Алиса в зазеркалье (Алиса - 2)
Шрифт:
– Ничего страшного! Здесь ручеек, который нам надо перепрыгнуть.
Все тут же успокоились, только Алисе было как-то не по себе при мысли о том, что поезда здесь прыгают.
– Зато я сразу попаду на четвертую линию, - подумала она.
– А это уже неплохо!
В тот же миг она почувствовала, как поезд поднялся в воздух. От страха она вцепилась во что-то, оказавшееся у нее под рукой. Это была козлиная борода (*25).
Не успела Алиса схватиться за нее, как борода словно растаяла в воздухе. Алиса оказалась под деревом,
Это был _огромный_ Комар.
– Не меньше гуся!
– подумала Алиса.
Но она ничуть не испугалась: чего ей было бояться после столь долгой и дружественной беседы?
– Значит, ты не всех насекомых любишь?
– продолжал как ни в чем не бывало Комар.
– Я люблю тех, которые умеют говорить, - отвечала Алиса.
– У нас насекомые не разговаривают.
– А каким насекомым у вас радуются?
– спросил Комар.
– Я никаким насекомым не радуюсь, потому что я их боюсь, - призналась Алиса.
– По крайней мере, больших. Но я могу вам сказать, как их зовут.
– А они, конечно, идут, когда их зовут?
– небрежно заметил Комар.
– Нет, кажется, не идут.
– Тогда зачем же их звать, если они не идут?
– Им это ни к чему, а нам все-таки нужно. Иначе зачем вообще знать, как что называется?
– Незачем, по-моему, - сказал Комар.
– Если ты зайдешь поглубже вон в тот лес, ты увидишь, что там нет никаких имен и названий. Впрочем, мы зря теряем время... Значит, какие у вас насекомые?
– Ну, вот, к примеру, есть у нас Бабочка, - сказала Алиса и загнула на руке один палец.
– А-а, - протянул Комар.
– Взгляни-ка на тот куст! Там на ветке сидит... Знаешь кто? Баобабочка! Она вся деревянная, а усики у нее зеленые и нежные, как молодые побеги!
– А что она ест?
– спросила Алиса с любопытством.
– Стружки и опилки, - отвечал Комар.
– А еще кто у вас есть?
Алиса жадно разглядывала Баобабочку. Она была такая толстенькая и такая веселая, что Алиса решила: она только что хорошо пообедала!
– А еще у нас есть Стрекоза, - сказала она и загнула второй палец.
– Подними-ка голову, - сказал Комар.
– Вон на той ветке прямо у тебя над головой сидит Стрекозел. Бородатый, рогатый, и то и дело лезет бодаться!
– А он что ест?
– снова спросила Алиса.
– Траву и отруби, - ответил Комар.
– А гнездо он себе вьет в хлеву.
Алиса долго задумчиво смотрела на Стрекозла и, наконец, сказала:
– А еще у нас есть всякие мошки.
– Взгляни-ка на то облачко, - заметил Комар.
– Это вьются Бегемошки. Подумать только - такие толстые и неповоротливые, а как хорошо летают!
– А что они едят?
– снова спросила Алиса.
– Мелкую рыбешку и лягушек!
Алису одолели сомнения.
– А если рыбешки не будет?
– спросила она.
– Тогда они, конечно, умрут, - отвечал Комар.
– И часто так бывает?
– Всегда, - сказал Комар.
Алиса задумалась, между тем как Комар развлекался, кружа вокруг ее головы. Наконец, он уселся на ветку и пропищал:
– Хочешь потерять свое имя?
– Нет, - испугалась Алиса.
– Конечно, не хочу!
– И зря, - сказал Комар небрежно.
– Подумай, как это было бы удобно! Скажем, возвращаешься ты домой, а никто не знает, как тебя зовут. Захочет гувернантка позвать тебя на урок, крикнет: "Идите сюда..." - и остановится. Имя-то она забыла. А ты, конечно, не пойдешь - ведь неизвестно, кого она звала!
– Это мне не поможет, - возразила Алиса.
– Даже если она забудет мое имя, она всегда может сказать: "Послушайте, милочка...".
– Но ведь ты не Милочка, - перебил ее Комар.
– Ты и не будешь слушать! Хорошенькая вышла шутка, правда? Жаль, что не _ты_ ее придумала!
– Что это вы все время предлагаете _мне_ свои шутки?
– спросила Алиса.
– Эта, например, вам совсем не удалась!
Комар только глубоко вздохнул; по щекам у него покатились две крупные слезы.
– Не нужно шутить, - сказала Алиса, - если шутки вас так огорчают.
В ответ он снова грустно вздохнул, а когда Алиса подняла глаза, бедного Комара на ветке уже не было - должно быть, его унесло собственным вздохом.
Алиса так долго сидела без движения, что ей стало холодно; она поднялась и пошла вперед.
Вскоре она вышла на полянку, за которой чернел лес. Он был гораздо мрачнее того, откуда она вышла, и Алиса _немножко_ струсила. Все же, поразмыслив, она решила идти вперед.
– Не возвращаться же мне _назад_!
– сказала она про себя.
– Другого пути на восьмую линию нет.
– Это, верно, тот самый лес, - размышляла она, - где нет никаких имен и названий (*26). Интересно, неужели я тоже потеряю _свое_ имя? Мне бы этого не хотелось! Если я останусь без имени, мне тотчас дадут другое, и наверняка какое-нибудь ужасное! А я примусь разыскивать того, кто подобрал мое старое имя. Вот будет смешно! Дам объявление в газету, будто я потеряла собаку: "_Потеряно имя по кличке_...", тут, конечно, будет пропуск... "_На шее медный ошейник_". И всех, кого ни встречу, буду окликать: "Алиса!" - вдруг кто-нибудь отзовется. Только вряд ли... Разве что по глупости...
Так, беседуя сама с собой, она незаметно дошла до леса; там было сумрачно и прохладно.
– По крайней мере, - подумала Алиса, ступив под деревья, - приятно немножко освежиться в этом... как его? Ну, как же он _называется_?..
– Она с удивлением заметила, что никак не может вспомнить нужного слова.
– Когда спрячешься под... ну, как же их?.. под... _этими_...
– Она погладила дерево по стволу.
– Интересно, как они _называются_? А может, никак? Да, конечно, никак не называются!