поезд вместо паровоза!
Но господин в белой бумаге наклонился к Алисе и прошептал:
– Не слушай их, детка! Просто на каждой остановке покупай по обратному билету!
– И не подумаю!
– воскликнула, потеряв терпение, Алиса.
– Эта поездка мне совсем не нужна! Хочу в лес! В чащу!
– И из этого вышла бы _неплохая_ шуточка, - проговорил тоненький голосок прямо у нее над ухом.
– "Хочу _почаще_ бродить по _чаще_"... Или еще что-нибудь в этом же духе...
– Ах, оставьте меня, наконец, в покое!
– сказала Алиса, оглядываясь. (Она никак не могла понять, кто это с ней говорит тоненьким голоском.) Если вам так хочется шутить, шутите, пожалуйста, сами!
Тоненький голосок в ответ глубоко вздохнул. Он был, видно, _очень_ несчастлив.
– Надо бы его утешить, - подумала Алиса.
– Но только почему он не вздыхает, как люди!
Понимаешь, вздох был такой легонький, что она бы его ни за что не услышала, если бы он не раздался у нее прямо над ухом. От этого в ухе у нее защекотало, и она перестала думать о горестях своего невидимого собеседника.
– Я знаю, что ты мне друг, - продолжал голосок.
– Старый друг... верный друг... Ты меня не обидишь, даром, что я насекомое...
– Какое насекомое?
– забеспокоилась Алиса.
На самом деле она хотела узнать, кусается ее собеседник или нет, но задать такой вопрос прямо было бы, конечно, невежливо.
– Неужели ты не догада...
– начал тоненький голосок, но его заглушил пронзительный свисток паровоза. Алиса и все остальные в тревоге повскакали со своих мест.
Лошадь, высунувшая голову в окно, оглянулась и спокойно сказала: